По тонкому льду (СИ) - Свит Кэти - Страница 5

Не хорошее предчувствие закралось мне в сердце, но я гнала его прочь, как только могла. Уже думала позвонить Марине, как в коридоре открылась входная дверь и в квартиру буквально влетела окрылённая Вика. Посмотрев на подругу, от сердца моментально отлегло.

— Васька! — она кинулась на меня с объятиями, радостно прыгая по пути. — Мне предложили шикарный контракт! Ты даже не представляешь! Круто! Круто! Круто!!

Вика скакала по квартире, как малый ребенок. Я смотрела на подругу и не могла понять, о чем она говорит.

— Витя обещал мне помочь и вот! — девушка помахала перед моим носом стопкой бумаг. — Помог! — прижала их к сердцу и принялась гладить, как малое дитя. Затем впихнула мне документы и началась рыться в шкафах на кухне в поисках вина. — Надо отметить! Меня снимут в главной роли! Ура! Ура! Ура!

Счастью подруги не было предела, оно заражало и я принялась улыбаться в ответ, напряжение между нами стало сходить на нет. Неужели, жизнь налаживается и скоро всё станет, как прежде? С надеждой в светлое будущее взглянула в отданные мне документы и обомлела.

Увидев, какой контракт подписала подруга, мне стало страшно. Да, гонорар там стоит солидный, и насчёт роли Вика не наврала, она будет играть одну из главных…

Только вот жанр фильма мне внушал первобытный, животный страх.

— Вика, — я, шокированная, во все глаза уставилась на подругу, не скрывая своего ужаса. — Что же ты наделала? — прошептала, стирая слезу, скатившуюся по щеке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ну что ты ко мне пристала! Вика, да Вика, — злилась подруга, ходя туда-сюда по кухне с бокалом вина в руке. — Я не собираюсь всю свою молодость просирать, вкалывая на работе! И жить нормально хочу, а не вот так, — она с пренебрежением окинула жестом квартиру. — Тётка со своими нотациями в печёнках сидит! От матери получила из-за её длинного языка! — девушка распалялась лишь сильнее, её несло и словесно, и эмоционально. Не знаю, чем не угодила Вике жильё родственницы: просторная трёшка в Москве, в пешей доступности от остановок общественного транспорта, приличный микрорайон. В нашем родном городе жителям в самом престижном квартале не снилось и половины тех благ, которые имеются здесь, на окраине.

Следить за сменой настроения соседки не было желания, равно, как и обсуждать с ней Марину. Вика может сколь угодно мне доказывать, что подписала контракт на снятие в порно из-за острой необходимости в деньгах, но это пусть она заливает кому угодно и где угодно, но только не мне.

Я прекрасно знала, что родители в лепёшку расшибутся ради своей любимой и ненаглядной дочери, что стоит Вике только заикнуться о желании купить квартиру, они залезут в долги, наберут кредитов, но выполнят прихоть дочери. Да и жизнь у неё никогда не была полной лишений: она всегда носила хорошую одежду, пользовалась дорогой косметикой, без труда могла спокойно себе позволить каждый день ходить в кафе. У Вики было всё прекрасно и чем обусловлена перемена, произошедшая с девушкой, для меня остается загадкой.

Во все глаза смотрела на бывшую лучшую подругу и поражалась, куда её завела жажда красивой жизни. Заниматься сексом прилюдно, на камеру, а потом, чтоб на тебя еще и дрочили… Видимо, наши моральные устои расходились в совершенно противоположные стороны. Мне было не понять, как можно было согласиться на подобное.

Я уже молчу про возникающие вопросы, лежащие на поверхности. Моральный аспект в расчет не беру. Что делать если:

Если партнёр чем заразит?

Если сделает больно?

Если кто из знакомых увидит? Или того хуже, покажут родителям? Как дальше-то жить? Не понимаю… Хоть убейте, но не понимаю!

Конечно, сейчас Вика утверждает, что сниматься будет только в тех фильмах, которые идут за рубеж. Да и говорит, что партнёр всегда будет предохраняться. И на съемочной площадке нет антисанитарии. И она юридически защищена…

Вика мне много интересного рассказывает, а я сижу и думаю, неужели можно быть настолько слепой и не замечать паутину, в которую добровольно шагнула? Не представляю, как вообще потом от этого можно будет отмыться. И как потом выбраться из этого ужаса тоже не представляю.

