Империя Хоста 4 (СИ) - "Дмитрий" - Страница 10

— Это они готовить просто не умеют, — говорю я своим друзьям.

Набрал я несколько кусков в уже остывший кусок панциря.

Идём на ужин, потом личное время, а я иду на поклон к Корнелю. Хоть и в плохих мы отношениях, а пожрать он тоже мастак, и есть среди его артефактов кольцо на проверку съедобности пищи.

— Ты есть, в самом деле, собрался его? Я думал, ты пошутил. Мы же только поужинали! — недоуменно смотрит на меня мой товарищ по десятку после просьбы проверить еду.

— Рыбу и рис? Рис жидкий был, рыба пересоленная, — возмутился я напоминанием про ужин.

Кормят нас по-прежнему хреново, и кое-кто уже худеет.

— Этот Кроус мог сожрать кого-то из людей до этого, как ногу нашей Золизы. Да, точно успел съесть кого-нибудь из людей, вон он какой матёрый! — приводит довод Корнель.

— Когда это Золиза нашей стать успела? Не в нашем же десятке! Подумаешь, кусок ноги зверюшка скушала. Да и если и съел этот кого, это повод отомстить! Справедливо же, — привожу свои доводы и я.

Кольцо мне дали, попросив не рассказывать подробности потом.

— Он мерзкий! — возмущался Сандай, которого я пытался припахать готовить мясо после проверки кольцом на его глазах.

— Ты себя в зеркало видел? Вот кто мерзкий! — с негодованием отметал его возражения я. — Кольцо показало, есть можно!

Короче пришлось жарить мясо в одиночку. На вкус баранина бараниной! Дурачьё они. Чуть позже пришли Флетчер и Дава с пятилитровой бутылкой вина, поздравить меня с рангом. Те от мяса не отказались и кушали, как я, с аппетитом. Правда, я им не говорил чьё это мясо. Но когда в нас сидело уже по литру вина, Флетчер пьяно спросил:

— Чёрт! Отлично готовишь баранину! Ты же нам не Кроуса этого подсунул?

— Именно этого! Другого нет у меня! — честно отвечаю им.

Зауважал я династию Хоста! Не стали бежать избавляться от мяса, а положили себе ещё по куску, а заодно рассказали, какие они ещё деликатесы кушали. Извращённый, я вам скажу, вкус в императорской семье! Хотя за сотни лет пресытятся любые блюда, а повара императора богаче иных герцогов. А перед самым отбоем пришёл Герд Шашин и утащил нас троих бухать к себе, с шашлыком. Мясом он и не думал брезговать, я даже пожалел, что взял всего пару кило. Штрафные баллы с меня сегодня сняли, завтра до обеда отдых мне дают, в честь ранга, а сегодня он меня угощает! Ну и мальчишек заодно.

Глава 8

Отдых до обеда — хорошо, но как же лениво было идти на занятия после! Впервые у нас занятия по «воинским искусствам». Занятия ведут сразу двое — невысокого роста барон и капитан гвардии, обоим по тридцатнику, примерно. Вот капитан — настоящий гвардеец. Высокий, усатый, спина прямая! На лошади держится как влитой, копьём владеет как бог. Да и прочим оружием тоже. Барон, наоборот, на лошади сидит как… мешок с дерьмом? Да хуже сидит, чуть лучше меня. Я, по сравнению с большей частью учеников, никакой наездник. Да и воин никакой. Учили меня и папа немного, и десятник гвардии Ригард, а толку? За год эту науку не освоить. Конечно, передвигаться на коне могу, мечом махать чуток, и прочим оружием, но большую часть моих сокурсников учили с малолетства и учителя были — ­не чета моим. Сам Ригард владеет оружием очень прилично, но педагог он тот ещё, да и повторюсь, мало он меня учил. Короче, я из нашего десятка уступил в выездке всем, во владении копьём — все парням, а во владении мечом хуже меня только Сандай был, зато он — первый в конной выездке. Но это на занятиях мы исполняем различные цирковые номера, а в реальном бою даже без магии, я вполне топчик. Наконец издевательство надо мной закончилось, всего три штрафных балла за пару занятий.

На ужине надо мной беззлобно подтрунивали, и это ещё я опозорился только на виду своих ребят, а будут и общие занятия и турниры.

— Гарод, если хочешь, я тебя потренирую бою на коротком оружии, — предложила Мирей.

