Мефистон. Город Света (СИ) - Хинкс Дариус - Страница 12

Мефистон зашагал по износившимся за эпохи коврам прямо к нише на дальней стороне зала, не обращая внимания ни на что.

— Однако вы выглядели довольным, — заметил спешащий за ним Антрос. — Я видел, как вспыхнули ваши глаза, когда существо упомянуло Дромлах.

Когда они вошли в альков, Мефистон отослал прочь работавших там слуг и взмахом руки показал Луцию на одно из кресел за столом. Сам же старший библиарий принялся раскладывать перед ним книги, разнящиеся от солидных фолиантов в позолоченном переплете до изданий серийного выпуска.

— Важно само название, — ответил он, садясь напротив Луция, и открыл книгу. — Однако оно означает не то, что считает Октокальвария. Какую бы злую шутку она ни пыталась сыграть, реальность совершенно иная. — Он помедлил и выглянул из ниши в основной зал.

— Оракулист. — Слово прозвучало тихо, но Луций ощутил разнесшееся по залу психическое эхо. Мефистон кивком показал Антросу на разложенные перед ним книги. — Ищи любые упоминания Дромлах или дромлахов и найди связь.

Луций посмотрел на стол и лишь тогда понял, что старший библиарий дал ему не навигационные трактаты и звездные карты, а книги по сравнительному религиоведению. Пожав плечами, кодиций приступил к делу и начал пролистывать алфавитные указатели и оглавления, оставляя заметки на листке. Луций глубоко погрузился в работу, сверяя тексты и перечитывая их, ища все, что связывало разные описания Дромлах. Вскоре он заметил проступающее сходство. В любой поклонявшейся Дромлах или страшившейся ее культуре было верование о том, что это существо подобно живым вратам, пути из реального мира в загробный. Однако, кроме этого, едва ли что-либо могло подсказать, как пересечь Великий Разлом.

Раздался быстрый шелест искусственных крыльев, и появился сервитор, несущий металлический поднос. Мефистон принял из его рук эфемериду и положил на пол рядом с мраморным столом, склонился над ней и начал водить пальцем по узорам. Так продолжалось несколько часов. Старший библиарий внимательно читал и иногда стилусом выводил новые заметки.

— Ты нашел какие-либо упоминания Дромлах в имперских архивах? — наконец спросил он.

Нахмурившись, Луций посмотрел на него, собираясь поинтересоваться, зачем Мефнстону потребовалась его помощь в освежении памяти. Он ведь знал все до строки…

— Здесь есть и новые тексты, — ответил Властелин Смерти, предугадав вопрос. — О них я знаю лишь из вторых уст.

Антрос кивнул и, подняв одну из небольших книг, протянул ее старшему библиарию:

— Здесь говорится о флотилии эксплораторов, возглавляемых магосом Стромгреном. Они упомянули это название в своем последнем сообщении.

— Последнем?

Антрос забрал книгу и пролистал до нужной страницы, указав на запись.

— Флот пропал. Он исчез в… — Луций нахмурился. — Неужели это правильная дата? Еще до возникновения Империума.

— Конечно. Жрецы Марса рыскали по Галактике еще до Великого крестового похода. За такой вопрос Рацел тебя выбранил бы. Где пропал флот?

— Говорят, его видели в последний раз входящим в регион под названием Крониумский залив, — пожал плечами Луций. — Возможно, сейчас это название забыто.

Мефистон уставился на Антроса:

— Мой господин?..

Похоже, Мефистон не расслышал. Теперь он глядел не на Луция, но сквозь него. Суровое истощенное лицо расслабилось, на миг став таким же мертвенным, каким оно было до преобразования Мефистона техножрецами. После долгой минуты тяжелого молчания взгляд Властелина Смерти вновь сконцентрировался на библиарии.

— Понятно, — сказал он, и его голос опять приобрел жесткий тон, который он использовал, когда сосредотачивался на кровавом ритуале. Мы к чему-то приближаемся.

— Да?

Мефистон кивнул и, подняв на стол эфемериду, указал на несколько символов на ее поверхности.

