Святоша. Путь экзорциста (СИ) - Кас Маркус - Страница 35

Но если князь знание о том, что я нулевка, берег для своих планов, то сообщать это девушке, расстроив её в лучших чувствах? Она же могла с дури и сказать кому-то. Или Воронецкий знал ещё что-то... Зараза, опять много стало понятно, а ещё больше непонятно.

Яна давно закончила свой рассказ и сидела тихо, обиженно насупившись. А я до боли натирал лоб, укладывая новые данные в безумную мозаику творящегося вокруг меня.

Воронецкий знает очень много. И, получается, заинтересован во мне. Значит, этим можно воспользоваться, подыграв в его манипуляциях. Узнать как можно больше и красиво свалить в закат. При этом постараться не сделать его заклятым врагом, нда. Задачка не из простых.

Яна... Я посмотрел в её прекрасные глаза и даже головой потряс. Если князь поймет, что мой интерес к ней может ему помешать, кто знает на что он пойдет для устранения препятствий? Ей слишком опасно находиться со мной рядом, пока я не уладил этот вопрос. Не то чтобы она стремилась к этому, но нас упорно сводит вместе.

Да, как говорится, ёб ж их мать...

— Так и это правда? — оживилась княжна, наблюдая за моей мимикой. — Про Марию Воронецкую?

Вот помолчи немного и сразу мысли женские не в ту степь полетят. Передо мной предстало бескрайнее минное поле. Сказать всю правду означало втянуть Яну в очень опасные дела, которые судя по всему только начинали завариваться.

Если утаить часть, то объяснить многие события, как прошлые, так и будущие, будет просто невозможно. Промолчать и совсем ничего не рассказывать... Тут вообще непредсказуемый финал, но вряд ли счастливый.

Защитить или подвергнуть риску? Я всегда в жизни придерживался принципов честности, когда это не угрожало кому-то другому. Но ведь она ещё совсем ребенок, по сути. Эмоциональный и чувствительный.

Я молчал. На душе скреблось, выло и крутило. Взгляд мой, направленный на укутавшуюся в плед хрупкую девушку, потяжелел. Тут и притворяться не надо было, ощущения были мерзкие. Но если сейчас не отсечь, дать хоть намек...

— Значит, правда, — мрачно подтвердила она свои же слова и отвернулась.

— Яна, извини меня за грубость, но обсуждать это с тобой я не намерен. Слишком многое произошло за то время, пока мы не виделись и мне бы не хотелось, чтобы ты в это вмешивалась. Это... моё дело.

— Поняла, — едва слышно сказала княжна, зябко поежившись. — Будь так добр, вызови мне такси. Мой телефон, увы, остался на острове.

Черт...

— Извини, не получится, — я чуть не ругнулся. — Тебе придется остаться здесь на какое-то время. Точно сказать не могу...

— Да ты издеваешься?!

Девушка вскочила, опрокинув столик. Чашки, блюдца и прочая посуда полетела на пол, разлетаясь мелкими осколками. Смирение сменилось на ярость в мгновение ока. Она метнулась в дом так шустро, что перехватить я её просто не успел.

Я кинулся следом, проклиная и себя, и весь мир и особенно женский пол, хоть и незаслуженно. Пронесся мимо крайне удивленного Ларса, задев его плечом и выбив из его рук поднос. За спиной зазвенела очередная бьющаяся посуда.

— Яна, стой! — закричал я, видя как княжна бежит к входной двери.

Если её кто-то увидит с улицы, всё пропало. В том, что за домом следят, я почти не сомневался. А крыльцо прекрасно просматривается с той стороны дороги.

Но девица явно решила героически освободить сама себя и даже не обернулась, ускоряясь. Да так, что со скрипом затормозила перед распахнувшейся дверью на кухню. Яна хотела обойти препятствие, но тут в коридор выскочил Чупаня.

Демон был необычно, даже для себя, взъерошен, брови стояли торчком, а шерсть на теле топорщилась. В одной лапе его была неизменная мутная бутыль, а в другой вяленая рыбеха, аромат которой тут же заполнил всё вокруг.

— Накатить! — прогнусавил он своё заклинание и уставился желтыми глазищами на девушку, угрожающе сотрясая рыбешкой.

