Капкан для саламандры (СИ) - Гришаева Маргарита Александровна - Страница 33

Медленно спуская поцелуями и укусами вдоль позвоночника и заставляя меня изгибаться от желания под ним, он надолго завис над татуировкой алой ящерицы на спине, тщательно отслеживая все линии рисунка…»

Да, Флора, отвечать придется по полной... Причем прежде всего перед самой собой. Потому что несмотря на все мои опасения и нежелание лезть с головой в серьезные отношения, больше всего хотелось теперь именного этого. Лечь обратно в кровать и, когда Вайнн проснется, предложить всю себя со всеми потрохами в пользование.

И как бы ни хотелось верить пусть не в "долго и счастливо", но хотя бы в "недолго и приятно", здесь меня ожидает, скорее всего, вообще другой вариант. Я слишком взрослая и разумная девочка, чтобы тешить себя сказками.

Потому что после столь щедрого предложения себя любимой, меня скорее ее обольют ледяным презрением, объявят, что разочарованы столь отвратительным поведением. Девушка сама почти год прожившая по чужой указке, чуть ли не силой затащила мужчину в постель, проделав с ним почти то же самое. А ведь он душою предан бывшей, а я заставила его придать чистые чувства. В общем, вряд ли он захочет меня вообще видеть в ближайшее время, а уж тем более владеть безраздельно. И вот такого отказа, учитывая, что я и так в свою жизнь людей допускаю с трудом, не выдержу. Это только с вида я вся такая непробиваемая – а как по-другому прожить в этом мире, где женщина – буквально товар? На самом деле отказов я очень боюсь. Поэтому просто не лезу. А значит что? Намотала сопли на кулак и сваливать, пока не застала неудобного момента объяснения.

А для пущей достоверности я не поленилась накалякать прощальное письмо, не слишком лестного содержания. Ну, что спасибо за чудесную ночь, извините за легкое давление, да и вообще, что с вас, убудет, что ли? Но в любом случае повторить сей эксперимент ее вряд ли потянет (читай затрахал он ее вусмерть – что было почти правдой, но разве ж она возражала?). Спасибо этому дом и так далее. Сама почти не помнила, какого бреда там выдала, но надеялась, что отбить у мужчины желание к дальнейшей встрече у нее получилось.

Прошедшая ночь была великолепной – но пусть лучше именно она останется последним воспоминанием о нем. Зато удастся сохранить свое бедное сердечко нетронутым. А остальное – рано или поздно перегорит. Будет что вспомнить.

Запихав в сумку столь хорошо послужившее вчера платье, я бросила последний взгляд на мирно спящего блондина в кровати. Склонившись, вновь легонько скользнула ладонью по щеке, скуле и напоследок легонько коснувшись его губ своими, тихо выскользнула из комнаты.

По крайней мере, с отдыха я увожу память об этой самой потрясающей ночи в жизни.

***Неделя после возвращения выдалась… нервной. То, что я невероятная дурища, до меня дошло почти сразу после перехода через портал в родную столицу. Вот только бежать обратно и срочно забирать письмо было уже поздно, так что оставалось только признать – я беспринципная стерва, да еще и поехавшая слегка. Ладно поимела мужика почти против воли – тут он вроде в накладе не остался, но вот с легкими оскорблениями вышел перебор. Эх, ведь знала же за собой проблему эту – сначала сотворить какое-то безобразие, а потом за голову хвататься. Что тут скажешь – голова-то у меня проблемная. Давно стоило отметить, что почему-то за всю жизнь, будучи не самым слабым магом и неплохим следователем, все серьезные травмы у меня имели какой-то ментально-психический характер. То под эксперименты высшей целительницы попала, то менталисту двинутому подвернулась. Смешно сказать, но единственное тяжелое физическое повреждение, а именно та самая ловушка, и то обернулась для меня соседством в голове с потусторонним существом.

Наверное поэтому потеряв любимую работу я и подалась в наемницы – эта работа позволяла мне сбрасывать градус агрессии и тяги к безрассудному поведению. Но последнее время заказы только увеличивали уровень стресса в жизни – и вот что получилось.

