Долг и верность. Книга 2 (СИ) - "Малефисенна" - Страница 21

— Поднимись. Сейчас есть дела поважнее, — было так некомфортно от его навязчивого присутствия, но встать или хотя бы просто отодвинуться не хватало сил. Он поднял на меня глаза, и я впервые не смогла разобраться, что там увидела. Но нам и вправду не о чем было разговаривать: с меня уже достаточно, я не смогу принять больше. И не хочу. — Киан! — прохрипела я со злостью, рывком поднимаясь на ноги. Киан и не шелохнулся, опять наклонив голову вперед. — Или ты так и будешь стоять на коленях, пока тебя не увидит кто-то еще?

— Я не смогу… уйти… если не простишь, — прошептал кое-как Киан, сглотнув и закрыв глаза. — Я так не могу.

Уйти, значит. Внутри что-то заныло, заскреблось после его слов, но теперь я разозлилась уже на себя. Хотя и обещала отпустить, если он захочет, но не думала, что когда-нибудь это произойдет. Удар в спину, на который Киан, наконец, решился. Но после нашей драки это единственный исход, который стоило ожидать. Остальное — просто самообман.

Несколько мгновений прострации, и я через силу вспомнила все хорошее, что он сделал для меня не по приказу или из страха. «Пусть идет», — просил чей-то мягкий вкрадчивый голос, едва похожий на огрубевший мой. Я совсем забыла, что и у Киана была когда-то жизнь. Может, он захочет найти ту девчушку… как же ее звали?.. Так кто я, чтобы решать его жизнь? Или судить? Эйфория победы осталась в прошлом, и Киан стал достаточно свободным, чтобы наконец увидеть.

С тоской я оглядела его коленопреклоненную фигуру — так тяжело было сделать этот выбор — и тихо-тихо отпустила:

— Уходи.

Киан весь встрепенулся, как-то подобрался, вскинул на меня глаза. На секунду показалось, что он готов вцепиться в мои плечи и кричать, но участившееся было дыхание, что так заметно распирало его грудь, быстро пришло в норму. В глазах, тут же потускневших, появилась боль. Этого я не понимала, но не успела сделать и шага навстречу. Киан неловко поднялся с колен, отступив к двери, и опять склонил в поклоне голову. Неужели я что-то упустила?

— Как прикажете, Госпожа.

Я запрокинула голову, прикрыла заслезившиеся глаза и медленно-медленно вдохнула. Когда хватило сил вернуться из полумрака мыслей, Киана уже не было.

Киан

Я просто шел, сторонясь редких прохожих, семенящих по узким смрадным улицам. Как сильно я себя ненавидел! За эту трусость. Мне стоило остаться, но я испугался. От этих воспоминаний опять огнем зажгло заросшие скулы. Я остановился посреди мощеной дороги, зажмурился, восстанавливая дыхание.

— Будь ты проклят! Ненавижу! — рыкнул я в никуда, запрокинув голову. Но молния так и не ударила с запеленованного дымкой неба, лишь поднялся холодный-холодный ветер. Какая-то женщина рядом ойкнула и ускорила шаг.

Что-то распирало изнутри, мешало нормально дышать, вынуждая давиться воздухом. Я не думал о том, что кто-то может следить за мной, не думал, что на растрепанной одежде может проглядывать грубая дыра. Все перестало иметь значение после короткого «уходи».

— Хватит!

Хотелось выплеснуть всю свою боль, настолько она становилась невыносимой.

— Чего разорался?! — крикнул кто-то из переулка, бросив в мою сторону подгнивший мягкий плод, замазав липкой мякотью одну штатину. — Ублюдкам тоже иногда не везет?

Сильно шатающейся походкой ко мне брели двое пьяниц, несмотря на жару закутанных в тряпье по самые уши. Я не думал о том, что их презрение адресовалось Службе, а не мне лично. Не думал о том, что только алкоголь придал им смелости. Ненависть просилась наружу, и я поддался.

Переминая разбитые костяшки пальцев, я с глупой улыбкой навалился на подпорку крыши таверны и дышал уже полной грудью. На меня с опаской косилась застывшая у порога детвора, не сводя взгляда с крупного символа солнца на потрепанном и кое-где разорванном камзоле. Они разглядывали мои руки со страхом и не меньшим любопытством, посмеиваясь и тыча в меня пухлыми грязными пальцами.

— А ну, брысь! — появившийся из-за крайней двери коренастый мужчина умело взмахнул секачом*, разгоняя мальчишек. На нем дернулся кожаный фартук, и крупные капли крови стеклись в лужицу у его ног.

