Я стану Императором. Книга VI (СИ) - Винокуров Юрий - Страница 22

В общем, жизнь пирата была, как правило, недолгой и ни хрена не весёлой. Все эти романтические бредни о «береговом братстве», — название, которое они взяли со старой Земли, где понятие «берег» имело смысл, давно не вдохновляли молодёжь на новые подвиги.

Подозреваю, что и раньше пиратов романтизировали, чтобы в хорошие сытые времена простые обыватели могли пощекотать себе нервы рассказами о славных героях и весёлом времяпровождении. По сути, эти люди были ублюдками и насильниками во все времена. И шли туда абсолютно отчаявшиеся индивиды, которым ни при каком раскладе не грозило прощение и возвращение гражданских прав. Учитывая мизерные цены, получаемые ими от жадных перекупов за свою грязную работу, их нельзя было назвать особо опасным противникам, так как им с трудом хватало на пропитание. Но был ещё один нюанс — этим людям было нечего терять. Обычно они не сдавались и если им не удавалось сбежать от превосходящих сил противника, то они дрались до конца, цепляясь зубами за каждую возможность, идя на самоубийственные абордажи и даже тараны. В общем, неприятный противник.

— Что думаешь? — спросил я своего главного космического стратега. — Справимся?

На что Дюрер усмехнулся.

— Обязательно справимся. Вопрос, как сильно нас при этом потрепает.

— А могут? — уточнил я.

— Ну, вот это два фрегата и оба эсминца, — он отметил точки на карте, — Как-раз должны нести противокорабельные торпеды, попадание которых мы почувствуем даже на «Араганоре». Остальные так, сборная солянка, которая может доставить неприятности, но это будет терпимо.

— Какие у них шансы? — всё-таки настаивал я.

— Я снова боюсь показаться неоригинальным, — хмыкнул капитан. — Но, как и в сражении с Хаосом, я отвечу то же самое: будь это регулярный имперский флот с опытным командованием, то эти ребята могли бы нас крепко потрепать. Что у них творится на борту, и кто у них командир, — он развёл руками. — Можно только догадываться.

— Итак, какой наш план?

* * *

План был прост. Как я заметил, в космических боях лишнее усложнение ведёт к лишним потерям. Поэтому, когда мы выдвинулись в сторону противника под негодование и возмущённые вопли барона, который грозил нам разрывом контракта и всяческими штрафами, то идея боя в нас уже созрела.

— Наёмное подразделение «Дети Императора» вызывает неопознанные пиратские корабли, — Дюрер настоял на том, чтобы провести переговоры. Без особой надежды, но это было своего рода знаком приличия.

Я особо не ожидал на ответ и удивился, когда услышал в ответ:

— Наёмники? — в голосе скользило удивление. — Зачем вам эти неприятности? Оставьте систему и уходите, — послышался вполне разумный довод.

Я-то ожидал угроз и «быкования». Хотя линейный крейсер кому угодно внушит уважение.

— Это так не работает, — хмыкнул я в эфир. — В ответ предлагаю развернуться вам и валить от этой системы к Хаосу.

— Мы не можем. Пищи на кораблях не осталось, мои люди умирают от голода. А воды осталось на три дня.

— Почему это должно быть проблемой этой несчастной системы?

— Нам нужно лишь пополнить запасы, и мы полетим дальше. У нас есть деньги.

Этот пират удивлял меня всё больше и больше. Однако я не тешил себя иллюзией. Не будь в системе моего флота, и риторика пирата была бы совсем другой.

— Что думаешь? — я повернулся к Дюреру, который всё ещё напряжённо что-то изучал на экране компьютера.

Лишний раз рисковать жизнью своих людей мне тоже не хотелось. Да и смерть от голода — не лучшая смерть в мире, если смерть вообще может быть хорошей.

— Посмотри сюда, — вместо ответа кивнул Дюрер.

Я глянул — бортовой компьютер идентифицировал, наконец, пиратские корабли. Это была группировка «Костяной Меч», ниже которой побежали строки:

«Преступления, совершённые пиратской группировкой „Костяной Меч“: уничтожение собственности Империи, работорговля, геноцид...»

Всё это повторялось много-много раз. Эти парни явно не были «зайками». В конце списка стояла приятная сумма, назначенная Империей за их уничтожение. Да, это была своеобразная мотивация. Данные по пиратским кораблям находились в открытом доступе и любой, кто чувствовал в себе силы, мог таким образом немного подзаработать.

Я прокрутил чуть вверх, где было описано руководство.

— Капитан Шумахер, как я полагаю? — задал я вопрос в эфир.

