Золотые колдуны - Джентл Мэри - Страница 34

• Предыдущая
• 34/134
• Следующая

— Вы уверены, что еще никогда не играли в эту игру? — Он с досадой посмотрел на доску.

— Совершенно точно.

Он встал, прошел по мозаичному полу и поставил на стол кувшин с вином. Я снова наполнила свой бокал. Он встал позади моего стула и стал изучать положение фишек с моей стороны.

— А вы другая, — сказал он как бы в завершение хода мыслей.

В этот миг произошло неожиданное: одна его рука приподняла мои волосы, а другая погладила мою кожу на затылке. Руки были мягкими, не такими, как ортеанские гривы. Я ощутила дрожь желания: одна плоть страстно желала другой. Внезапно мне стало понятно значение некоторых чувств, которые я испытывала в последние дни.

Я подняла голову и увидела, что его лицо было человеческим, ни холодным, ни ироничным, но только просящим, просящим о том, в чем нуждаемся все мы: чтобы не обидели, не ранили.

Я воспринимала его как человека: это было наказанием за то, что так хорошо можешь поставить себя на место других… и причиной того, что на нас не слишком полагаются в Ведомстве Внеземных Дел, хотя наши услуги оказываются для него бесценными. В собственных представлениях не являешься ни мужчиной, ни женщиной, ни молодой, ни старой, ни с Запада, ни из «третьего мира». Поэтому сейчас я не могла воспринимать нас как человека и обитателя чужого мира, но только как Линн де Лайл Кристи и Сетин Фалкира Талкула.

Фалкир обладал блестящим умом и был разочарованным существом, которому были присущи вся подвижность и вся опасная привлекательность ортеанцев и который был рожден аутсайдером в своей собственной стране, что являлось неизбежным.

— Кристи, — сказал он, — не могли бы мы с вами стать арикей?

— Этому аширен потребовалось довольно много времени, чтобы разыскать вас, — проворчал Халтерн. Я была поражена, увидев его в главном зале. Только что закончился ужин.

— Не вините в этом Марика. Ему пришлось до комнат Фалкира.

— Сетин Фалкир? Да, я его встретил. — Выражение лица Халтерна внезапно и полностью переменилось. Потом он улыбнулся.

— Это так заметно? — Видимо, это было так. Я была разгорячена. — Не принимайте этого близко к сердцу, Хал, все происходит согласно обычаю «арикей».

— Поздравляю. — Он, так же, как и Марик, казалось, считал это обстоятельством, о котором следовало официально объявить. Поскольку я не являлась жительницей Южной земли, то хотела сохранить это в тайне.

— По какой причине вы хотели меня вообще видеть?

— Что? Э-э… конечно. — Он посерьезнел. — Получено сообщение из черепной крепости. Рурик останется там еще на некоторое время. Она больна.

— Как она себя чувствует? Это опасно?

— Только повышенная температура, как я слышал, но ей нельзя пускаться в дорогу. Т'Ан Ховис намерен послать туда одного из своих врачей, чтобы тот убедился, что нет ничего серьезного.

Я молчала и старалась пропустить все это в свое сознание; я чувствовала себя почти виноватой оттого, что была счастлива, тогда как ортеанка была больна.

— Может быть, нам нужно туда поехать?

— Потребуется не менее недели… и если следующий рашаку-курьер не принесет более добрых вестей, я поеду туда, — сказал Халтерн.

— Я поеду с вами.

Но сообщение, прибывшее через неделю, носило успокаивающий характер, а врач Ховиса добрался до гарнизона и подтвердил, что речь идет только о повышенной температуре, возникшей вследствие непривычного для жителей Таткаэра холода. Халтерн проворчал что-то в том духе, что известный некто, связанный с Ховисом Талкулом, не может вылечить даже больного мархаца, но, как было видно, радовался, что может остаться в городе.

Первая волна дипломатических обязанностей схлынула; я была свободна от дел и могла проводить свое свободное время с Фалкиром. Встреч с Сулис н'ри н'сут СуБаннасен я избегала под тем предлогом, что была очень занята. Мне нужно было принять решение в ближайшем будущем, но не сейчас. Не ранее, чем я смогла бы быть уверена, что Рурик находится в добром здравии.

Не ранее, чем я бы поняла, что происходило между Фалкиром и мной.

