Скульптор (СИ) - Гришаев Евгений Алексеевич - Страница 24

— Это снова я, — в кабинет заглянула Андея Менро, преподавательница, которую я видел в парке, — так мы идём или нет?

— Куда идём?

— Ты что забыл, о чём мы час назад договорились?

— А! Точно, ты просила осмотреть уши двух учениц. Хорошо, идём, — он положил книгу и, взглянув на неё, тяжело вздохнул, видимо заглянуть в неё пытался уже не один раз, но всегда находилось какое-то срочное дело.

Через пару минут они ушли, и я снова получил свободу передвижения, на данный момент пока в пределах этого кабинета. Осматривать здесь было, в общем-то, больше нечего, то что было я уже осмотрел, а рыться в ящике стола не решился, хозяин кабинета мог запомнить, как и что там осталось лежать. От нечего делать решил, посмотреть в окно, я хоть и рядом с ним стоял, когда прятался за шторой, посмотреть в него не мог, для этого нужно было встать по-другому. Вид из этого окна был не менее завораживающим, чем вид из окна учебного класса на площадь. Как оказалось, здание университета было огромное и построено буквой «О», внутри находился крохотный сад с фонтаном посередине. В этом саду сейчас отдыхали лишь преподаватели после завершения занятий, ни одного студента я там не увидел. Несколько человек не спеша прогуливались по этому саду, восстанавливая подорванное психическое равновесие, после общения с молодёжью.

— Сидеть тут до первого снега, не стоит, нужно выбираться, — подумал я и пошёл вскрывать замок в двери. Механизм оказался примитивным, я с ним разобрался меньше чем за минуту, после чего осторожно выглянул в коридор. Коридор был пуст, ни преподавателей, ни учеников уже не было, видимо занятие тут проходило только в одной аудитории. Получив некую свободу передвижения, я пошёл искать более надёжное убежище, в котором мог бы спокойно просидеть до позднего вечера.

Я пришёл в университет ночью, и уходить из него, решил тоже ночью. Правда, уходить собрался не сразу после того как стемнеет, перед уходом ещё хотел узнать, где тут Дунра по ночам обитает. Так сказать, я же должен знать, в каких условиях живёт объект, которому нужно помочь. Такое укромное место нашлось, буквально в двух шагах и им стала аудитория, в которой хозяин кабинета проводил занятие. Судя по тому, что он ушёл осматривать двух полчебурашек, вернётся он оттуда не скоро, то есть других занятий сегодня, больше не предвидится.

Эта аудитория была аналогична тем, что я уже видел, такие же парты, рассчитанные на одного ученика и такое же отсутствие учебных пособий. Дверь не запиралась, что с одной стороны было хорошо, но плохо с другой. Хорошо то, что замок вскрывать не придётся, а плохо то, что сюда кто-то мог быстро войти. Возле окна стоял учительский стол, за которым я и залёг в ожидании вечера. За чистоту своего костюма уже не переживал, я в нём и в воде побывал, и клумбу утрамбовывал, и пыль по углам и полкам собирал. Несмотря на такую насыщенную событиями ночь, он был ещё достаточно чист, что меня прямо сказать удивляло.

Оставшееся время до наступления темноты я дремал, спрятавшись за столом. Когда стало достаточно темно, решил, что пора уходить. Уходить тем же путём, каким сюда пришёл, то есть через окно и не обязательно через тоже самое. Окон в здании много, как только доберусь до одного из них на нижнем этаже, через него и выйду.

Как говориться, — сказано — сделано, через несколько минут я спустился на нижний этаж и, открыв магией первое попавшееся окно, выбрался из здания университета. Теперь мне осталось определить в какую сторону идти. Дунра не сказала в каком из домов живёт, мало того она не сказала, в каком секторе расположены дома для девушек. Территория, где были построены дома для проживания студентов, делилась на четыре части, две части для девочек, две части для мальчиков. Правда, девочками этих молодых особ называть язык не поворачивался, как впрочем, и мальчиками называть восемнадцати и двадцатилетних парней тоже.

