Камни последней стены - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 43

• Предыдущая
• 43/67
• Следующая

Они приехали сюда открыто, на двух машинах, чтобы забрать раненого. Данери не мог знать, что сотрудники БНД, следившие за их перемещениями, уже передали сообщение Юргену Халлеру о том, что американцы поехали в больницу к раненому четыре дня назад Дитриху Барлаху. Немцы легко установили, что Барлах был бывшим сотрудником полиции и бывшим осведомителем «Штази». К тому же они записали и утренний разговор Данери с Кардиганом. Не составляло труда выяснить, что сегодня в автомобильной катастрофе погиб Нигбур, бывший офицер группы полковника Хеелиха. Когда Халлер получил эти данные, он все понял. «Русские их опередили, – ошеломленно подумал он. – Американцы хотели перекупить Барлаха и Нигбура, чтобы получить от них нужные им сведения. И видимо, в Москве намерения американцев не понравились, и она решила принять собственные меры».

– Мы выезжаем в госпиталь, – приказал Халлер своим сотрудникам.

Однако на все запросы и ответы, даже несмотря на хваленую немецкую педантичность и аккуратность, ушло довольно много времени. Когда Халлер прибыл за Барлахом в госпиталь, выяснилось, что представители ЦРУ отправили раненого в госпиталь, находившийся на территории американской военной части, дислоцированной в Берлине.

Халлер, не раздумывая, отправился к Давиду Страусу и попросил о срочной встрече. Страус принял его в своем кабинете, приказав Кардигану и Данери оставаться в соседней комнате и прослушивать их разговор. Халлер приехал в девятом часу вечера.

Встреча началась с обмена приветствиями, после чего Страус предложил гостю сигары и коньяк. От сигар немец отказался, а коньяка выпил и он ему понравился. И лишь после того как было выпито несколько рюмок, Халлер начал разговор.

– Мы несколько разочарованы в наших отношениях, мистер Страус, – сказал Халлер. Разговор шел на английском.

– Я не понимаю, о чем речь? – пыхнул сигарой Страус. – Мне казалось, мы стратегические союзники и намерены ими оставаться еще много лет.

– Да, – сказал Халлер, – но мы до сих пор не получили копии документов, которые ваши сотрудники нашли в архивах «Штази».

– Мы отдали все, о чем вы просили, – возразил Страус. – Возможно, осталось несколько дел, которые мы просто не успели передать. Ваши претензии абсолютно не имеют никаких серьезных оснований, мистер Халлер.

– Я дам вам список документов, которые до сих пор вы нам не передали, – предложил Халлер и, не дожидаясь ответа, добавил. – Кроме того, нам стало известно, что вы по-прежнему проводите собственные операции с бывшими сотрудниками «Штази».

– Это неправда, – возразил Страус. – Мы соблюдаем наши договоренности.

– Не совсем, – улыбнулся Халлер. Он ненавидел этого самоуверенного американца с сигарой в руках. Он олицетворял все то, что так не любил Халлер. Высокомерный, надменный, равнодушный, презирающий людей, сибарит Страус и педантичный, аккуратный, рационалист и прагматик Халлер. Они не могли нравиться друг другу.

– Сегодня вечером ваши сотрудники перевезли гражданина Германии Дитриха Барлаха в американский военный госпиталь, – сообщил Халлер.

– Ну и что? – спросил Страус. – С каких пор это запрещено вашими законами? Я не совсем понимаю суть ваших претензий.

– Барлах – бывший осведомитель «Штази», – сообщил Халлер. – Я думаю, вам это известно.

– В этой части страны каждый третий немец был осведомителем «Штази», а каждый второй работал на эту организацию, – усмехнулся Страус, – и вы это прекрасно знаете. При чем тут его прежняя работа? «Штази» не существует уже много лет.

«Сукин сын, – с ненавистью подумал Халлер, – ведь прекрасно знает, что я имею в виду».

– Барлах был не только «осведомителем», – продолжал Халлер, – он был еще и сотрудником восточногерманской полиции. Но самое интересное, что четыре дня назад кто-то подложил бомбу в его квартиру. По счастливой случайности Барлах не погиб. Однако сегодня утром под Гамбургом попал в автомобильную катастрофу бывший офицер «Штази» Нигбур, когда-то работавший с Барлахом. Я думаю, мы оба понимаем, что подобных совпадений не бывает. Утром погиб Нигбур, а через несколько часов вы забираете Барлаха из нашей больницы в свой госпиталь. Разумеется, нам интересно знать, что происходит. Мы имеем на это право. И раненый Барлах, и погибший Нигбур – граждане нашей страны.

