Убей или умри 4 (СИ) - Токсик Саша - Страница 16

За серым пластиковым столом сидел Мастер. Перед ним лежал один единственный листок бумаги.

Анна стояла чуть в стороне. Серый брючный костюм, застегнутая до самого верха блузка. Под воротником черная лента заколотая брошью в виде галстука-бабочки. Было странно видеть её такой.

Её руки были сжаты в кулаки. Пальцы побелели от напряжения.

— Добрый день, — поздоровался я.

— И тебе не хворать, — ответил Мастер, — читай.

Он протянул мне листок. Анна уставилась на меня не то виновато, не то умоляюще.

С каждой новой строчкой мои глаза все больше округлялись, а под конец кажется вообще отвалилась челюсть.

— Да вы обалдели?! Я на это не подпишусь!

Юлечка Долгова с тоской поглядела на часы и вздохнула. Рабочий день закончился сорок минут назад, но разве это волнует её начальство? Её подружки, пухляшка Тоня из бухгалтерии и кадровичка Ната безнадёжно ждали её в кафешке, и чтобы выманить Юлю из офисного рабства, слали фотки запотевших бокалов со светлой "пшеничкой" и горы куриных крылышек в остро-сладком соусе. Очередной вздох Юли больше был похож на стон.

А ведь недавно она радовалась, что попала в секретарши к самому Котову. Элегантный, пахнущий дорогим парфюмом, и совсем не старый мужчина повергал одним своим присутствием Юлю в сладкий трепет. К тому же разглядев ещё в первый рабочий день его руки, она не обнаружила никаких колец.

В мечтах она уже летала вместе с Котовым в командировки в салонах бизнес-класса, повязывала ему галстуки в президентских люксах и приносила документы на подпись прямо в джакузи. Юля вытянула счастливый билетик и собиралась затребовать всю сумму выигрыша.

За прошедшую неделю Юля подстриглась, покрасилась, сбросила четыре килограмма, сделала брови и ежедневно морозила попку, перейдя с колготок на чулки, но Котов проявлял к ней внимания не больше, чем к кофеварке. Напрасно она цокала каблучками, расстёгивала пуговки и наклонялась над столом.

Док целыми днями пялился в мониторы с цифрами и цветными диаграммами, орал на кого-то по телефону, литрами потреблял эспрессо и курил как паровоз регулярно затушивая окурки в недопитых чашках.

Роскошную мебель, установленную прежним шефом, Котов безжалостно выкинул, установив холодный и безликий хай-тек. Юля с тоской провожала взглядом тяжёлый дубовый стол, который даже своим видом пробуждал сексуальные фантазии. Чтобы его вынести понадобилось шестеро грузчиков.

По слухам, именно на этом столе, возле него, а также под ним, сделала карьеру Марина Скворцова от скромной стажёрки стремительно взлетевшая до главы рекламной службы. Юля с подружками не раз перемывала ей косточки, но сама млела от одной мысли о такой возможности.

Уж она бы ради богатства и респектабельности не отказала бы новому директору ни в чём. Вот почему одним и секс, и деньги и должности, а другим только переработки?

Думая о печальной судьбе Скворцовой, Юлечка даже промакнула глаза бумажным платочком, чтобы не потекла тушь. Была она девушкой незлобивой, и сейчас взгрустнула. Интересно, кому Маринина должность достанется? Там из кабинета такой вид из окна… Небось передерутся за него все теперь.

Входная дверь щёлкнула ручкой, и Юля вскочила с места перегораживая проход словно ОМОНовец на беспорядках. Если сейчас к Котову кто-нибудь зайдёт, не видеть сегодня Юле ни Хугардена с ломтиком лайма, ни острых крыльев "Сбитый лётчик Джонни Ча". Бывало, директор и за полночь засиживался. А на личную жизнь секретарши ему плевать. Вот уж и правда ни себе ни людям.

— Директор занят, — Юля встала на пути позднего визитёра. — Ой!

Вениамин Звягин, который даже на ходу не отрывал носа от смартфона, с разбегу врезался прямо во внушительную Юлину грудь. Плотно, и весьма упруго.

— И... извините… — секретарша отскочила.

Звягин густо залился краской. Он машинально ощупал себя в тех местах, где состоялся тесный контакт с жарким девичьим телом, потом осмотрел Юлю и покраснел ещё больше, и от смущения жутко разозлился.

