Клубничный блеф. Каван (СИ) - Mur Lina - Страница 44

— Спасибо тебе. Спасибо за то, что сказал это мне, — шепчу, утыкаясь лицом ему в грудь.

— Спасибо тебе за то, что позволила мне это сказать.

Я улыбаюсь и закрываю глаза, вдыхая уже знакомый аромат Кавана. С ним так хорошо. Чертовски хорошо, и словно это больше не я, а кто-то другой. И у этого человека всё получится.

Таллия

— Пойдём дальше? — предлагает Каван. С улыбкой киваю и позволяю ему вести меня по этой огромной квартире. Мы обходим коридор, из которого я вышла, и где располагается спальня.

— Там ещё две гостевых спальни, — поясняет Каван. — Гостей у меня не бывает, так что комнатами я не пользуюсь. Такова планировка квартиры.

— Ясно.

Надо же, ещё две спальни. Хотя раньше я жила в двухэтажном доме, но он был маленьким. Комнаты тоже едва вмещали в себя кровать, шкаф и письменный стол. А Каван живёт в потрясающем месте.

Каван открывает мне дверь, и я вхожу в большой кабинет.

— Ничего себе, — восхищённо шепчу, оглядывая эклектический чёрный камин, кожаный диван, стол и кресло. А потом поворачиваюсь и я совсем не уверена в том, что сейчас не лишусь чувств.

— У тебя собственная библиотека! — визжу я, отпуская руку Кавана. Подбегаю к полкам и хватаю первую попавшуюся книгу.

— Да, ещё пару месяцев назад все полки были пустыми, — говорит он.

— С каких пор ты увлёкся медициной? — удивляясь, ставлю на место книгу. Пробегаюсь взглядом по корешкам, и это всё связано с медициной. Абсолютно всё. Здесь такие дорогие и редкие издания, о которых я лишь слышала, а в городской библиотеке даже и не мечтали о них.

— Это не я увлекаюсь медициной, а ты, Таллия, — мягко произносит Каван.

— Не понимаю, — хмурюсь я.

— Я заказал и купил всё, что мог найти для тебя, чтобы ты могла заниматься, пока я работаю, или просто проводила время рядом со мной.

— Ты шутишь? — спрашиваю, шокировано глядя на него.

— Нет.

— Но… Боже мой, Каван, это же так дорого! Это невероятно дорого! Это…

— Таллия, мне не важно, сколько это стоит. Для меня главное, чтобы ты была счастлива. У меня получилось?

— И ты ещё спрашиваешь? Конечно! Боже мой, я не могу поверить! Клянусь, я в собственном медицинском раю! — радостно кричу и прыгаю на месте. Это ж столько новых знаний. Столько возможностей. Мне не нужно выходить из дома, а просто взять книгу, устроиться удобно на диване и читать.

У меня немного кружится голова. Я безумно счастлива. Но потом в моей голове появляются плохие мысли.

— Что не так, Таллия? — замечает Каван моё смятение.

Закусываю губу и бросаю печальный взгляд на полки с книгами, доходящие аж до потолка.

— Ты это сделал, чтобы купить меня? Прости, если это обидит тебя, Каван, просто… не могу поверить в то, что люди вот так дарят другим столько заботы. И ведь мне придётся платить за неё. Я знаю, что ты хочешь. Меня в своей постели. Я не глупая.

— Таллия, это не так. Не буду отрицать, что очень хочу тебя, но я не требую платы. Просто будь со мной эти четыре дня. Мне хочется заботиться о тебе и подарить всё, что я могу купить, потому что ты даришь мне больше. Я не чувствую боли, понимаешь? Мне не нужны наркотики, чтобы пережить ещё один день. Поэтому я ничего не требую. Нет, я сделал это, чтобы вновь увидеть твою улыбку, вот и всё. Клянусь тебе, что никогда не заставляю тебя делать то, чего ты не захочешь, — заверяет он меня.

— В это так сложно поверить. Прости. Я не хотела обидеть тебя, ведь ты так добр ко мне. Для меня это сказка. Не знаю, чем я заслужила подобное отношение и роскошь, которая окружает меня, — виновато шепчу.

— Тебе придётся поверить в то, что я делаю всё это для тебя не на бартер, а потому что сам хочу. И у меня есть время, чтобы доказать тебе. Пойдём, — Каван протягивает мне руку, и я вкладываю свою ладонь в его.

