Том I: Пропавшая рукопись - Джентл Мэри - Страница 46

• Предыдущая
• 46/179
• Следующая

Через несколько шагов Аш поравнялась со своим хирургом в темноте мощеной улочки, взбиравшейся вверх по склону, к темным навесным бойницам и деревянным конструкциям крепости, венчающей холм.

Флора шагала быстро, опередив солдат и свору собак.

— Ты и в самом деле намерена пойти на такое?

— Мы делали подобные вещи и раньше. Два года назад, в… Где же это было? — задумалась Аш. — Где-то на юге Франции.

— Там, в крепости, мой брат. — Ее голос в темноте казался совсем мужским, с придыханием на нижних регистрах. Она говорила отчетливо, не заботясь о том, не слышит ли ее свита капитана. — Пусть я не видела его с десяти лет. Пусть он всегда был подонком, а теперь и полное дерьмо. Кровь есть кровь. Он член семьи.

— Приказать взять его живым, не убивать? Или позволить бежать, чтобы он собрал людей и вернулся затевать новое сражение? Или прикончить его? Что?

— Что ты намерена делать?

— Все это кажется невозможным.

Невозможно представить, после того как ощутила его плоть в себе, что он может умереть со стрелой в горле или с животом, вспоротым алебардой; что кто-то, вооруженный кинжалом и моим ясным приказом, может сделать так, что его не будет.

— Проклятье, девочка, ты должна что-то решить! Ты с ним трахалась. Ты вышла за него. Он — твоя плоть в глазах Бога.

— Зря ты это сказала. Ты же не веришь в Бога! — В отблеске укрепленного на стене факела Аш увидела, как застыло лицо женщины. — Флориан, я же не собираюсь ябедничать на тебя ближайшему епископу, ты что, сдурела? Солдаты либо верят всей душой, либо совсем не верят, и у меня в отряде есть и те, и те.

Высокая женщина шагала рядом ней по мостовой, чуть покачивая для равновесия плечами, мужскими, угловатыми. Раздраженно дернулась — то ли плечами передернула, то ли поежилась от взрыва. Одно из ядер, выпущенных командой Анжелотти, разлетелось в дыму и пламени в двух кварталах впереди.

— Ты замужем!

— Вот выковыряю Фернандо и его гарнизон из крепости, тогда и будет время подумать, что с ними делать, — Аш тряхнула головой, надеясь хоть как-то прояснить ее; вытряхнуть из черепа противоестественную давящую муть.

Вернувшись к башне главной квартиры, она подозвала командира охраны, приказала раздобыть жаровню и накормить людей горячим, а сама полезла по крутой лестнице. Флора не отставала от нее, но наверху они застали целую толпу, набившуюся в тесное пространство между беленых стен, — султаны шлемов обметают закопченный потолок, голоса звенят…

— Тихо!

Умолкли.

Она огляделась.

Красные щеки Джоселина ван Мандера в блестящей рамке стального салада; с ним еще двое. Роберт Ансельм, Годфри, поднимающийся с колен, — молитва прервана, Даниэль де Кесада, в дурно сидящей европейской одежде, — и кто-то незнакомый: белая туника и широкие штаны, в кольчужном доспехе, но без оружия.

Визигот. На плече кольчуги — кожаный значок командира. «Квахид» — порывшись в воспоминаниях об иберийской кампании, сообразила Аш. Тысячник. Стало быть, примерно равен ей по рангу.

— Ну? — начала она, усаживаясь на свое место за столом. Тут же откуда-то возник Рикард, налил разбавленного вина. Аш бессознательно перешла на диалект, которому научилась от солдат-тунисцев; так же бессознательно, как кликала мушкетеров и аркебузиров в землях французского короля, здесь алебарду называла «дер акст», а говоря с Анжелотти — «ла ацца». — Ваше поручение, квахид?

— Капитан, — воин-визигот коснулся пальцами лба. — Я встретил на пути своего соотечественника, де Кесаду, и ваш эскорт. Он принял решение вернуться со мной, чтобы говорить с вами. Я принес вам известие.

Он был мал ростом, не выше Рикарда, светлокож, с очень бледными голубыми глазами: почудилось в нем что-то знакомое.

— Вы не из рода Лебрия? Он опешил:

— Да.

— Продолжайте. Что за известие?