Княжна сдавленно пискнула, сказала «ой» и рухнула на пол, отключаясь. Демон довольно хмыкнул, взглянул на меня, словно говоря «не благодари» и тут же скрылся из виду. Я наконец выматерился.

Яну я отнес в выделенную для неё спальню и приставил на дежурство Ларса. Пришлось клятвенно его заверить, что без камердинера я обойдусь, а вот дом следующего пробуждения гостьи может и не выдержать.

Полюбовался на безмятежное выражение лица девушки и со вздохом отогнал мысль о том, чтобы накачать успокоительными и пусть сладко переспит всю эту движуху. Если только найдется какая-то печать. Сделать из неё спящую красавицу мне представлялось идеальным выходом.

Это мне напомнило об одной позабытой в суете вещице. Гримуар, оставленный в катакомбах и хранящий немало интересного. Давно его было пора забрать, а заодно пересмотреть в свете новой информации.

Строго наказав шведу не выпускать княжну до моего возвращения любыми безвредными для здоровья способами, я спустился в подвал. Наступило время проверить свой собственный подземный ход.

По пути я подергал закрытые двери и поприкладывался к ним ухом. Но никаких звуков оттуда не доносилось. Пообещав себе сделать осмотр этих владений Синей Бороды, я добрался до решетки и на время застыл перед ней.

Изумительная работа. Отдельные кованые элементы почти незаметно соединялись, производя впечатление единой системы. Точнее печати. Многосоставная и огромная, она в основном состояла из незнакомых мне символов и их сочетаний.

Но отдельные знаки я видел. Из тех, что изучал в библиотеке и что врезались в память. Которую пришлось напрячь и сильно, к моему удивлению. Похоже, если не тренировать это умение хранителя, то эффект постепенно снижается. Что объясняло невозможность нулевого стать абсолютным универсалом. Всё постоянно практиковать, просто времени не хватит.

Я провел рукой по холодному металлу. Кровь, запрет, миры... Узнал я лишь четыре символа, обозначающих этот мир, эфир, бездну и тьму, что давала магию забытых богов. Последний использовался в печати поиска ведьмы, проклявшей Германа.

Чем дольше я стоял перед решеткой, тем отчетливее находил связь. Рядом с четырьмя мирами было ещё шесть, в единой композиции. Десять миров, так говорила моя пернатая хранительница рода. Вот бы дернуть её на лекцию...

Заберу гримуар, поговорю нормально с Яной и займусь. Обязательно.

С трудом оторвавшись от разглядывания печати, я положил руку на изогнутую ручку и почувствовал, как кровь внутри меня нагрелась. Механизм щелкнул и дверь распахнулась. С той стороны сразу повеяло ещё большим холодом.

На всякий случай косу я призвал сразу же. Молчащее чувство опасности не означало, что в катакомбах нет угрозы. Под землей бурлила своя жизнь и доброжелательных жителей там не было.

Я сделал пару шагов к темноте, когда понял, что меня что-то смущает. Огляделся и завершил осмотр на оружии. Лезвие и древко светились. Несильно, но достаточно для того, чтобы разгонять темноту хода.

— Это ещё что за... — я покрутил лезвие перед собой.

Орки близко? Тьфу ты, только этих монстров мне не хватает для полного комплекта. Свечение имело оттенок лазурного неба, но по нему пробегали черные всполохи. Хранительницу я призвал один протяжным матерным призывом.

Кара явилась мгновенно и тут же зевнула.

— Что это? — я сунул ей под нос светящееся оружие.

— Ммм... — мантикора принюхалась. — Ммм... Илья, ты опять головой ударился или тебя демоны покусали? Это твоё оружие. Ты его призываешь, также как и меня. Но я не бездушная вещь, между прочим, и выражаю протест...

— Светится оно почему? — прервал я её жалобы.

Хранительница завертелась на месте, как кошка, которая готовится к самой важной процедуре, то есть вылизыванию задницы. Но, к моему счастью, закончилось это тем, что она на это самое место плюхнулась, распахнув крылья для равновесия.

— Ну а почему свечусь? — промурчала она и покровительственно пояснила: — Ма-ги-я.

Символы под её мехом и правда светились, так же ярко, как и прежде, бледно-голубым. Что, вкупе с язвительным тоном, говорило о полном выздоровлении после исцеления Еврипия.