В ответ послышался нервный смешок.

— О, похоже вы наконец-то заглянули в наше досье.

— Верно. И оно мне ни хрена не понравилось. Вы знаете, я передумал вас отпускать. С таким послужным списком вы непременно вернётесь. Ну, те из вас, кто не сдохнет от голода.

Рядом скривился Дюрер. У меня же в голове всё сложилось. Передо мной были не люди, передо мной были нелюди. Свора животных, живущих без каких-либо законов. И единственное, чего они были достойны — это смерти. Единственное, что я мог для них сделать, — чтобы их смерть была не такая мучительная.

— Ну что ж, наёмник, похоже ты никогда не сталкивался с голодным волком, — последовал мне ответ.

— С голодным волком? Ха-ха, — невольно засмеялся я. — Пока я перед собой вижу тощую и трусливую крысу. Переговоры окончены.

Я нажал отбой и кивнул Дюреру.

— Действуйте, капитан.

Колокола громкого боя, уже такие привычные, оповестили о начале сражения.

«Араганор» держался чуть впереди, а на тактической карте были выделены приоритетные цели. Это были три фрегата противокосмической обороны, те суда, которые смогли бы нанести наибольшие повреждения моему москитному флоту.

— Арни, старый хрен, готов? — раздался традиционный посыл Дюрера. — Посмотрим, не пропил ли ты своё мастерство, а то ты так сильно хотел большие пушки, что как бы ты не облажался перед молодым командиром.

— За собой смотри, старый пердун, — тут же раздался голос нашего главного артиллериста. — И ставь корабль так, как я тебя прошу!

Дюрер усмехнулся. Их обязательный ритуал перед боем был закончен. Учитывая, что он повторялся каждый раз и зная, их флотские суеверия, которые они категорически отрицали, я думаю, что эта перебранка была не случайна.

«Араганор» развернулся боком, дабы осуществить полный бортовой залп. Шесть башен главного калибра, кроме потрясающей мощности, имели ещё солидную дальнобойность.

— Первая, вторая башня — огонь! — послышалось в эфире.

Крейсер вздрогнул, когда пристрелочные выстрелы послали заряды в гущу врага. Нет, отставной имперский коммандер Арнольд Гаусс не пропил своё мастерство даже близко, потому что от одного из пристрелочных выстрелов фрегат ПКО пиратов отбросило в сторону, сбив щиты и, похоже, частично повредив корпус.

Я молча показал Дюреру большой палец, на что тот довольно ухмыльнулся.

Следом последовал залп оставшихся четырёх башен, что добили израненный фрегат и опасно близко разорвались возле двух оставшихся. В рядах пиратов возникло смятение. Корабли хаотично меняли свои курсы. Некоторые из векторов не были похожи на манёвры уклонения, они больше напоминали разворот и бегство. Представляю, что сейчас творится у них в эфире.

— Внимание, зафиксирован множественный залп торпед! Цель — Араганор! — послышался доклад офицера ПКО.

— Кабальеро, Эсперанса — вперёд! — скомандовал Дюрер и два наших новеньких фрегата выдвинулись между нами и пиратской армадой, чтобы первыми встретить смертоносный груз, посланный в моего флагмана.

«Араганор» тем временем произвёл ещё два залпа, которые уничтожили второй из трёх фрегатов ПКО и сильно повредили третий, у капитана которого не выдержали нервы, и он поковылял в противоположную сторону от поля боя.

Всё-таки фрегаты и корветы не могут противостоять линейному флоту. Вот эсминцы могут попытаться, но и для них у нас есть сюрприз.

— Внимание, Казарский, время! — бросил Дюрер в эфир и тут же щёлкнул внутреннюю связь, — Гюрза, девочка моя, время повеселиться!

В ответ раздался хриплый смех:

— Да, мой капитан, так и сделаем!

Странные всё-таки шутки у этих ребят. Хотя сорокапятилетняя Гюрза по меркам семидесятилетнего Дюрера вполне себе девочка. Более того, в последнее время я заметил, что они часто обедают вдвоём в просторной офицерской столовой «Араганора». Любви все возрасты покорны, особенно если немного приостановить старение при помощи Эссенса. Да, у моих высших офицеров, самых ценных бойцов, было специфическое меню: раз в неделю они получали строго рассчитанную дозу Эссенса. Прошло всего несколько месяцев, но Дюрер и прочие уже не напоминали тех стариков, которых я впервые встретил в таверне захудалой планеты. С натяжкой им можно было дать пятьдесят, а то и сорок. Ну а остроте их разума могли бы позавидовать и двадцатилетние.