Мне очень хочется поверить в то, что происходит со мной, но я достаточно знаю об этом мире, чтобы опасаться последствий. Я не могу отвергать тепло в своём сердце, глядя на Кавана, и на то, как он оберегает меня. Хотя прошло не так много времени с нашего эксперимента, но я уже верю ему. Конечно, глупые мысли забивают мою голову, а как иначе? Но я не хочу им доверять, а лишь своим глазам.

Каван задерживается перед следующей дверью.

— Ты не хочешь показывать мне комнату? — спрашиваю его.

— Хочу, но не знаю, как ты отреагируешь на то, что находится внутри неё, — прочищая горло, отвечает он.

— Что ж, тогда должна сказать, что я смотрела фильмы про мужчин с особыми вкусами и читала подобные книги. Поэтому я готова, — решительно говорю я.

Каван смеётся.

— Да, у меня точно особые вкусы, но это не то, чего ты ждёшь, Таллия.

Он открывает дверь и пропускает меня вперёд. Я улавливаю аромат дерева и чего-то ещё, но не могу разобрать. Моё сердце стучит так громко в груди, готовясь увидеть плети и другую атрибутику мужчины с особыми вкусами. Но как только включается свет, то я закрываю рот ладонью, поворачиваясь вокруг себя.

— Боже мой, — шепчу я, оглядывая большое пространство. — Это ведь… собственная танцевальная студия. Я не знала, что ты тоже танцуешь!

И это действительно так. Нас окружают зеркала, тренировочные маты, шест. Здесь есть всё, чтобы любой танцор мог тренироваться столько, сколько хочет.

— Нет, я не танцую. Ты танцуешь, Таллия.

— Что? — выпаливаю я, не веря своим ушам. — Только не говори мне, что ты сделал целую танцевальную студию только для меня.

— Это так. Когда ты взяла отпуск из-за ран на твоих ногах, то я больше ни о чём другом и думать не мог. Мой план был прост. Я хотел заманить себя сюда и никогда не выпускать. Меня злила сама мысль, что кто-нибудь из клиентов клуба увидит, как ты танцуешь, и испортит мою мечту. Я планировал встречаться с тобой здесь, чтобы быть единственным, кому ты танцуешь.

Я в шоке наблюдаю, как Каван проходит в зал и раздвигает тяжёлые двери. За ними располагается комната очень похожая на ту, в которой я танцевала для него. Там темно, но я вижу мягкий диван, столик и сцену с шестом.

— Я не такой хороший, Таллия. Я ублюдок, который преследовал свои цели, — нарушает молчание Каван.

— И теперь ты хочешь, чтобы я танцевала для тебя? Это будет оплатой моего проживания с тобой? — выдавливаю из себя.

— Нет. Нет, Таллия. Я же сказал, что никакого обмена. Я создал всё это ещё до того, как узнал тебя лучше. До того, как понял, сколько боли и страданий ты вытерпела ради того, чтобы так танцевать. Нет. Если ты и придёшь сюда, то только по собственному желанию. Когда ты исчезла из моей жизни, я прятался здесь. Я воскрешал в памяти тебя и ждал, когда закончится день. А дни длились очень долго. Так я выживал изо дня в день, то вспоминая тебя, то махая кулаками.

— Хм, то есть ты просто сидел и вспоминал меня?

Каван утвердительно кивает на мой вопрос.

— И ты не заставишь меня танцевать?

— Нет.

— Но если я захочу, то ты будешь смотреть?

— Если ты разрешишь мне.

— А если я больше никогда не захочу танцевать?

— Значит, так тому и быть. Я ни на чём не настаиваю. Я обещал говорить тебе правду, вот моя правда. Я одержим тобой. Это тебя пугает?

— Это мило, — улыбаюсь я.

— Таллия, ты не понимаешь. Я планировал запереть тебя здесь, — настаивает он.

— Но сейчас ведь не планируешь. И не это важно, Каван. Важно другое, сколько сил ты вложил в то, чтобы сделать здесь эту танцевальную студию. Ты думал только обо мне, и это довольно романтично.

— Я же…

— Зачем ты пытаешься убедить меня в том, что ты плохой? Это не так. Каждый из нас преследует свои цели, но ты ни разу не причинил мне вреда, поэтому я делаю свои выводы. И сам факт того, что ты сделал это для меня, чтобы я могла тренироваться, если захочу, потрясает. Поэтому тебе не следует говорить о себе плохо в моём присутствии. Я вижу всё иначе, чем ты. Да, это немного странно, но мило. Правда, меня совсем не пугает твоя одержимость.