Заметив меня, мясник вначале встрепенулся и с тревогой сделал шаг навстречу.

— Тебе помочь? — спросил и тут же прикусил язык, поджав побелевшие губы. Я заглянул в его сузившиеся, загоревшиеся слепой ненавистью глаза: на миг показалось, что он готов разрубить меня пополам. Может, в обычной глубинке исчезновение случайно забредшего не туда стража и осталось бы без должного внимания, но здесь — на границе — на слуг Службы боялись даже смотреть. Тем более что в свете последних событий неразбериха могла только ожесточить и без того безжалостных людей. У меня была возможность в этом убедиться, отдавая приказы перепуганному конюху и раболепствующему хозяину единственного трактира.

Мужчина отступил, опустив руку с зажатым секачом. С удивлением я понял, что победил здравый смысл, а не страх передо мной. Еще несколько секунд он с вызовом смотрел прямо мне в глаза, а после без единого слова развернулся и хлопнул дверью.

Я тряхнул головой и, вытерев о подол опять проступившую на костяшках кровь, бездумно побрел дальше.

Наверное, я бы не остановился, пока не натер кровавые мозоли в неудобных и слишком тесных сапогах. Но тут мне резко перегородили дорогу, и я сбился, ударив кого-то плечом. Ощерился и от неожиданности по привычке втянул голову в плечи. Мысленно одернул себя, вспоминая, в какую одежду одет.

— Дорогу, солдат! — незнакомец неряшливо и зло отпихнул меня в сторону, из всего приметив только отличительные знаки на рукавах.

Я потерянно проводил его взглядом, но тут же застыл, открыв рот. Следом за спешившимся всадником, со связанными руками и туго затянутым арканом на шее шел Ариэн. Один. Я открыл было рот, чтобы позвать, но вовремя остановился. На его предплечье виднелись три совсем свежие продольные раны. Глубокие и все еще кровоточащие. У меня даже мысли не возникло пройти мимо. Воспользовавшись секундной заминкой оруженосца офицера, который вел на поводу его боевого коня, я выдернул кинжал и быстро прыгнул вперед. С первого раза веревка, стягивающая его горло, не поддалась, но Ариэн, только увидев меня, быстро потянул ее на себя. Лошадь заржала, забив копытом по мостовой, недовольно выдернув поводья из рук мальчишки. Офицер обернулся, одновременно обнажая клинок и направляя острие на меня. Я отскочил в сторону, ударившись о лошадь, и та встала на дыбы. На землю скатилась переброшенная через седло ноша, и за ударом последовал стон. Мне не хватило времени удивиться или обрадоваться — противник почти оцарапал мое плечо. Я с трудом отвел удар от шеи, перехватывая левой рукой меч. Ариэн напал на него сзади, и у меня появилась возможность перерезать веревки на запястье Нарка. Я быстро опустился на колено, пытаясь поднять его, дезориентированного и напуганного. По его лицу потекла тонкая струйка крови.

— Киан! — короткий вскрик инстинктивно заставил меня повернуться.

Прямой удар выбил из руки меч, повалив на бок. Я крутанулся влево, попытавшись подсечь противника ногой. Кажется, в глазах потемнело, и я не увидел блика на клинке, в то же мгновение распоровшего одежду. Почувствовал, как обожгло ребра, и против воли прикрыл рану свободной рукой. Ариэн с трудом двинулся ко мне, становясь спина к спине. И только сейчас я заметил, что нападающих в два раза больше нас. Не просто патрульные — настоящие стражи, и без того злые, уже готовые атаковать.

На целую вечность все вокруг застыло, лишив ощущения времени. Набежавшие низкие тучи наслаивались друг на друга, мешая разглядеть окружение. Круг становился все уже. Я успел поймать едва заметный кивок Ариэна и без предупреждения прыгнул за мечом. Звук скрестившейся стали заглушил раскатистый гром.

Я выдыхался, с трудом отбиваясь и на последнем издыхании ставя блоки, отрезанный от общей слишком хлипкой линии обороны. Оглянувшись на Ариэна, я увидел, как весь его рукав пропитался кровью, а на лице застыла гримаса боли. Лишенный полноценного обзора, он крутил головой, сильно теряя в скорости, рискуя не успеть отразить удар. И эта короткая секунда едва не стоила мне жизни. Не заметив ложного движения второго противника, я рискнул пойти в атаку. Ударом исподтишка меня уложили на землю, с силой выбивая из руки кинжал. Оруженосец — мальчишка с только-только появившимся пушком над губами — перехватил занесенный меч, точь в точь как мясник. Быстро и безупречно.