Бастард (СИ) - "Nar Garcvorg" - Страница 54

— Эрик Справедливый приходится мне кровным дядей — дальним, разумеется. На острове меня не тронули бы.

Это было самым мерзким, что Родрик слышал за последние годы. Об этом не было принято говорить, но все знали, что Мейдж Мормонт — бастард Эрика Айронмейкера, который когда-то убил лорда Медвежьего острова и изнасиловал его жену, мать Мейдж. И, даже если Мейдж прилюдно отрицала их связь, боги знали правду, и сама Мейдж знала. Если Эрик — дядя Теона, это делало Грейджоя кузеном Мейдж.

Родрику нечего было сказать ему после такого.

До Винтерфелла они добрались за десять дней.

Бет выбежала встречать его вместе с Арьей и Сансой. Она выросла за те полгода, что его не было. Она держалась за руку Сансы и широко улыбалась, и Родрик никогда не чувствовал себя таким счастливым.

— Папа, я щеночка взяла! Он дома!

Он поднял дочь и усадил себе на плечо — она почти ничего не весила — и только потом заметил, что его племянник замер, глядя на высокую, не меньше шести футов, девушку.

"Ах, да, — вспомнил Родрик, — Мормонты же здесь. Должно быть, это Дейси, старшая дочь Мейдж".

Дейси не смотрела на Джори — она смотрела на Теона Грейджоя. Рука сама собой потенулась к бакенбарде. На мгновение Родрику захотелось отойти в сторону и посмотреть, чем закончится их беседа, но Теон был воспитанником его сюзерена, и, что важнее, его учеником.

— Миледи, мой племянник много о вас рассказывал.

Джори и Дейси абсолютно одинаково покраснели.

— Надеюсь, не слишком много.

— Лишь хорошее, миледи.

— А говорил ли он вам, что бросил меня рыбачить, а сам уплыл воевать?

— Я выполнял свой долг, миледи, — достойно ответил его племянник.

Родрик оставил их спорить.

Джон Сноу стоял в стороне ото всех. Он выглядел иначе, чем когда Родрик оставил Винтерфелл. Его грудь стала шире, а плечи крепче. Он был одет в черную кожу без меха, будто не чувствовал холода, на руках, поверх длинных перчаток, были стальные наручи, за спиной вновь была рукоять меча, а на поясе — кинжал. Волосы Джон стянул в хвост.

Встретившись с Родриком взглядом, он улыбнулся.

Мальчик научился драться левой.

На следующий день за столом лорд Старк усадил рядом с собой сира Джораха, а Родрик вместе с племянником заняли места чуть ниже.

Видимо, как лорд Эддард не противился, его жена добилась своего — Джон отправлялся на Медвежий остров, и, кажется, был этому рад.

Леди Дейси, наплевав на приличия, уселась рядом с мальчиком и увлеченно с ним беседовала. Неудивительно, если знать, что он для нее сделал.

Родрик уже давно закончил с блюдом, а Джон только тянул ко рту куриную ножку.

Вдруг Дейси, видимо желая пошутить, потянулась, чтобы вырвать ее. Джон подкинул ножку на пару дюймов, рука Дейси прошла мимо, и Джон тут же снова поймал ее — за кость, как и бросал — и, как ни в чем ни бывало, впился в мясо зубами.

Левой рукой.

Джон Сноу был прирожденным бойцом. Вчера он тренировался с Джори, и они дрались почти на равный, а Джори был капитаном гвардии! Робб же вскоре и вовсе не будет Джону соперником, уж точно не на мечах — Сноу разве что не танцевал во дворе, сражаясь с братом. С луком Джон еще плох — стрелять левой он учился не столь усердно, а правая для этого еще недостаточно восстановилась, ведь в стрельбе точность движений куда важнее силы, зато он быстро учился обращаться с копьем, и вполне мог бы через полгода сойтись с Роббом, тренировавшимся последние два года, на равных.

Однако его стиль боя Родрику не нравился.

Джон слишком любил рисковать — и это было странно, потому как, побывав в бою, люди обычно становятся более опасливыми. Джон мог опустить меч, открывая сопернику грудь и голову, чтобы потом поймать его во время удара — но это еще куда ни что, Джон мог даже подкинуть клинок, в чем было еще меньше смысла. Правда, в трех случаях из четырех, Джон после таких финтов выигрывал бой, но это лишь значит, что его убьет четвертый человек, которого Джон встретит в настоящем бою.

