Пилот (СИ) - Перунов Антон - Страница 18

— Где остановился?

— А пес его знает, как эту гостиницу называют! Ты мне голову дурным не забивай. У меня для такого случая адъютант есть! Артюхов, ты где, чтоб тебя?!

На зов наказного атамана появился молодой казачий офицер с аксельбантом на кителе, а за ним еще денщик, и оба были нагружены какими-то свертками и баулами.

— Куда ставить-то? — смущенно спросил Артюхов.

— А что это?

— Известное дело, что, — пробурчал генерал. — Гостинцы от родни. Балык, окорок медвежий, мед и еще какая-то хреновина, я не заглядывал.

— Да зачем же это?

— А что ты у меня спрашиваешь? Спроси у родителей, если появиться все-таки надумаешь. Матушка узнала, куда я еду, так чуть с ума не сошла. Целый день у печи стояла — шаньги пекла!

— Шаньги?

— Ну, ты на них больно-то рот не разевай, дорога была длинная, мои казачки поснедали, а вот все остальное привез честь по чести.

— Право же, не стоило…

— Да ты на стол накрывать думаешь, али нет? Если помнишь, у меня все по-казачьи заведено. Где я сел, там и для станичников место найдется!

— Конечно-конечно, зови своих архаровцев, — усмехнулся приватир, после чего обернулся к воспитанникам. — Ребята, тащите стулья, посуду и все, что найдете съедобного и горючего. Сейчас тут станет тесно.

Генерал и впрямь усадил с собой за стол не только адъютанта с ординарцами, но и водителя с конвойными, благо, те тоже были забайкальцы. К счастью, в кладовых и погребе капитана нашлось что выпить и закусить гостям, так что посидели неплохо. Немного даже попели протяжные казачьи песни, после чего его превосходительство, будто спохватившись, скомандовал.

— Чего расселись? Ну-ка всем спать! Завтра дел много.

Утро началось как обычно, разве что завтрак приготовил денщик генерала — разбитной забайкалец Ефимка. Впрочем, вкусы у его превосходительства были довольно плебейские, а потому главным и единственным блюдом оказалась яичница с домашней колбасой.

Однако молодым людям было не до кулинарных изысков и они, быстро похватав угощение, запили его по-сибирски крепчайшим чаем и умотали на занятия. Точнее, Витьке предстояли занятия, а вот Марту — сдача практических экзаменов. Обучение в летной школе подходило к своему логическому концу. Более того, на всех итоговых аттестациях помимо штатных преподавателей постоянно присутствовали представители Третьего Флота, внимательно приглядывающиеся к будущим пилотам.

Зимин-старший тоже не стал задерживаться и умотал в штаб решать какие-то свои проблемы. О его младшем брате и говорить нечего. Ремонт «Бурана» почти завершен, предстояли ходовые испытания, которые капитан никак не мог пропустить.

После занятий Ким, скрепя сердце, направлялся в учебный центр, где под руководством дядьки Игната занимался рукопашным боем и стрельбой. Иногда к нему присоединялся Колычев, но гораздо чаще бедолаге приходилось отдуваться самому.

— Мне Мартемьяна учить — только портить, — объяснил ему Вахрамеев. — У него дар такой, что особый наставник нужен. А вот из тебя, любезный, я человека сделаю!

— Я тоже стал одаренным, — насупился тяжело дышащий Виктор.

— В эту вашу «сферу» войти сможешь?

— Пока нет.

— Тогда бери винтовку и учись. Прямым коли…

Успешно сдав пилотаж, Март оседлал верный байк и рванул на другой конец огромного аэродрома, где были сосредоточены ремонтные эллинги и мастерские.

Возле одного из таких ангаров сейчас притаился перед ходовыми испытаниями красавец «Буран». Вокруг него еще кое-где суетились техники и мастеровые, заканчивавшие устранение мелких неполадок, выявившихся во время предварительных испытаний, по традиции, оставшейся с морского флота, именовавшихся «швартовыми». Но в целом, тяжелый труд подошел к концу и, если во время ходовых испытаний ничего не случится, изрядно обновленный и похорошевший рейдер вернется в строй.