Блин! Короткое оружие, ножи, кинжалы, ещё будут. Тут я выступлю лучше, а некоторых моментов обращения с ножами местные не знают, я уже выяснял это на занятиях со своим гвардейским десятком в замке, сразу после попаданства.

— Спасибо, сам справлюсь, — улыбаюсь бывшей любовнице.

Не то чтобы я был спец, но у шефа моего был настоящий мастер этого дела, он и учил меня — хваты и перехваты, стойки, удары, кидаю неплохо. Ну и ногами помогаю.

Дома постоял в стойках, покрутил восьмёрки, вертикальную и горизонтальную. Руки помнят. Рукоятка фиксируется тремя пальцами, а два пальца придерживают лезвие. Лезвие все время должно быть направлено вперед, скользя режущей кромкой. Те, кто учится наносить секущие удары, часто делают одну и ту же ошибку: они пытаются что-то рубить ножом. Нож — это не топор и не сабля, им не надо рубить. Ножом следует резать, рассекать, ну или колоть. За кучу спаррингов я понял одну вещь — побеждает тот, кто ударит первый. А я был очень быстр в своём старом теле и ещё быстрее в новом. Защита у меня получалась плохо, хотя, у кого хорошо? А вот резкий рывок и удар выходил на отлично. В этом мире есть свои тонкости, в частности броня, я уж не говорю про артефакты и магию. Но броня не даёт порезать противника там «где придётся», поэтому с коротким оружием и вообще с ножевым боем тут не так всё однозначно как на Земле. Наверняка учить будет барон, у него, кроме наручей, закрывающих часть рук, есть ещё кожаный нагрудник, и что-то мне подсказывает, что эта кожа не так проста, и порезать её ножом не смогу. Что остаётся? Голова, ноги, предплечья. В ноги идти неудобно, он невысокий. Что придумать? Может кидать? На следующий день первые две пары по этикету, а вот после обеда уже общее занятия по «боевым искусствам». Неожиданно с утра вместо занятий по этикету меня вызвали к дисциплинарному директору школы Ворлену.

— Гарод, на тебя поступают жалобы, — сразу пояснил причину вызова он. — Что скажешь?

Кроме него в помещении находился ещё и комендант школы Катлинт. И оба они были, мягко сказать, под шафе. Да зачем подбирать слова! Порядком пьяные они были как мне показалось.

«Этому-то что надо»? — неприязненно подумал я про себя, а вслух спросил:

— А что я могу сказать? Я чист как слеза младенца!

— Сильно сказано, — вступил в разговор Катлинг. — А вот у нас сведения есть, что госпожа Онатель тебе ставит оценки не за просто так, а ты с ней своим юным телом расплачиваешься. Потом по поводу Герда Шашина — подкупил ты его зельем возбуждающим и спиртным, наш дед на это падкий.

— Ну и самое главное! Не доплатил ты! Лицам, имеющим иностранные владения, другая цена за обучение положена, — добавил Ворлен.

— Я пока не хозяин владениям, и даже если был бы владельцем, сюда меня без оплаты приняли, и вне конкурса. Теперь остальное — на госпожу Онатель у меня жалоб нет, по «истории магии» я сам своих успехов достиг, ну а насчёт Герда Шашина… проверяйте.

— Минус один балл, — с удовольствием сказал Ворлен. — Без разрешения ответил.

Чего я им сделал? Собрали бред всякий.

— А сколько баллов снимут, если я рыло преподавателям разобью? — невинно поинтересовался я.

— Да я тебя! Из школы! С позором! Со штрафом! Дуэль! — вспылил Ворлен, а Катлинг чего-то притих.

Стою, молчу и нагло улыбаюсь, а потом чё-то стоять мне надоело и сажусь на диванчик, по-барски разваливаясь на нём. Оба этих перца стоят, нависая надо мной.

— Минус десять баллов за то, что уселся в нашем присутствии, — остывая, сказал дисциплинарный директор.

— Обжалую! Нет такого наказания в уставе школы, — говорю я, наливая себе в бокал вина со столика и выпивая глоток на глазах изумлённых собеседников.

— Там не могут быть все случаи описаны! — пробует возразить комендант.

— Что за дерьмо вы пьёте! — плюю на ковер и выливаю вино из бокала туда же.

— Тихо друг! — всполошился Катлинг, видя что Ворлен побагровел от гнева. — Мы же его сюда зачем позвали?

Пару минут я слушал ругательства Ворлена, пока тот не начал повторяться.