Но все это меркло в сравнении с его перемещениями — он кувыркался даже тренируясь в доспехах, а если дрались без них, он изображал из себя акробата.

Родрик не знал, как исправить это — Джон уже выучил все, чему Кассель мог его научить. Но Родрик признавал, сир Джорах Мормонт был куда лучшим бойцом, чем он сам, и он сможет научит Джона куда большему. Ох, если бы у лорда Старка было время учить собственного бастарда фехтованию…

Робб же, в отличии от сводного брата, был хорошим учеником — он выполнял все, что Родрик от него требовал, и чуть больше. Будь у маленького Старка чуть больше усердия и внимания, он стал бы прекрасным бойцом, но и сейчас Робб был хорош для своих лет. Он был талантлив в работе с копьем, и обладал хорошей реакцией, на мечах он сражался не хуже, чем сам Родрик в том же возрасте, быть может, даже лучше. И, с появлением Теона, стал намного лучше обращаться с луком.

Теон… этот парень был ехиден, остер на язык и зол на весь мир — Родрик видел это за его улыбкой. И Теон был Грейджоем. Родрик ни за что бы не взялся его учить, если бы не лорд Эддард.

— Он мой воспитанник, сир, каким я был у Джона Аррена в Орлином Гнезде. Я намереваюсь дать Теону не меньше, чем Джон дал мне, и полагаюсь на вашу помощь.

Быть наставником означало не только научить военному ремеслу, но и привить понимание чести, вложить в сердце воспитанника благородство, и Родрик был твердо намерен преуспеть в этом. Джону и Роббу это почти не требовалось — честь была у них в крови, а пример отца — всегда перед глазами.

Теон тоже, наверное, подрожал своему отцу — пирату и отчаянному хитрецу. Родрик намеревался это исправить.

В прочем на это у него будут годы, а последнее наставление Джону будет шанс дать лишь сегодня.

* * *

Посетить Винтерфелл было лучшим решением. Джорах возвращался с турнира в Ланниспорте и не знал, что лорд Старк сам направлялся к ним, потому предложил жене увидеть величайший из замков Севера.

Его милая Линесса была нежным цветком, хрупким и прекрасным, и Медвежий остров не подходил для нее. Джорах надеялся, что твердыня Севера придется ей по душе, тогда он мог бы стать одним из гвардейцев Неда Старка, или присяжным мечом его сына, и остаться здесь. Островом могла бы управлять Мейдж.

Увы, Винтерфелл был слишком мрачен для его милой Линессы, а Эддард Старк пугал ее. Герольд Хайтауэр, брат ее деда, Белый Бык, был ее героем, и вполне ожидаемо, что она не хотела быть в одном замке с его убийцей.

Джораху нужно было вернуться на остров и взять деньги на новые доспехи — старые он выкупить не смог — и они снова могли бы отправиться в плавание, в Хайгарден, или Арбор, или ее родной Старомест. На следующем турнире ему должно повести больше.

Джон Сноу был именно таким, каким Джорах его запомнил — быть может, чуть повыше. Честный, сообразительный и молчаливый, он нравился Джораху, а Дейси и вовсе души в нем не чаяла. И, что самое важное, он понравился Линессе.

— Он покалечил собственную руку, чтобы уберечь семью от опасности, — восхищенно прошептала она, услышав эту историю от сира Родрика Касселя, — Что за невероятная преданность! Об этом нужно сложить песню.

Ее глаза загорелись интересом и Линесса принялась подбирать нужные слова. Первый раз Джорах видел ее такой увлеченной севернее Перешейка.

А когда она узнала, что Джон Сноу играет на флейте и вовсе пришла в восторг. Конечно же, она попросила мальчика сыграть.

Оказалось, Джон разучил лишь одну мелодию, которую постоянно слышал в Ланниспорте и иногда на Пайке. Эта песня была едва ли не самой известной на юге.

Рейны из Кастамере.

Джон играл на флейте, а его единокровная сестра, Санса Старк, пела.

Джорах никогда не понимал увлечения музыкой, но, когда она звучала он смотрел на жену, и не было ничего прекраснее ее лица. Печаль и восхищение на нем сменяли друг друга, а когда песня закончилась, она со слезами на глазах обняла детей.