Леди. Наследие Анахора (СИ) - Сысоева Юлия - Страница 30

— Заклинание верное, формула не нарушена, но это храм, не обычный дворец. Возможно ли, что божественная аура внесла коррективы? Но в формуле нет и намека, всё предельно четко. «Старший из рода». Если только… Варианта два, почему возможно «нет». В большинстве культур после замужества женщина входит в род мужа. То есть если посчитать, что Лилавати Тмаркхур тут нет, а есть Лилавати Фэнран, логично, что храм её оттолкнул.

— Но женщины являются полноправными наследниками имущества, что в Санкт, что в Тинии! — прогремел граф. — Мы уточняли вопрос, женщина может наследовать имущество, оставшись единственной наследницей даже вступив в брак!

— А если она не единственная? — уточнил Клаус. — Если она не единственная…

— Я не знаю иных наследников! Законнорожденных наследников!

Ханна с Клаусом переглянулись. Один едва заметно поджал губы, вторая печально вздохнула. Аристократы почти не считали бастардов за людей, но маги и жрецы в этом вопросе думали иначе. Анахор — храм. Место жрецов. Для них кровь и призвание важнее законности рождения. Но если на комплекс наложили такое заклинание, значит семья Тмаркхур должна была следить за своей кровью во избежание путаницы.

— Ещё варианты? — спросил Клаус. — Может быть в формулировке есть подсказка?

— Она предельно простая в переводе, как там можно ошибиться? — глядя на изогнутые буквы на камне, качнула головой Ханна. — «Да примет старший в роду Тмаркхур, что кровь от крови его, Анахор во владение до смерти своей». Госпожа Лилавати, у этих слов есть какое-то ещё значение?

Лилавати подошла к камню вплотную, долго всматривалась в надпись, но в итоге вздохнула:

— Нет, всё именно так, как вы сказали. Старший в роду по крови.

— А если… — внезапно оживился Клаус и резко шагнул к Лилавати, а потом словно опомнился и перевел взгляд на Ханну: — Проверь.

— Что проверить? — не поняла та.

— Стар…ший. Если мужской пол имеет значение, вполне может оказаться, что Лилавати и не наследница уже.

Графиня удивленно вскинула брови, граф начал снова злиться, тоже не понимая, о чём речь. А вот Ханна, кажется, поняла, к чему клонил Клаус. Она не была настолько специалистом, да и целители с медиками определяли это иначе, но подтвердить догадку — это она сможет.

— Позвольте, — Ханна подошла к замершей на месте Лилавати, протянула руку и медленно провела ею перед девушкой от шеи до живота. — Ну, что ж, поздравляю вас с пополнением. И похоже у вас мальчик.

Слон слегка покачивался. Лилавати уже давно укачало, но заклинания Ханны облегчали её участь. В их небольшом коллективе витало удручающее настроение. Мужчины злились из-за того, что успехом предприятие не увенчалось. Лилавати просто страдала. Ханна же была спокойна. Да, задание ректора она не выполнила, но не по своей вине. По её скромным подсчётам выходило, что графиня должна была узнать о своей беременности как минимум по прибытии в Тинию, но конечно же, никто не посчитал нужным сообщить о такой «мелочи» магу, который должен разбираться с заклинанием кровного наследия. Не говоря уже о том, что тащить беременную женщину в такое тяжёлое путешествие в принципе неразумно. Граф вообще отличился не особым разумением. Когда в том саду Ханна вынужденно развела руками, заявив, что теперь последний в роду — нерожденный ребенок, а не Лилавати, и предстоит ждать пару лет, пока тот не начнет говорить, взрослый мужчина едва не обвинил её в том, что Ханна не хочет делать свою работу и саботирует. Пришлось в очередной раз объяснять элементарное: для магов и жрецов нерожденный ребенок — уже человек и член семьи и общества. Пусть у него пока ещё нет имени и фамилии, он человек, а значит, имеет все права, в том числе на наследство. Тут же выяснилось, что граф был предупрежден насчёт этого факта, более того, на половине пути узнал о беременности супруги, что посчитал несущественным.

Впрочем, Ханне было уже хорошо, от того, что для неё путешествие вышло отличным. Новый опыт, новые места. Клаус тогда её прямо спросил, почему она не расстроена, на что девушка честно ответила: хоть ей и не довелось своими глазами увидеть принятие кровного наследия Анахора, свою выгоду она получила. «Выгода» лишь усмехнулся и пошел помогать собирать лагерь.

Сопровождающим, как поняла Ханна ни о чём не сказали. Люди разрывались от неведения, но прямо спросить обычные слуги и охрана не могли.

Возвращались в Санкию они в спешке, в посольстве даже не остановились, сразу же погрузившись на аэростат. Граф негодовал, графиня пластом лежала в своей каюте, остальные вели себя как обычно. Пользуясь случаем, что до неё никому резко не стало дела, Ханна всё время проводила на прогулочной палубе, любуясь видами и мысленно готовя отчёт о проделанной работе.

Когда Клаус, улучив минутку присоединился к ней, Ханна первым делом спросила:

— А ты не почувствовал, что с Лилавати что-то не так?

— С ней вообще всё сложно. Я не мысли читаю, а эмоции. Вот уж с чём у неё полный комплект. Но ребенку они оба рады, хоть планы беременность и подпортила.

— Интересно, через тройку лет нас снова позовут сюда? — отвернувшись к стеклу, протянула Ханна.

— Я так далеко не загадываю — Клаус обнял её со спины, прижимая к себе.

— Ты обещал показать мне амариллисы. Наметь это в своих планах.

— Я и не отказываюсь.

— Если что, я теперь знаю, где ты живёшь.

— Пока ещё не знаешь.

— Это дело времени, — торжествующе улыбнулась Ханна, довольная ещё и тем, что теперь можно было не волноваться, что их кто-то заметит и не таясь наслаждаться обществом Клауса. Смотреть на проплывающие внизу горы в его объятиях куда приятнее.

Но адрес она на всякий случай узнает.

— Это наша не последняя встреча, — усмехнулся Клаус, явно её «прочитав».

— Обещаешь?

— Да.

— Тогда я спокойна.