— Понаберут сисятых идиоток, — прошипел он себе под нос и прошмыгнул в дверь кабинета Котова.

— Сам козёл, — расстроенно, но очень тихо пробормотала Юля.

Она села на своё место и снова зашмыгала носиком, опасаясь, что эта ситуация ей ещё аукнется.

Когда Звягин только появился в МосТехе, незамужние сотрудницы открыли на него охоту. Его студенчески-неухоженный вид так и пробуждал желание накормить, приодеть и окольцевать.

Обломались все. Язвительная и хамская манера общения Вени отпугнула даже самых стойких "золотоисктельниц". В итоге сначала они сошлись на мнении, что он не интересуется девушками, потому что гей. А потом решили — что просто пидар.

— Что ты плачешь, деточка?

От этого неожиданного, заботливого, а главное, возникшего прямо из ниоткуда, голоса Юля вздрогнула и подняла глаза. Перед ней стоял Мастер. Про бесшумные перемещения и внезапные появления Мастера по МосТеху ходили легенды.

Его бритая башка и невысокая проворная фигура появлялись как раз тогда, когда одуревшие от рутины сотрудники решали позабивать на служебные обязанности, или, хуже того, обсудить начальство.

За две недели пребывания в МосТехе Мастер лично уволил больше людей, чем предыдущий директор принял на работу. Ему было плевать на должности, связи и личные заслуги. Он сам называл это "карательным менеджментом", и сам смеялся своей шутке.

— Илья Романович… — пролепетала секретарша, думая, что на этом её карьера завершилась.

— На конфетку, — Мастер извлёк из кармана брюк продолговатую шоколадную конфету и расплылся в улыбке сразу всеми своими морщинками, становясь похожим на печёное яблоко. — Вкусная. Мишка на севере.

— Спасибо…

"550 калорий", услужливо подсказал мозг. Два бокала пива. А если светлое брать, то два с половиной.

— Ты кушай, — Мастер ласково глянул ей, словно в самую душу, — мужики не собаки, на кости не бросаются. Диме худышки никогда не нравились. Смотри не разочаровывай начальство.

Он подмигнул, Юле и тоже скрылся за дверью Генерального.

Что это было? Юлечка развернула конфету и принялась задумчиво жевать. Значит, НЕхудышки Котову нравятся… Но какое до этого дело Мастеру?

Ручка двери снова щёлкнула. Юля замешкалась, не зная выплюнуть ли конфету, или проглотить целиком, а в это время в приёмную вплыла Скуратова. В своей соболиной шубе и высокой шапке, она напоминала боярыню со старинной картины.

Ведь у неё свой кабинет есть, подумала Юля. Могла бы и там свою шубу оставить. Нет же, сука, нарочно ходит по всему МосТеху, красуется. Мне, небось на такую шубу год работать.

Юля ошибалась. Шубу Скуратовой шил Карл Лагерфельд. Секретарша не заработала бы на неё даже за две жизни.

— У себя? — высокомерно поинтересовалась Скуратова.

— Уфу…— конфета застряла у Юли в горле, и она лихорадочно закивала.

— Ты больна? У тебя припадок? — равнодушно спросила психология?

По всем признакам ей было срать, даже если Юля сейчас забьётся в конвульсиях и скончается прямо у неё возле ног.

— Н..нет, — секретарша наконец справилась с конфетой и подскочила к гостье. — Всё хорошо...

— Капучино… корица… без сахара, — не глядя проговорила Скуратова, небрежно сбросила шубу Юле на руки и, шагая как по подиуму, прошествовала в кабинет Котова.

— Как будто я ей официантка, — бубнила Юля, — "без сахара...", боится жопу отрастить… кому она с жопой нужна будет, несмотря на эти психологические штучки.

Про Скуратову говорили, что когда-то она была совсем не психологом, а ведущей телешоу для взрослых, а потом консультировала богатых мужиков "с проблемами". На этом и сделала себе карьеру. Каким раком она пролезла в правление МосТеха, непонятно. Ну почему одним всё, а другим ничего?

Накручивая себя, Юля билась с непокорной кофемашиной, которая по очереди выпускала пар из всех отверстий, кроме тех, которые отвечали за кофе. Она увлеклась настолько, что чуть не забыла про свою основную обязанность — охрану директорской двери.