– Конечно, – усмехнулся Страус. Он был, как ванька-встанька: соглашаясь, отступал и снова возвращался в исходное положение. – Но я не понимаю, при чем тут наши сотрудники. Неужели вы думаете, что мы сначала взорвали Барлаха, а потом решили его полечить в нашем госпитале? Или вы думаете, что мы устроили убийство Нигбура? Зачем нам это нужно?

– Нет, я не думаю, что это вы его убили. Но связь между убийством Нигбура и отправкой Барлаха в ваш госпиталь очевидна. Возможно, вы решили таким образом сыграть собственную игру с русскими. Мы не понимаем, что происходит.

– А по-моему, все ясно, – развел короткими руками Страус, доставая вторую сигару. – Мне кажется, вывод очевиден. Оба названных вами человека – бывшие сотрудники «Штази». Наверно, русские решили, что они представляют какую-то угрозу и решили таким способом избавиться от них.

– У вас есть доказательства?

– Конечно, нет. Но я думаю, будет правильно, если вы заявите им свой протест.

– Обязательно, – сказал Халлер, глядя, как Страус прикуривает вторую сигару. – Мы так и сделаем.

– Еще коньяка? – предложил американец.

– Нет, спасибо.

– А Барлаха мы будем лечить. Я думаю, мы поделим его как-нибудь после того, как он выздоровеет. Но пока нужно подождать.

– Хорошо. – Халлер заготовил на конец самое важное сообщение. – Мы решили проверить и выяснили, что погибший Нигбур входил в так называемую специальную группу полковника Хеелиха, убитого во время ноябрьских событий восемьдесят девятого года.

– Возможно, – безмятежно кивнул Страус.

– Несколько человек из этой группы еще проживают в Германии, – любезно сообщил Халлер. – Я думаю, будет правильно, если мы возьмем всех их под наше наблюдение. Чтобы гарантировать их безопасность и исключить подобные покушения. Надеюсь, вы не станете возражать?

– Нет, – ответил Страус, у которого сильно испортилось настроение.

Он поднялся и проводил своего гостя до дверей. Когда Халлер вышел, Страус сжал свою сигару так сильно, что она рассыпалась. Он подошел к столу, налил себе рюмку коньяка и выпил. В комнату осторожно вошли Кардиган и Данери.

– Вы все слышали? – спросил Страус, угрюмо глядя на вошедших.

– Все, – подтвердил Кардиган, проходя к столу и усаживаясь в то самое кресло, в котором сидел Халлер.

– Нужно проверить, кто входил в группу полковника Хеелиха, – предложил Страус. – Придется послать наших сотрудников по всем адресам. Пусть Халлер думает, что мы ему поверили.

– А если среди них есть информатор Барлаха? – спросил Кардиган.

– У нас нет другого выхода, – ответил Страус. – Кстати, если Барлах опять каким-то неведомым образом свяжется со своим информатором, я поверю, что он телепат.

Халлер, вернувшийся в берлинский офис БНД, приказал немедленно уточнить список всех оставшихся в живых членов группы Хеелиха и установить за ними наружное наблюдение. Следующие два дня сотрудники БНД проверяли обстоятельства гибели Нигбура. И двадцать восьмого октября представитель БНД Вальтер Херман встретился с Ворониным, чтобы заявить ему решительный протест немецкой стороны.

Рудольштадт.

5 ноября 1999 года

К пяти часам вечера Дронго добрался до входа в знаменитые пещеры Рудольштадта, где когда-то добывали руду. Он ждал у входа и увидел, что мимо проехала машина. Мелькнула желто-коричневая куртка. Сразу за ней последовало еще несколько машин. Дронго растерянно посмотрел им вслед. Значит, Менарт не сумел оторваться. Неожиданно он услышал за своей спиной.

– Вы не меня ждете?

Дронго обернулся и увидел Менарта. Тот был одет в синюю куртку. Он улыбался.

• Предыдущая
• 43/67
• Следующая