Книга камней - Джеймс Лэйна Дин - Страница 8
- Предыдущая
- 8/76
- Следующая
— Ты готова? — спросил Гэйлон.
— Думаю, да, — вздохнула жена. — У нас так давно не было официальных обедов… и мои платья не годятся после родов.
Король обернулся и посмотрел на ее милое ненакрашенное лицо и зеленоватые глаза. Узкая золотая диадема увенчивала ее медовые с рыжеватым отливом волосы, вьющиеся локонами. Она выбрала бледно-зеленое атласное платье с высоким корсажем, скрывающее полноту, налитые молоком груди натягивали ткань.
— Ты выглядишь прекрасно, — сказал Гэйлон, поднимаясь. — Ты была бы прекрасна и в лохмотьях, моя милая.
Молодая женщина поморщилась:
— По меркам Ксенары я и есть в лохмотьях. — Она взяла его под руку, и король проводил ее к двери. — А что насчет велеречивости Великого посланника?
— Да так, ничего, — пробормотал король. — Только не просто о мире и торговле он приехал говорить. Трон в Ксенаре пустует. Мы с тобой знаем, что он приехал за королевой для этого трона.
Они прошли уже полпути, и Джессмин сказала без колебаний:
— Тогда он приехал зря. Я довольна троном, который разделяю с тобой.
Гэйлон почувствовал огромное облегчение. Мысль о том, что она покинет его и уедет на юг, была невыносимой. Соблазн огромного богатства и власти над таким великим народом мог привлечь кого угодно, только не Джессмин. Нет, он всегда может полагаться на ее любовь.
Когда они вошли в большой зал, все застыли и притихли. За столом сидела всего дюжина человек, но были установлены подмостки, и столовые приборы были из лучшего дворцового серебра. Все присутствующие поклонились королю и королеве. Великий посланник и его фрейлины приблизились первыми.
— Ваше величество, — сказал старик в длинной богатой одежде и сдержанно поклонился Джессмин. — Я Эовин Д'Ар, миледи. Великий посланник Ксенары. Мне выпала великая честь представить вам этих юных девушек, присланных прислуживать вашей особе.
— Моей особе, — королева задумчиво посмотрела на дам. — Как они будут мне прислуживать? Мои нужды весьма скромны.
— Они будут вас развлекать. Они будут петь вам, читать стихи, веселить вас. Королева стоит всего этого.
Сперва были представлены сестры Д'Ял, они присели в глубоком почтительном реверансе, расправив широкие пестрые юбки. Но Гэйлон не мог отвести глаз от Сандаал Д'Лелан. На ней была голубая туника с очень строгой юбкой без оборок, но все же очень милая. Казалось, Джессмин занята ею больше всего.
— Как благородно с вашей стороны, — прошептала королева юной девушке, — служить двору, защищая который погиб ваш брат.
Лицо Сандаал осталось безмятежным, но Гэйлон увидел, что в ее темных глаза промелькнула печаль, и это глубоко ранило его. Его лучший друг Арлин Д'Лелан погиб от руки своего собственного короля.
— Я очень любила своего брата, — тихо ответила леди Д'Лелан, — и поэтому я люблю всех, кого любил он.
— Приступим к еде? — Гэйлон стряхнул с себя чувство вины и подал знак слугам внести блюда.
Сегодня в зале играла музыка, несколько музыкантов с лютнями, барабанами и флейтами. Король, заняв место во главе стола, с сожалением подумал, что музыканты были еще молоды и неопытны. Подали горячие блюда, и, несмотря на плохую музыку, трапеза оказалась отменной. Великий посланник привез к виннамирскому двору много подарков, среди которых были экзотические специи, рис, мука и сладости.
Виннамирцы уже не голодали, но их ежедневное меню обычно состояло из картофеля и мяса. Многие ксенарские блюда были поданы горячими с имбирем и перцем. Гэйлон ощущал на себе холодный взгляд Сандаал, и впервые за много лет король выпил за ужином слишком много вина. Джессмин, сидевшая рядом с ним, сделала вид, что не обращает внимания.
Великий посланник тоже наслаждался вином.
— Это, — произнес он, радостно наполняя чашу, — действует на мои больные суставы гораздо лучше, чем чай из ивовой коры. К сожалению, от старости нет средства… — Он придвинулся ближе к Гэйлону и усмехнулся: — Кроме смерти, конечно.
Король сделал большой глоток из своей чаши.
