Пилот (СИ) - Перунов Антон - Страница 20

— Нет, конечно, для этого требуются многие годы, если не десятилетия, — фыркнул доктор, но тут же продолжил мечтательным тоном. — Но зато изучение вашего феномена могло бы очень серьезно продвинуть «магомедицину»!

— Простите, но на этот алтарь я себя возложить не готов.

— Весьма жаль.

— Но вы будете меня учить?

— Знаете что, — решительно махнул рукой Павел. — Я согласен. Но с одним непременным условием. Вы позволите мне себя обследовать и провести, скажем так, некоторые изыскания…

— Док, у вас случайно нет родственника по фамилии Менгеле?

— Никогда не слышал. А кто это?

— Да так, один врач из Германии.

— О, там очень сильная школа. Если кто и может сравниться с нами, а кое в чем даже и превзойти, так это немцы! А почему вы спрашиваете?

— Да так, к слову пришлось. В общем, я согласен. Если сможете обойтись без трепанации черепа, то отчего бы мне быть против.

— Какой же вы все-таки темный человек, — вздохнул Крылов. — Ну зачем одаренному целителю делать трепанацию? Ладно, уж этому я вас научу! И все же подумайте еще раз, вам, Мартемьян Андреевич, по медицинской стезе бы пойти, а не воевать…

— Может и так, но если некому будет защищать отечество, что станется с Россией?

— Вероятно, — слова Марта Крылову явно не показались убедительными, как истый фанат своего дела, он считал только медицину достойным объектом приложения сил и талантов. — Думаю, мы можем с вами не только основы первой помощи изучать, но и кое-какие приемы освоить для лечения сложных случаев.

— А как вы, Павел Александрович, представляете эти эксперименты? Технически?

— Ну, это не сложно. Вы будете, как и в тот раз с Зиминым, источником Силы, а я произведу, опираясь на генерируемый вами поток, оперативное воздействие и коррекцию.

Понятно. А если мне самому их проводить?

— Исключено. Воздействие на тонкие структуры без глубокого знания анатомии, физиологии, биохимии и биоэнергетики очень опасно. Разве что сначала вы назубок затвердите процедуру и только потом ее проведете на практике. К слову, примерно так я и буду вас учить. Минимум теории, максимум отточенных, готовых приемов.

— А если я таки изучу все, что надо? Ну что вы там перечисляли?

-Я уже говорил, потребуются долгие годы, вы на это готовы?

— Даже с учетом «сферы»?

— Именно с учетом «сферы», — твердо ответил Крылов.

— Тогда я пас. Ограничимся конкретными кастами и заклинаниями.

— Чем? — округлил глаза Крылов.

— Ну, заклинаниями магическими. Авада кедавра, люмос или там экспеллиармус … как колдуны, ведьмаки и прочие волшебники.

— Нет, вы все-таки бесподобны, Мартемьян! Однако на будущее зарубите у себя на носу! Целительство — не шарлатанство, не волшба и уж конечно не повод для шуток. Это — наука, и требует исключительной точности в работе, — строго и даже высокомерно прочитал нотацию Павел в ответ на легкомысленные шутки Колычева.

— Я понимаю, — примирительно ответил он.

— Тогда предлагаю немедленно приступить к учебе. У меня как раз есть полчаса для первого урока.

— Вот прямо так сразу, без раскачки? Отлично, ценю деловой подход! К слову, каковы будут условия оплаты ваших услуг?

— О чем вы говорите?! У нас намечается взаимовыгодное сотрудничество. Если честно, то это я должен вам доплачивать и преизрядно, — Крылов вопросительно посмотрел на Колычева, ожидая ответ.

— Гусары денег не берут, — позволил себе улыбнуться Март.

— Вот и отлично. Начнем! Вы ведь, Мартемьян Андреевич, из летчиков-рейдеров, верно?

— Так точно.

— Значит, колото-резаные и пулевые ранения для вас не слишком актуальны. Ожоги, поражение органов дыхания ядовитыми продуктами горения, осколочные ранения и сопряженные с ними обширные повреждения раневого канала, так называемая «пульсирующая полость», контузии от воздействия ударной волны, особенно ЧМТ[1]. Это понятно?

— В целом да, некоторое представление имеется.