Еще смешнее, что вернувшись домой я с каким-то извращенным нетерпением ожидала, что Вайнн заявится выяснять отношения. Вот ведь все сделала, чтобы он меня видеть не хотел, не приближался, а дурная женская душонка пробивала на надежду, что я ему внезапно все же окажусь нужна и он придет – пусть и чтобы высказаться о моем недостойном поведении.

Но, как и планировалось, свидеться со мной больше не возжелали. Единственные полученные мною новости – это письмо от Мадам, догнавшее меня в вечер приезда. Там мне не слишком довольно сообщали, что господин следователь оштрафовал заведение за использование веществ наркотического характера и изъял оставшиеся бутылки. Штраф Леванд мне благодушно простила – все же это было ее собственной инициативой. А вот за вино ей было обидно, и требовалась компенсация. Пожурила, что видимо неласкова я была со «своим мужчиной» раз он так озверел.

Сказала бы я, насколько он «озверел», а я «неласкова», но решила не позорится. Лишь печально полюбовалась на привезенную дагу, по факту оказавшуюся клинком особой редкости, и перепродала, возместив меркантильной Мадам финансовые потери.

В какой-то легкой прострации я занималась приведением в порядок бумаг по последним делам, подготовкой учебного плана в академию и осмыслением себя.

И вот к чему это привело…

***

Пока не слишком удобный экипаж катился по улицам города, я пыталась все припомнить, что же случилось днем ранее. Первая половина дня была вполне четкой.

Пребывая все в той же эмоциональной неопределенности, я в положенный день явилась на заседание кафедры, предшествующее началу учебного года. Отсидела всю бурную речь декана, лениво позевывая в кулак, сдала секретарю план занятий и факультативов, указала какие полигоны мне будут нужны.

С трудом отбилась от тестирования очередной сомнительной разработки Альберта Найтра, пообещав заняться этим в начале семестра.

Украдкой чихая от нового цветка в кабинете или же парфюма начальства, прослушала нудную лекцию магистра Тайлорена, что после летнего происшествия за моими занятиями будет вестись пристальное наблюдение, так что ничего выходящего за рамки стандартной программы!

Выпила чая с достопочтенной магессой Вайрен – в этом году мне поставили на физподготовку группу следователей под ее кураторством, так что я решила заранее разузнать, что там за личности, не желая допускать появления в моей жизни еще одного Вернера.

Потом… кажется проводила инвентаризацию тренировочного оружия на полигоне. Где-то в этом месте воспоминания обрывались. Как шла на полигон помню, а дальше муть какая-то. Итого примерно двенадцать часов потерянных воспоминаний. Причем и моих и ящерицы. И труп неизвестной, в убийстве которой меня обвиняют. Увы, но с учетом имеющихся у меня данных, возможности такой я не исключала. А что – проснулась в крови, руки порезаны, ножа моего нет. Другое дело, что немотивированной агрессией я не страдаю, так что, хотелось бы услышать, что же там за девушка и как она погибла.

Прервал мои размышления бумажный вестник, впорхнувший через окно прямо в руки к одному из моих сопровождающих, тому что постарше. Тот с мрачным лицом пробежался по полученному сообщению и кликнув кучера, сменил место нашего назначения. И новое мне категорически не понравилось.

Соларская закрытая магическая лечебница, а если попроще – тюрьма-лечебница для поехавших крышей магов. С чего бы после одного убийства меня посчитали настолько опасной и нестабильной, что повезли в самое магически защищенное учреждение? Вот-вот было с чего напрячься.

Лезть на рожон и выяснять подробности происходящего не стала – в любом случае во все посвятят. Так же молчаливо проследовала за мрачными ребятами и в каменное здание на окраине столицы с толстыми стенами и охраной, и в одиночную камеру-палату.

Стоило признать устроили меня с удобствами, решила после короткого осмотра, когда все сопровождающие удалились, оставив меня одну. Не роскошно, но за номер в средненького уровня гостинице сойдет. Даже ванная комната своя есть. Не ожидала, что в этом заведении имеются такие палаты.