— Чтобы привезти нам продукты и насладиться нашими винами, вам не стоило проделывать такой далекий путь.
— Разумеется, сир. Это не светский визит, но политика может подождать до утра. А сейчас, я думаю, лучше наслаждаться ужином. Это наилучшее основание, на котором можно построить добрые отношения между нашими государствами.
— Я могу сказать вам, — произнес Гэйлон, немного осоловевший от вина, — что это не так.
Морщинистое лицо Эовина расплылось в улыбке:
— Неужели? Тем не менее я не хотел бы обсуждать этот вопрос до завтрашнего утра. Давайте попробуем барашка с пряностями. — Он сам положил кусок барашка на тарелку короля: — Только осторожнее, он горячий.
Глубокой ночью, когда все, кроме нескольких стражей уснули, Дэви взял фонарь со свечой и стал спускаться по каменным ступеням, ведущим в глубокие подвалы замка. За обедом принц Бэнэк поинтересовался раной на руке герцога и поверил в его ложь, но Сорек, хотя и молчал, выглядел обеспокоенным. Ожог продолжал болеть, все время напоминая о талисмане Орима, спрятанном в спальне. У Дэви был плохой аппетит, и он почти не обращал внимания на Тейна, который к концу трапезы стал безобразничать.
Остаток дня плохо запомнился герцогу. Казалось, что он будет тянуться вечно, но в конце концов наступила ночь. Теперь, стоя на последней ступеньке, он высоко держал фонарь, стараясь сохранить равновесие в этом темном, лишенном окон подземелье. Западная стена… Фонарь дрожал в его здоровой руке, и тени плясали перед ним. Странно, что этот подвал, хотя и весьма пыльный, был в гораздо лучшем состоянии, чем остальные помещения замка. Ненужная мебель и ящики с бумагами и одеждой были аккуратно расставлены вокруг, и пыль покрывала все. Дэви оставлял следы, добираясь до нужной стены.
Десятая плита была прикрыта фанерой. Чтобы отодвинуть ее, герцог поставил фонарь, а затем осторожно счистил кинжалом грязь с краев камня. Поддев кинжалом угол плиты, он поднял ее и отодвинул в сторону. Под ней было неглубокое, но широкое отверстие, которое уходило под одиннадцатую плиту. В этой выемке лежал второй свинцовый сундук.
Дэви с трудом вытащил его. В этом сундучке не было замка, и он был тяжелее, чем сундучок в его комнате. Он положил плиты на место. Затем, неловко подхватив свинцовый ящик, герцог стал нащупывать обратный путь вверх по ступенькам и вдоль по длинному коридору в свою комнату. Он поставил сундучок на кровать, туда же, где раньше стоял первый. Дрожа с головы до ног, Дэви откинул крышку.
Внутри лежал тяжелый фолиант «Книги Камней». Кожаная обложка, потрескавшаяся от времени, была окована золотом и покрыта неизвестными знаками. Почти против своей воли молодой лорд кончиками пальцев легко прикоснулся к обложке. На этот раз не было обжигающей лютой боли, только слабый колдовской трепет охватил его, искушая открыть Книгу. Первая страница была чистой, бумага осталась невероятно белой, несмотря на века, прошедшие со дня создания Книги.
Дэви увидел, что вторая страница была испещрена мелкими рунами без знаков препинания и пробелов. Остальные страницы были такими же, тесно покрытыми буквами так, что сквозь них не было видно бумаги. И все они были совершенно непонятны для герцога. У Гэйлона Рейссона в библиотеке Каслкипа хранилась копия этого внушительного тома, но никто не осмеливался прикоснуться к ней. Даже Дэви, так стремящийся постичь искусство магии, никогда не прикасался к Книге и не заглядывал в нее.
Сейчас он обладал своей собственной Книгой, но что толку было в этом? Камень и Книга были тесно связаны. Здесь было сокрыто все знание, необходимое молодому чародею, чтобы овладеть Колдовским Камнем, и все же Дэви не мог добраться до него. Он на минуту отложил Книгу и достал из-под кровати шкатулку с Камнем Орима. На этот раз он осторожно вытащил Камень за золотую цепь, кончиками пальцев держась за застежку.
Когда он поднес Камень к Книге, глубоко внутри талисмана засиял слабый синий свет. И чем ближе он подносил Камень, тем ярче становилось свечение, пока яркая синяя вспышка не осветила страницу. В этом свете рунные строки расплылись, складываясь в понятные Дэви слова.
- Предыдущая
- 8/76
- Следующая