Но, надо сказать, что помимо вполне естественного желания полюбоваться кораблем, прикоснуться к его обшивке, пройтись по палубам и заглянуть в рубку, где он очень скоро займет законное место пилота, имелась у Марта и еще одна задумка.

Правда, для ее выполнения было желательно попасть под максимально благодушное настроение капитана. А что для летчика может быть лучшим моментом, чем первый за долгое время полет на родном корабле?

— Здравия желаю, командир! Курсант Колычев для прохождения службы прибыл. Экзамен сдан на отлично, — подойдя почти уставным шагом к порогу капитанского салона и ловко козырнув, доложил он.

Зимин сидел за столом и листал какие-то документы.

— Поздравляю. Очень вовремя. Когда выдача диплома пилота?

— Послезавтра.

— Отлично, — не проявил особого энтузиазма занятый своими мыслями Зимин.

— Разрешите обратиться? — находясь на борту корвета, Март с самого начала избрал для себя сугубо официальную манеру общения. Как говорится, «дружба дружбой, а служба службой».

— Валяй.

— Как прошли предварительные испытания?

— В целом, нормально, — немного оживился рейдер. — Все новое и модернизированное оборудование отработало штатно. Судя по показаниям приборов, максимальная мощность возросла примерно на десять процентов. Так что можно ожидать небольшого прироста скорости.

— Замечательная новость! А на много?

— Об этом говорить пока рано, но узла на три-четыре надеяться можно. Впрочем, — спохватился немного суеверный как все пилоты и моряки капитан, — давай подождем испытаний на мерной линии.

— Конечно, — поспешно согласился Март. — Тем не менее, нас можно поздравить.

— Да уж, — вздохнул приватир. — Дело, конечно, сделали большое, но, слава Богу, закончили. Если на испытаниях, тьфу-тьфу-тьфу, ничего не произойдет, на третий день буду планировать первый рейс. Заказов и от флота, и от частников хватает. Пора хоть немного подзаработать. Все резервы этот ремонт съел. Остались мы во фраке да с голым задом-с… Да ты заходи. Чего в дверях застрял, присаживайся.

С этими словами наставник сдвинул в сторону кипу бумаг и освободил подопечному место.

— А что это? — проявил заинтересованность курсант.

— Да так. Чертежи и спецификации нового оборудования. Не все, конечно, получилось, что задумывали, но лимиты-с…. Смотри-смотри, тебе будет небезынтересно.

Они уже не первый раз обсуждали разные аспекты модернизации и ремонта корвета за последние недели, и Колычев всякий раз удивлял наставника точными и не по годам грамотными суждениями, подчас давая очень толковые советы. Что и неудивительно, учитывая познания попаданца и тот факт, что он старался быть в курсе всех новейших разработок в авиастроении и связанных с ним отраслях.

Вдумчиво просмотрев бумаги, Март, словно продолжая давно начатую дискуссию, принялся последовательно излагать свои аргументы, с прицелом на то, чтобы, наконец, озвучить давно обдуманное и внутренне принятое решение, которое, как он предполагал, могло встретить сопротивление со стороны Зимина.

— Я убежден, что чувствительные РЛС, новые ракетные шахты и бомбовые гидравлические аппараты — это совершенно необходимые средства для усиления корабля. Артиллерия свое постепенно отживает. Управляемых снарядов еще не придумали, а без этого толку в воздушном бою от пушек немного. Так что я уверен, что их место постепенно займут ракеты, способные нести значительное количество взрывчатки и развивать большую скорость. Особенно, если удастся управлять ими с помощью радаров.

— Звучит немного фантастически, — пожал плечами капитан.

— А разве не с ракетной атаки началось недавнее нападение японцев? Разве не удалось им нанести тяжелые повреждения нашему флагману и еще нескольким фрегатам?

— Сильно вряд ли они управляли своими воздушными торпедами с помощью радаров.

— Верно. Но это не значит, что подобное невозможно!

— Пожалуй. Но чего ты хочешь добиться?

— Владимир Васильевич. Представьте, пожалуйста, себе корабль, который может атаковать противника в условиях плохой видимости или ночью. Он неприятеля видит, а тот его нет. И в таком случае вырисовывается очень интересная схема ночного эскадренного миноносца-разрушителя (destroyer) в составе группы, — дал он английскую кальку, — или одиночного охотника!