— Дромлах здесь упомянута только пару раз, а вот Крониумский залив — куда чаще. — Он поднялся и быстро зашагал в главный зал. Антрос поспешил за ним. Взяв новые книги, Мефистон вернулся в нишу. — Ищи любые упоминания этого залива.

Вскоре проступила занимательная картина. Несколько имперских флотов писали о Крониумском заливе, но всякий раз это оказывалось их последним сообщением.

— Итак, корабли входят туда и не возвращаются, — произнес Властелин Смерти, высекая новые заметки.

— И происходило это еще до рождения Империума, — добавил Луций, чувствуя, как участился его пульс.

— Взгляни сюда. — Мефистон передал Антросу раскрытую книгу. — В том же районе исчез флот ксеносов, считавших, что загадочное место стерегут боги, коих они называли «дромас».

По мере исследования стало ясно, что все цивилизации вблизи Крониумского залива боялись создания по имени Друмус, Дромос или чего-то в таком духе.

— Столь схожие мифы обычно не возникают случайно, — протянул старший библиарий. — Возможно, некто или нечто желает отвадить людей от залива, — прищурившись, он взглянул на заметки. — Имя чудовища — лишь ширма. Там расположено нечто важное, поэтому исчезают корабли. — Он откинулся в кресле, стуча пальцами по столу. — Так что у нас есть цель, Антрос. В этой аномалии, должно быть, находится наш путь через Великий Разлом. Мы отправимся в залив, как только Рацел сообщит, что «Клятва на крови» готова.

— Но, мой господин, мы опираемся лишь на слова той твари. Она назвала вам имя Дромлах, явно желая, чтобы мы узнали о заливе. — Луций покачал головой. — Если поклоняющийся Хаосу ксенос хочет, чтобы мы прибыли туда, стоит ли нам это делать?

— Я знаю цену этому созданию, — отмахнулся Мефистон. — Оно думает, что читает мой разум, но все иначе. Я раскрыл лишь толику своей силы, но тварь понятия не имеет, кто я на самом деле. А я прекрасно понимаю, что такое Октокальвария. Я раскрыл все ее уловки и ухищрения, и знаю, зачем был этот намек. Отродье думает, что подтолкнуло меня к гибели. Верит, что Дромлах — настоящее божество, которое поглотит меня, и что я никогда не пересеку Великий Разлом и не доберусь до Сабассуса.

Мефистон склонился над столом и пристально поглядел на Луция. На этот раз на библиария обрушилась вся тяжесть его взора.

— Она ошибается.

— Пошел ты… — пробурчал Федорак, отдавая честь Императору.

Полковник ждал божественного воздаяния, как делал каждое утро, молясь, чтобы Император поразил его, покончил с этим тянущимся мучительно медленно позорным фарсом. Как и всегда, он чувствовал, лишь как по лицу течет пот, собирающийся в густых промокших усах и капающий на потрепанную куртку.

Император явно не считал полковника достойным своего божественного взора, направленного куда-то вдаль с осыпающейся фрески через пустую столовую. За долгие годы большая часть фрески либо стерлась до неузнаваемости, либо была скрыта старыми заметками, но никто не осмелился наклеить что-то на величественный золотой лик владыки людей. Каждый день он стоял с поднятым мечом над заключенными в аду джунглей солдатами, когда те ели свои жалкие пайки, и вершил суд.

Сверля взглядом своего лучезарного бога, Федорак шагнул к фреске, желая, чтобы тот ответит — и вообще оказался настоящим. Как бы ему хотелось вновь уверовать.

— Полковник, — раздался тихий голос.

На мгновение Федорах даже ощутил абсурдное ликование. А потом тихо рассмеялся и покачал головой.

— Сержант Малик, — ответил он, не оглядываясь. — В чем дело?

— Сэр, офицер связи Ханак передала мне вести от разведчиков. Говорит, что они точно знают, где сейчас сержант Гоурин и ее культисты. Еретики разбили лагерь в Тарканской впадине, примерно в километре от заброшенного очистительного завода.

Скрывая злость за маской уверенности, Федорах повернулся к сержанту и посмотрел на дверь, ведущую в город.

— Тарканская канава? Почему? Зачем они там остановились?