Опасное замужество (СИ) - Черная Оксана - Страница 8

— Я с голода быстрее умру, ваше высочество. Вы так скоро вдовцом станете.

Молодой мужчина ухмыльнулся, расстегнул манжеты рубашки и подсел ко мне за стол. Окинув меня странным взглядом, покачал головой.

— Ты взяла не ту вилку, а вино нужно наливать в другой бокал.

Чуть не подавившись куском мяса, постучала себя по груди. Выпучив глаза, посмотрела на столовые приборы: бокал как бокал, вилка как вилка. Какая разница?

— Локти на стол класть нельзя, закидывать ногу на ногу тоже. И стул должен стоять по-другому.

У меня даже аппетит пропал. Каждый мой жест и действие сопровождались едким комментарием, а придирчивый взгляд сиреневых глаз доводил до дрожи. Воровать и то легче!

— Ты так на меня не смотри, лучше запоминай. Ведь графиню пригласили на дружеское чаепитие. Но на самом деле ты пойдёшь на такой шабаш ведьм, что каждый неверный жест или взгляд выдадут тебя с потрохами. Алисия может есть как угодно, а вот графиня де Монофье — нет, — принц протянул ко мне руку, забрал вилку и подсунул мне другую.

— Ты ешь мясо вилкой для салата. А вот этот бокал — для воды.

Я посмотрела на стол: проклятье! Разницы я не видела. Вилка и вилка, бокал и бокал...

— Оливер тебе поможет разобраться.

Взялась за другую вилку и вернулась к обеду, но не успела даже кусочек ко рту поднести:

— Это вилка для рыбы.

Чуть этой вилкой его высочество глаза не лишила. Зануда! Отложив все приборы, стала есть руками. Теобальт тяжко вздохнул, качнул головой и замолчал. Окончательную точку я поставила шумным прихлёбыванием вина из неправильного бокала. Ещё и чавкнула. Была особая прелесть в том, чтобы злить такого чванливого зануду, как принц Теобальт.

Широкий коридор утопал в солнечном свете. Пошатываясь и стараясь сохранять равновесие, я держала спину ровно и молилась, чтобы книга с моей головы вновь не упала. Лучше сто раз на крышу взобраться, чем заниматься такой ерундой!

Хорошо, что Оливер прогнал всех любопытствующих: дворецкий учит графиню манерам! Сраму не оберёшься.

— У вас получается гораздо лучше, только спину нужно держать прямо. Представьте, что.

— Что я палку проглотила? — закатив глаза, наблюдала за балансирующей на моей голове книгой.

— Примерно так. И не цепляйтесь за платье так, будто вы рыболовную сеть тащите. Руки леди всегда мягки и изящны, будто пёрышко.

Это мои-то руки? Конечно, их уже привели в порядок, но мои пальцы привыкли к тонкому острому лезвию и отмычкам, а не к шёлку и бархату.

— И не забывайте улыбаться! Вы должны быть милы и приветливы.

Всё так же вглядываясь куда -то вверх, глупо улыбнулась. Лицо начало неметь, а в глаза будто песка насыпали.

— Не так широко. Чуть-чуть приподнимите уголки губ...

Я скорчила такую мину, что горький вздох мужчины прозвучал как -то слишком резко. Споткнувшись о складку на ковровой дорожке, выругалась и уронила книгу.

— Ничего, — Оливер сцепил руки перед собой, — в этот раз вы прошли почти четыре метра. Нужно потренироваться.

Опустив плечи и фыркнув, я покрутила шеей и подняла юбку, разглядывая неудобные туфли.

— Это же пытка какая-то. Самая настоящая! Как они ходят? Убиться можно, — недовольно буркнула под нос и подняла книгу с пола.

— Г оворить нужно не так громко, не забывайте про милую улыбку. И слова.

— О, благородный Оливер! Эта книга невероятно тяжела, — водрузила её на своё место и выпрямилась, подбирая двумя пальцами верхнюю юбку, — и я боюсь, что моя хрупкая шея не вынесет такого издевательства!

Мужчина широко улыбнулся, но промолчал. Ему тоже, наверное, надоело всё это мытарство и моя глупость.

— Ничего не выйдет. Они сразу поймут, что это не графиня. — тихое замечание Теобальта чуть не заставило меня вновь уронить книгу. Пришлось, чуть пошатываясь на носочках, аккуратно обернуться и вымученно скорчить милое личико. — Это провал! Нельзя тебя отпускать. Алисия не справится, — теперь принц обращался к Оливеру.