Соседка же была полна надежд. Она горела легкими деньгами, её манила слава и близость к роскоши. Я же поняла, что наши пути слишком стремительно расходятся. Как бы ни было больно и печально осознавать, но я не стану молча смотреть, как человек по доброй воле идёт ко дну.

— Вика, да одумайся же ты! — изо всех сил пыталась вразумить подругу, но без толку. — Тебя сначала заманят в клетку, а потом выхода найти не сможешь!

— Вась, отстань! Я не маленькая и сама разберусь! — кипела от гнева девушка. — Не можешь за меня порадоваться, так рядом не держу! Можешь жить, где и с кем пожелаешь!

С этими словами она отобрала у меня мерзкие документы и вышла из комнаты. Я стояла посреди чужой квартиры в полнейшем шоке. Буквально накануне я уговорила Марину оставить нас, чуть ли не вымаливая для неё, Вики, прощение, а теперь эта самая Вика намекает мне на то, чтобы я съехала? Как вообще можно предложить подобное? В голове стояло всё вверх дном.

— Могу даже помочь вещи собрать, — донеслось из комнаты, окончательно разрушая остатки теплых чувств, еще остающихся в сердце.

Словно сговорившись, открылась входная дверь и в квартиру пришла подвыпившая Марина. Одного взгляда на неё хватило, чтобы понять, та тоже не в духе. Хозяйка зло уставилась на меня, словно увидела виновника всех своих бед.

— Вернулась, шалава! — с порога начала орать на меня женщина. — Где шлялась всю ночь, тварь! — замахнулась пакетом, но я сумела в последний момент увернуться от удара.

— Я тебя спрашиваю! — не своим голосом кричала хозяйка квартиры. — Отвечааай!

Мне стало так противно и тошно находиться в этом балагане, что я со всех ног бросилась в комнату, схватила так и не разобранную сумку, покидала туда остатки вещей и пошла на выход.

Вика победоносно кричала, чтобы я проваливала, туда мне, мол, и дорога. Марина вопила вслед, чтоб я не смела возвращаться, а уплаченные деньги за месяц вперед будут возмещением морального вреда и платой за молчание перед родителями. Какой именно моральный вред я ей причинила и о чем именно она не рассказала моим родителям, остаётся загадкой. Тут уж, скорее, они с Викой задолжали мне по первое число, чем наоборот! Я не стала связываться с этими не совсем здоровыми, как выяснилось, женщинами на голову. Вместо этого я с трудом волочила тяжеленную сумку и от злости не чувствовала её веса, только объем мешал идти нормально.

Только спустившись на улицу, да сев на скамейку во дворе, чтоб отдышаться, поняла, как сильно дрожу. Ясность от произошедшего в квартире накрыла, словно снежный ком, сминая почву под ногами, из глаз одна за другой полились горькие слёзы. Слёзы горечи и разочарования, потери дружбы и страха за дорогого человека. Но также это были слёзы невосполнимой утраты той славной, чистой и доброй девушки, коей Вика была до приезда в столицу.

К сожалению, помешать или изменить я ничего не могла, ведь свои мозги на место чужих не вставить, как ни пытайся. А после того, как меня ближе к ночи выгнали на улицу, общаться с Викой не хотелось совершенно.

Куда идти теперь ума не приложу, в городе знакомых раз, два и обчелся. Радует, что у меня в заначке есть немного денег и их хватит на хостел, а после решу, как быть дальше.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ночка в хостеле выдалась не из лучших. Я уже несколько раз пожалела, что не позвонила Соне и не попросилась переночевать у неё. Однако, было уже поздно.

Практически всю ночь я пролежала с открытыми глазами, уставившись в потолок, слушая топот, хохот и хлопанье дверьми. Разочарование с лихвой захватило моё сердце, но как ни странно, слёз больше не было. Вика не звонила.

Я знала, что подруга, если после выходки её можно еще так назвать, скоро остынет и начнёт извиняться, каяться и просить прощения. Только мне будет не до её искупления вины. Одно дело, когда ты просто обидел человека или задел чем-то, совершенно другое, когда ты выгнал женщину на ночь глядя на улицу в большом и малознакомом городе. Подобного, как ни крути, простить не смогу.