Мой Щенок (СИ) - Аверина Вероника - Страница 109

В суете минуло десять дней. На второй день я, как и обещала, поделилась с ребятами. Заказала отдельную комнату, где собралась наша компания, и рассказала им все. От начала до конца. Без утайки. Как я и подозревала, реакция была бурной. Я поняла, что жизнь Ирвина будет чего-то стоить лишь до тех пор, пока я отстаиваю свое право убить его самой. Как ни странно, сам факт предательства щенка возмутил ребят гораздо больше, чем то, что Вин сливал информацию и о них. Я стоически выслушала в свой адрес упреки, сведения о качестве своего ума, обвинения в скрытности. Я действительно была виновата и признавала это. Но решения скрыть от друзей первое предательство Ирвина было уже не изменить, и я приняла ответственность за свой поступок. И не сказала в ответ ни слова. Не попыталась оправдаться после холодного, презрительного взгляда немногословного Глетчера. Молчала и все то время, пока Красавчик на меня орал, изливая скопившуюся ярость, не стесняясь в выражениях. Свят, ни разу не посмотревший в мою сторону, махнул рукой и пробасил:

— Хватит уже. Уймись. Ей и так плохо. Что сделано, то сделано. Надо думать, как решить проблему. У кого какие идеи?

Почти час мы потратили на обсуждение сложившейся ситуации, уже спокойно, без эмоций и обвинений. Я готова была принять любые предложения. Единственное, на чем я настаивала, так это на своем праве на жизнь Вина. Я желала разобраться сама, без свидетелей и помощников. Друзьям не оставалось ничего, кроме как согласиться. Право мастера на ученика было свято, и каждый наемник уважал его.

На четвертый день, когда наши совместные поиски не дали результата, я объявила за него награду. Весьма и весьма приличную. Особо подчеркнув, что выплачу ее только тому, кто предоставит мне ученика живым. После моих слов в баре воцарилась гробовая тишина. Но желающих задать уточняющие вопросы не нашлось. Решение воспользоваться помощью профессионального сообщества далось мне нелегкой ценой. Оповещая всех о побеге вампира, я своими руками довершала начатое Ирвином дело: разрушала свою репутацию. Ставила под угрозу авторитет и силу. Но мертвым честь ни к чему. Я могла рисковать собой, но не имела права подставлять друзей. Ирвина следовало разыскать. Пусть даже плата и оказалась столь высока.

Неделю его искали все наемники, кто заинтересовался предложением. Я позвонила Гасе, и подруга, без лишних слов, согласилась помочь. К ориентировке на Эльжбету, Габриэлю и Геральда прибавилось описание Вина.

Я задействовала информаторов. Масштаб операции был велик. Без преувеличения можно было сказать, что Ирвина сейчас искало все криминальное дно города. Объявленные суммы за него и информацию о нем сладкой наградой тревожили воображение участников поиска, стимулируя и вдохновляя. Но усилия не окупились.

Неделя. С момента объявления награды прошла целая неделя. Изматывающая, полная переживаний. И абсолютно безрезультатная. На дворе стоял конец сентября, и тепло постепенно уходило, подготавливая нас к зиме. Я же холода совершенно не ощущала. Наоборот, мне постоянно было жарко. Я крутилась как белка в колесе, носилась по городу, спрашивая, проверяя, осматривая. Я навестила все места, которые посещал Ирвин. Я заглянула в «Убежище», захватив с собой Мрака и Свята. Охрана и сотрудники сначала отказались разговаривать, не отреагировав даже на угрозы. Но, по стечению обстоятельств, в клуб одновременно с нами заглянула Гася, также вспомнившая об «Убежище». Ссориться с охотниками сотрудникам заведения не было никакого смысла, и нам, сквозь зубы, ответили. Ни Лизы, ни Вина здесь не видели уже давно.

Каждая моя попытка оканчивалась неудачей. Я приходила домой лишь под утро и без сил падала на кровать, чтобы через несколько часов подняться и продолжить поиски. Брат настаивал, чтобы я дала себе хоть небольшую передышку, но переупрямить меня не представлялось возможным. Я не могла ему объяснить, почему не хочу находиться дома. Каждый предмет, каждая вещь напоминали мне об Ирвине, причиняя невыносимую боль. Я рискнула взять на обучение вампира. Я посмела попрать все традиции. Я доверилась ему. Доверилась дважды, второй раз — после того, как он предал меня. И получила удар в спину.