— К вам послан и другой гонец, вашего народа… Аш глянула на Ансельма. Тот кивнул:

— Верно. Я встретил их по дороге сюда, когда появился Джоселин.

— Но вы можете иметь честь известить меня первым, — предложила Аш визиготу, внутренне досадуя, что ее застали врасплох, не дав даже нескольких минут на размышление. Лучше бы Роберт успел ее предупредить. Джоселин ван Мандер беспокойно заерзал, и она перешла на немецкий:

— Что произошло?

— Фридрих Габсбургский принял условия мира. Короткое молчание, почти не нарушенное лаконичным «еб!» Флоры и мрачным вопросом ван Мандера:

— О чем это он, капитан?

— По-моему, он хочет сказать, что Священная Римская Империя Германской Нации покорена. — Аш сцепила ладони на столе. — Мастер Ансельм, что говорит наш гонец?

— Фридрих сдался. Страны от Рейна до моря открыты перед визиготской армией. — Тем же ровным голосом Роберт добавил: — Венеция сожжена до уровня моря. Храмы, дома, склады, корабли, мосты, базилика Святого Марка, Дворец дожей — все сгорело. Миллионы, миллионы дукатов пущены на дым.

Молчание стало тяжелым: наемники поражены мыслью о растраченных богатствах, двое визиготов погружены в молчаливое спокойствие, дарованное причастностью к силе, способной на такие деяния.

Наверняка Фридрих знал о судьбе Венеции, мелькнуло в голове у потрясенной Аш. Она словно наяву услышала сухой хрипловатый голос императора. Решил не рисковать германскими землями! И вдруг, словно впервые увидев лицо визигота — брата или родича погибшего Астурио Лебрии, — сообразила: Империя сдалась, а мы оказались на стороне проигравших! Кошмар любого наемника.

— Насколько я понимаю, — сказала она, — на помощь Фернандо уже движутся полки визиготской армии?

Ее представление о своей позиции перевернулось на сто восемьдесят градусов. Теперь речь идет не о том, что они под защитой городских стен, а вскоре окажутся и в надежной крепости. Теперь они пойманы в ловушку между приближающимися латниками визиготов и рыцарями с артиллерией крепости дель Гиза.

— Разумеется, — скрипуче проговорил де Кесада. — Союзникам должно помогать.

— Разумеется, — повторил брат или родич покойного Лебрии.

Может быть, Кесада еще не успел рассказать квахиду о смерти Лебрии, может быть, он еще не знает, подумала Аш и решила помалкивать. Не буди лихо…

— Я хотела бы поговорить с вашим капитаном, как только он прибудет сюда, — заявила она. Уголком глаза она наблюдала за собственными офицерами и видела, что они черпают силу в ее уверенности.

— Наш командующий должен появиться завтра, — прикинул визиготский тысячник. — Для нас весьма желательно поговорить с вами, Прославленная Аш. Именно поэтому наш командующий сейчас направляется сюда.

«Что бы там ни было с солнцем, — вздохнула Аш, — времени обдумать решение, как всегда, нет. Все всегда происходит сразу…»

И новая мысль:

«Что бы там ни было с солнцем, пусть даже настали Последние Дни, меня это не касается: пока есть отряд, у нас хватит сил продержаться. Метафизика — не мое дело».

— Хорошо, — сказала она. — Я встречусь с вашим командующим и вступлю в переговоры.

Рикард представил ей Бертрана, возможно сводного брата Фили, в свои тринадцать лет занимавшего тело, которое было ему явно великовато, и умудрявшегося выглядеть одновременно толстым и голенастым. Вдвоем они надели на Аш латы и подвели Счастливчика в парадной сбруе. У мальчишек от недосыпа слипались глаза — если бы их третий день в Гизбурге начинался, как положено, рассвет бы едва занялся.

— Насколько я понимаю, личное имя их командующего — это просто наименование ее ранга, — говорил Годфри Максимиллиан. — Фарис. note 48 Это означает «генерал-капитан», «командующий всего войска» или что-то в этом роде.

— Ее ранга? Их командующий — женщина? — Тут Аш припомнила слова Астурио Лебрии: «я видел женщин-воинов» — и его чувство юмора, которым вовсе не обладал его двоюродный брат Санчо (имя и степень родства разузнал отец Годфри). — И она уже здесь? Командующая всеми их проклятыми силами вторжения?

• Предыдущая
• 46/179
• Следующая