Не справлюсь?! Что я зря битый день занимаюсь этой ерундой?!

Убивая принца взглядом, старалась не скалиться и идти ровно. Оливер неотступно следовал за мной. В этот раз я старалась, даже не семенила и напрочь забыла о судорогах и противном онемении в щеках: не могла я так долго улыбаться.

До Теобальта было прилично идти. Сегодня принц был в одежде для верховой езды, похоже, что куда-то отлучался. И мой муж выглядел очень недовольным и уставшим.

Я прошла мимо ваз с цветами, мимо красивых гобеленов. Косые солнечные лучи расчерчивали ковровую дорожку яркими полосами. Стараясь не упасть, плавно подходила к принцу. Оливер только и успел, что подхватить книгу, когда я учтиво выполнила реверанс.

— Ваше высочество, — тихим елейным голосом начала свою речь, — у меня не было столько времени, сколько его было у благородных особ. Но обещаю вам, что с такой сложной задачей я справлюсь.

— Ты забыла про кивок.

Теобальта уберегло то, что Оливер забрал у меня книгу. Иначе... Иначе бы я продемонстрировала боевые навыки Алисии, а не учтивость герцогини.

Сжав зубы, сделала очередной реверанс, не забыв при этом и кивок.

— Оливер, она готова?

— Время как раз обеденное, можете сами убедится. Ваша жена обладает уникальным даром.

Ну, в камень я поцелуем не обращаю, зато умею кое-что другое. Наверное, принц сильно удивится. Оливера я ошарашила.

Это то самое, что помогало мне все эти годы.

Теобальт протянул мне руку, приглашая на обед. Я скорчила кислую мину и пошла за настойчивым принцем. Мы прошли узким, почти пустым коридором, и очутились в знакомой столовой. Если бы я не знала, что это поместье королевского отпрыска, то решила бы, что тут живёт монах.

Мебели немного, но она вся добротная, крепко сделанная. Широкий овальный стол, застеленный плотной скатертью. Высокие стулья, обитые полосатой тканью. Большая люстра чуть ли не с тысячей свечей горделиво нависала над нами. Тёмные бархатные портьеры умело прятали нас от любопытных глаз. Единственным предметом роскоши был камин. На нём красовались вазы с цветами, странные фигурки и подсвечники. Складывалось впечатление, что туда поставили все то, что приткнуть было больше некуда.

Стол накрыли по всем правилам. Все эти бокалы, приборы, тарелки. Еда только была скромной, для графини. А для меня, Алисии, это просто праздник живота. Если я и дальше так буду есть, то штаны перестанут болтаться на мне, как льдина в полынье. Глядишь, и нужные округлости появятся. Не нужно будет в лиф кружевные платки заталкивать.

Теобальт вполне учтиво кивнул, даже отодвинул для меня стул, но на этом его хорошие манеры закончились.

Я же села как положено, соблюдая все правила. Посмотрела на приборы, сверилась с картинкой в голове и, после того как принц начал обед, приступила к еде. Теобальт не сразу заметил, что всем я пользуюсь правильно. Знаю, какую вилку или ножку брать, какой бокал. Лицо у мужчины стало слишком изумлённым.

Кокетливо пожав плечами, улыбнулась.

Мне бесполезно что-либо объяснять. Лучше показать. Оливер окончательно сдался после всех попыток, но мне хватило пары мгновений, чтобы запомнить расстановку на столе. Потом милый старик и вовсе стал чертить мне схемы на пожелтевшей бумаге, объясняя рассадку. Так что теперь у меня в голове целый кладезь «ценной информации».

— Вы куда-то ездили?

— Смотрю, что любопытство для тебя не порок?

— Что вы, ваше высочество, я изображаю верную и заботливую супругу.

Теобальт даже поперхнулся. Постучал себя кулаком по груди и косо на меня посмотрел, я криво улыбнулась в ответ. Отложив вилку и нож в сторону, решилась на разговор:

— Ваше высочество, вам не кажется, что пора поговорить по душам.

— А мы разве на исповеди?

Я чуть нож в этого наглеца не метнула. Вокруг такое творится, а мы изображаем милых голубков. Должна же я знать, что к чему, прежде чем соваться в то осиное гнездо?

— Нет, но будет лучше, если я на этом, как его, чаепитии, не сяду в лужу с каким -нибудь вопросом. Так что... будем искренними?