Все сложности, какие мы испытывали, коренились в привычках, а не в физической сущности; в этом Адаир был прав. Что касалось всего прочего, то это было время, когда живешь, полностью погрузившись во внимание другого человека. Лучшее время, пока не предъявят свои права сомнения и повседневная жизнь.

И до того момента, когда оно закончилось, оставался лишь очень короткий срок.

— Могу ли я пойти в город, т'ан? — спросил Марик.

— Что? Конечно, сегодня вечером ты мне не будешь нужен. — Я плотнее закуталась в меховой домашний халат, разыскивая мои брюки для верховой езды. Мы с Фалкиром собирались выехать в телестре Делу, где эти разбойники и убийцы хотели зажарить убитую каццу. — Ты видел мою сорочку?

— Она поступила назад из прачечной. Я повесил ее в стенной шкаф.

Если бы у меня было больше здравого смысла, я бы поискала свою одежду, прежде чем раздеться для переодевания. Ведь в Корбеке не стало теплее.

— Ты помнишь дом-колодец, куда меня брала с собой Т'Ан Рурик, прежде чем уехать?

Марик кивнул.

— Ты смог бы снова найти его?

— Да, т'ан.

— Хорошо, если ты там будешь случайно проходить после обеда то зайди и попроси хранителя колодца. Спроси его, не знает ли он, где Телук. Это хотел бы знать Халтерн.

Уже несколько дней не удавалось ее найти.

— Возможно, я пойду этой дорогой. — Марик улыбнулся.

— Хорошо, тогда иди, исчезни, пока я не придумала для тебя еще какое-нибудь дело.

Он ушел. Я села на кровать и начала расшнуровывать сапоги. Через некоторое время я услышала шаги. Кто-то отдернул в стороны портьеры, не давая о себе знать.

В комнату вошел Ховис Талкул.

— Линн де Лайл Кристи, мнимая посланница другого мира…

Я встала босиком не холодные камни и плотнее обернулась мехом зилмеи.

«Мнимая посланница. Возникла проблема, — подумала я. — Большая проблема».

Позади него стояло с полдюжины мужчин и женщин с обнаженными «харурами». Я узнала в двоих братьев Фалкира. У всех них было лицо Талкулов; они были молодыми сыновьями и дочерьми телестре.

— …ввиду сомнения, возникшего относительно статуса мнимой посланницы и некоторых показаний, касающихся названной Линн де Лайл Кристи и гнуснейшей из всех рас, Золотого Народа Колдунов…

Ховис читал с каменным лицом написанное на бумаге. В нем не было и следа от того вежливого и приветливого человека, который был столь предупредителен прежде к посланнице Земли.

— …мое желание, чтобы поместить ее в надежное место, в котором она должна содержаться до заседания суда по этому делу. Распоряжение отдано в восьмой день третьей недели торверна и подписано моей рукой в Корбеке: Тельвелис Колтин Талкул, Т'Ан Ремонде.

Ховис скрутил пергамент в трубку и с яростью ударил ею себя по руке.

Я стояла и смотрела на него, словно идиотка.

— Должно ли это означать, что вы меня арестовываете?

Камеры были холодными.

По состоявшим из скальной породы стенам стекала конденсационная вода. Через щели в крыше проникал тусклый свет, и я не видела ничего кроме решеток и теней.

В скалистой стене были закреплены цепями деревянные нары. Я сидела на них, спрятав ноги под пальто и закутавшись в мех. Решетки разделяли помещение на несколько камер-ячеек, в каждой из которых имелись нары и кадка. Я не могла понять, был ли здесь еще кто-нибудь, но ни единый звук не нарушал тишины.

От каменного пола поднимался холод и заползал под одежду.

Я потеряла ощущение времени.

В тишине послышался шум. Я вскочила. Тяжелая наружная дверь открылась. Я проковыляла к решетке на онемевших от затрудненного кровообращения ногах, и меня ослепило факелами. Свет почти пропал, потому что снаружи, наверное, уже был вечер.

Стражник, не обращая на меня никакого внимания, открыл камеру, что была рядом с моей, а двое других втащили отчаянно сопротивлявшегося мужчину. Они с пренебрежительным видом бросили его в камеру и ушли. В воздухе висел маслянистый, черный дым от факелов. Мои глаза снова привыкли к темноте.

• Предыдущая
• 34/134
• Следующая