— Хм, это прекрасно. Теперь к сути. Война — удел молодых. А надо вам сказать, человеческий организм, особенно в юных летах, обладает невероятной жизненной силой и способностью к самоисцелению. С небольшой, но своевременной и грамотной помощью, можно добиваться поистине чудесных результатов. Я сам не раз был свидетелем. С годами это свойство в организме человека слабеет, к сожалению. Итак, первейшая задача пара-медика — провести быструю и точную диагностику и определиться, какой способ и средства помощи следует применить при имеющемся анамнезе. Поскольку вы, Мартемьян Андреевич, с такой запредельной легкостью выходите в «сферу», то я научу вас весьма продвинутой и доступной только целителям высоких рангов методике диагностики. Вы будете видеть и со временем научитесь понимать. А значит, и действенно оказывать помощь.

Впрочем, еще до составления полной картины или синхронно с диагностикой необходимо предотвратить у пострадавшего сильное кровотечение, ведущее к острой кровопотере, приводящей к двум основным последствиям: гиповолемии и гипоксии. Причем тяжесть патофизиологических сдвигов определяется как скоростью кровопотери, так и её объемом. Главное — это приводит к быстрому снижению ОЦК. Что в свою очередь может привести к гемморагическому шоку.

Хм, простите, я несколько увлекся. К слову, ОЦК — это объем циркуляции крови. Пожалуй, мы пока ограничимся простейшей логикой… Для этого обычно используют жгуты и зажимы для сосудов. Но для целителя есть альтернативный подход. С помощью силы мы можем пережать артерию или вену. Учтите, кровоснабжение конечности продолжится через коллатеральную систему[2].

В этой ситуации крайне важно уделить внимание и в целом способствовать процессу аутогемодилюции[3] — что само по себе позволяет восполнить до трети ОЦК в организме человека. Проконтролировать бесперебойную работу почек, которые и отвечают за поступление межтканевой жидкости в кровеносное русло. А в дальнейшем и до момента передачи в госпиталь необходимо направить энергию к селезенке и костному мозгу.

— Почему?

— Там идет гемопоэз, — и он пояснил в ответ на недоуменный взгляд Марта, — процесс кроветворения. Поэтому вы должны через энергосферу стимулировать позвоночный столб на ускоренную выработку sanguis[4].

Очень часто важно своевременно снять болевой шок. И здесь имеется два пути. Медикаментозный и наш с вами — энергетический. Вам всего лишь потребуется точно знать, где и как надо осуществить воздействие на ЦНС и отделы мозга.

— Да уж, всего лишь…

— Если у нас будет достаточно времени, мы обязательно все освоим.

— Не сомневаюсь.

— Вот и прекрасно. Продолжим…

Первое занятие прошло очень увлекательно. То, что прежде Колычев воспринимал как сложный и малопонятный узор в энергосфере, стало наполняться конкретным содержанием.

И с каждым новым часовым уроком, а шли они почти ежедневно, за вычетом суббот и воскресений, Март все дальше и дальше углублялся в тему, овладевая навыками лечения. За три прошедшие недели они успели провести и несколько довольно удачных опытов, целью которых были регенерация поврежденных тканей. Нельзя сказать, что целительство захватило Колычева, он в большей мере видел в этом для себя конкретную, прикладную пользу. И что, пожалуй, даже важнее — возможность наращивать свои знания об энергоструктурах и способах воздействия на них. Что в полной мере укладывалось в его целеполагание — быть пилотом и конструктором.

[1] ЧМТ — Черепно-Мозговая травма.

[2] Коллатеральный — Боковые сосуды, осуществляющие окольный ток крови. Буквальный перевод — вспомогательный или вторичный.

[3] Аутогемодилюция — Мобилизация собственной межтканевой жидкости и выброс ее в сосудистое русло приводят к восстановлению общей циркуляции крови, уменьшению вязкости крови, вымыванию застойных эритроцитов из депо и поступлению их в циркуляцию.

[4] Sanguis (лат) — кровь.

В тот самый знаменательный вечер, когда Март блестяще «отстрелялся» на экзамене по пилотажу, а Зимин-младший успешно провел ходовые испытания «Бурана», у Зимина-старшего день катастрофически не задался. Он вернулся домой раньше обычного и в крайне взвинченном состоянии. Спросив у денщика, приехал ли брат, и услышав ответ: «Никак нет», — закрылся у того в кабинете и велел подать себе водки. Так что, когда двумя часами позже Владимир Васильевич вошел туда, его превосходительство успел вылакать добрую половину графина, в котором, между тем, легко помещался штоф водки [1], и смотрел на мир вообще и вошедшего родственника в частности злыми глазами.