Перебегая от куста к кусту, от дерева к дереву, я вскоре добрался до небольшого ученического посёлка, только пока не знал до какого именно. Мужской мне был нафиг не нужен, я там никого не знал, то есть помогать там было некому. В окнах почти всех домов, точнее домиков, так как они были маленькими, был виден свет, ученики грызли гранит науки, в их случае магической. Я уже было собрался подойти к ближайшему дому и заглянуть в окно, но увидел местный ночной патруль, состоявший из уже известной мне мадам Андеи Менро и пары учениц.

— Блюдят нравственность женской части учащихся, чтобы ни к ним никто не приходил ночью и ни они никуда не бегали. Здесь в принципе всё объяснимо, проблемы никому не нужны, но ведь хочется иногда в гости сходить, так сказать на чашку чая, можно с пирогом, — подумал я и затаился в кустах. Кусты оказались смородиной, поэтому я провёл время не просто так, а наелся ягод. Завтрака, обеда и ужина ведь у меня не было, поэтому есть хотелось так, что мне было всё равно что есть, главное чтобы съедобные было. В темноте было не видно, какого цвета была смородина, но она была крупная, а на вкус оказалась кислой, видимо ещё не созрела.

Ночной патруль кружился минут двадцать вокруг кустов, где я прятался, не позволяя мне выйти. Я уже хотел их на некоторое время в статуи превратить, но место было неподходящее, из любого дома мог кто-то выйти, а тут на тебе — скульптурная композиция! Когда они наконец-то ушли, я пошёл заглядывать в окна.

Практически во всех домах, где был свет, все девушки что-то либо увлечённо читали, либо не менее увлечённо писали. Я, честно говоря, даже удивился такой ответственности к подготовке домашнего задания. Дунра нашлась в девятом по счёту осмотренном доме и тоже на момент моего появления что-то учила. В доме с одной единственной комнатой она была не одна, с ней находилась ещё одна девушка, рыжая и худая как стебель тростника. Она видимо уже выучила всё, что было задано и легла спать, отвернувшись к стене, чтобы свет не мешал.

Минуты через две моего стояния перед окном, Дунра наконец-то меня заметила и чуть не закричала от неожиданного появления такого ночного гостя как я.

— Ты совсем с ума сошёл? В университетскую деревню для девушек мужчинам, кроме преподавателей, вход запрещён! — набросилась на меня Дунра, как только вышла из дома.

— А меня тут нет и не было, конечно, если ты обо мне никому не расскажешь.

— Уходи, пока тебя не увидели.

— Как только ответишь на один вопрос.

— Спрашивай только быстро.

— Как поступить в ваш университет, что для этого нужно, разумеется, кроме наличия дара?

— Деньги нужны, пятьдесят золотых монет за год обучения, а зачем тебе это?

— Сколько раз тебе говорить, если спрашиваю, значит надо. Тебе что всегда нужно знать, зачем и почему, без этого никак?

Дунра ничего не ответила, лишь показала, в какую сторону мне лучше идти, после чего вернулась в дом.

— Пятьдесят монет значит. Это получается что мне нужно отреставрировать двадцать пять физиономий или четыре полных тела, — подсчитал я, сколько нужно сделать, чтобы собрать такую сумму. — Да, видимо придётся согласиться на предложение мадам Каролины, потому что Бон такое количество клиентов быстро найти не сможет.

Через полчаса я уже был возле пристани острова и наблюдал за лодочниками. Как только та лодка, на которой сюда прибыл, разгрузилась, я ползком добрался до воды и снова как крокодил, проплыл по мелководью до причала, где она находилась. Лодочник ничуть не удивился, увидев, как в его лодку вползает человек в чёрном костюме и накрывает себя полотном плотной ткани.

— С тебя две серебряные, — тихо сказал лодочник и грузчик в одном лице.

— Будут, только не сейчас, а как доберемся до городской пристани, — также тихо ответил я.

Вскоре лодка качнулась и, отчалив, стала набирать ход. Двигателем служило весло, одно, но зато широкое как лопата для уборки снега. Мощность составляла одну человеческую силу, а обороты зависели от настроения лодочника. Мало денег — медленно движется, — много денег — быстро. В моем случае денег за поездку в один конец было очень много, лодочник за день зарабатывал в четыре раза меньше. Чтобы скорее получить обещанное серебро, лодочник выложился по полной, до городской пристани долетели, как на катере.