Первый мастер, посмевший открыто учить вампира.

Мастер, преданный своим учеником.

На десятый день я отправилась в бар. Новостей не было, и я ощущала жгучее желание напиться. До беспамятства. Чтобы хоть ненадолго выкинуть из головы печальные раздумья. Товарищи, как могли, пытались меня расшевелить. Я вяло отмахивалась и, в конце концов, отодвинулась на край стола, отделив себя от всех несколькими свободными стульями.

Я цедила виски, погруженная в свои мысли. Меня медленно одолевала уверенность, что я его не найду никогда. Если бы Вин был в городе, мы давно бы уже обнаружили его след. Мой щенок словно испарился. Исчез. Я опасалась, что он мог залечь в спячку. И спокойно пробудиться через десяток-другой лет… Это был бы самый лучший вариант из всех возможных. Куда хуже дела обстояли, если Вин ушел к своим. И преспокойно жил в очередном вампирском логове, посмеиваясь над моей наивностью и щедро делясь теми знаниями, что приобрел за период обитания в моем доме. Какой же дурой я была… Как я могла купиться на все эти слезливые речи о желании стать человеком? Я ведь почти простила его! Собиралась простить! Я вернула бы Вину свое расположение, а он преспокойно продолжил бы свои грязные дела. И кто знает, чем впоследствии обернулась бы моя наивность.

Моя же участь была весьма незавидна. То пятно позора, что подарил мне предатель, так просто не смыть. Я была уверена, что останусь жива. Почти. В конце концов, ребята поддержали бы меня. Но репутация моя лежала в руинах. И для заказчиков, и для коллег я теперь буду не слишком надежной персоной. Той, о ком всегда будут ходить смутные слухи о связи с вампирами. Я отыскала в себе силы приходить в «Тыкву», не прячась от взглядов. Я смогла пережить перешептывания за спиной. Я сумела смотреть в глаза друзьям после того, как позволила себе предать их доверие, сделав ошибочный выбор в пользу своего ученика. Но силы мои были на исходе. На восстановление позиций потребуется много времени. Если мне вообще удастся хоть что-то восстановить… Горько вздохнув, я налила себе еще бокал из початой бутылки и отвернулась к стене.

Именно поэтому я пропустила момент, когда в баре стало тихо. Я подняла голову уже тогда, когда почувствовала множество устремленных на меня взглядов. Ирвин шел ко мне. Прокладывать дорогу ему не приходилось — посетители расступались перед ним, завороженные видом смертника. Он шел ко мне, бесстрашно глядя мне в глаза. Я же словно окаменела, усилием воли заставляя себя поверить в то, что вижу перед собой.

Ирвин остановился перед нашим столом. Я застыла, сжав в пальцах бокал и глядя на своего щенка. В голове царила абсолютная пустота. У меня не возникало ни малейших идей относительно цели его появления. В любом случае, это было самоубийство.

Ирвин несколько секунд пристально смотрел мне в глаза, а затем легко поднял над столом увесистый мешок.

— Теперь ты сможешь меня простить? — тихо поинтересовался он и вывалил на стол три головы.

Даже я вздрогнула, хотя приложила массу усилий, чтобы выражение моего лица не изменилось. Ближайшая ко мне голова безжизненно созерцала меня остекленевшими глазами. Это лицо я узнала бы в любой ситуации. Шикарные прежде рыжие волосы сейчас казались сухой паклей. Белые клыки слегка торчали из-под синюшной губы.

Я подняла вверх руку, привлекая внимание официанта, и сухо приказала:

— Комнату.

— Минутку, — раздался голос хозяина бара. Ну, еще бы. В его заведении в последние несколько дней разворачивалась такая драма, что пропустить эту сцену он не мог. Быстро отдав распоряжения подчиненным, хозяин, высокий и сухой мужчина в строгом костюме, на мгновение задержался у нашего стола.

— Леди, я тебя знаю хорошо и долго, и как одной из лучших клиентов… В общем, я не против, если ты «намусоришь».