Ошибочный тест на отцовство (СИ) - Фави Ксения - Страница 28

– Перестаньте меня оскорблять! – обрываю его дрожащим голосом. – Мне не нужны Костины деньги! А ваши тем более! Я не хотела ничего плохого…

Я хоть и высказалась, все равно чувствую себя паршиво. Папа Кости очень тяжелый пугающий человек. Стою перед ним и не могу сдвинуться с места. Как будто он побежит за мной, словно бойцовский пес.

– Ты побывала у него в койке один раз! Не от большой же любви? Из выгоды!

– Так получилось…

– Женщины ищут в постели только выгоду! Такие, как ты!

Он словно спохватывается. Конечно, свою супругу он явно такой не считает.

Машинально смотрю на экран, Костя мне не ответил. А если он и сам в курсе?! Говорил с мамой… Та позвонила отцу. Да нет, такого просто быть не может! Глупышка я или нет, но не верю, что Костя мог так поступить. И со мной, и вообще. Он бы не побежал плакаться родителям.

Значит, за него рассказали. Сразу приходит на ум, кто.

– Вы меня совсем не знаете. До свидания.

Хочется уйти подальше. Но я по–прежнему не могу. Цепенею. Козырев–старший снова начинает что–то говорить. Но слова как будто проносятся мимо. Слышу только обрывки.

– Костя не собирается жениться минимум до тридцати пяти лет… Ищи себе ровню… Еще нужно проверить, здоров ли ребенок… Думала, самая умная?..

И все в таком духе. Не вижу смысла стоять и препираться с ним. Нахожу силы сделать шаг вперед. И вижу, из–за поворота вылетает автомобиль. Кто так позволяет себе ездить в поселке?! Через секунду понимаю – Костя.

Он ловко тормозит. Стремительно покидает авто. В глазах злой блеск.

– Папа, что тебе здесь нужно?!

Еще недавно, Илья Константинович казался мне всемирным злом. Но сейчас понимаю, здесь появился достойный соперник. Костя сразу идет в наступление.

– Чего ты приперся сюда?!

А ведь я не написала про поведение его отца ничего плохого. Просто по факту, что он здесь. Значит, Илья Константиныч ведет себя в своем репертуаре.

– Ты все еще мой сын. Не забыл?

– Помню. Уже двадцать седьмой год как. Прилично, не считаешь?!

– Мне все равно, сколько тебе. Меня напрямую касается, как ты продолжишь наш род!

Смотрю на этих двух. Нервно усмехаюсь. Королевская семья, ни дать, ни взять!

– Твой род, – Костя переводит дыхание, шагает к нам с Лёвой, – уже продолжен вот здесь!

Костя тычет пальцем на коляску. У меня отваливается челюсть.

– Я в курсе, – дедушка зло усмехается.

– А больше от тебя ничего и не требуется! – ставит точку его сын.

– Ты должен был включать голову…

– Я ничего не должен! Разговор закончен. Нашему ребенку пора домой. И ты, папа, тоже езжай домой.

Выдыхаю. Но как же рано! Ведь отец Кости открывает рот.

– Она словила тебя на живот! Не смей жениться! Делай тест ДНК! Прикидывается овечкой, по ней видно, она…

Костя буквально набрасывается на отца. Хватает его за грудки. Хорошо, я успела отогнать коляску. А еще слава богу, к нам уже бежит Аверин.

– Хватит! – кричит Святослав издали.

Но Козыревы не замечают его. Они не дерутся, просто напирают друг на друга. О чем–то негромко и зло переговариваются. Как два быка, лоб ко лбу.

– Разойтись! – Аверин гаркает.

Костя отвечает, не поворачиваясь.

– Свят, не лезь.

Его друг лишь качает головой.

– Угу, с ума сошел?..

Он пролазит между отцом и сыном. Обнимает Костю и оттесняет в сторону. Тот дергается. Святослав стоит на своем.

– Ты же знаешь, вы не договоритесь, – без тени улыбки произносит он.

– Не смей больше приезжать сюда! – это Костя кричит в сторону отца.

– Возьмись за ум! – шипит дед Лёвки.

– Илья Константиныч, ну не надо! – Аверин теперь обращается к пожилому мужчине. – Вызвать вам такси?

– Спасибо, Свят. Водитель ждет меня за поворотом. Костя, включи мозги.

На прощание Козырев окидывает взглядом меня. Но ничего не говорит. Пружинистой походкой удаляется прочь. Смотрю ему вслед и чувствую, как меня пробирает дрожь.

Мечтая о нас с Костей, я боялась, что его семья меня не примет. Ожидала косых взглядов, высокомерия. Что они будут советовать Косте быть осторожнее со мной. Но такого прямого "наезда", честно, не ждала. Ведь надо понимать, я нажила врага в лице деда собственного сына! Да и с бабушкой там не понятно.

Мне вдруг становится очень жаль своего малыша. Вместо любви вокруг него сплошное недоверие и злость. Он хлопает ресничками, ничего не понимая. Ловлю его взгляд, хочу улыбнуться, а из глаз льются слезы.

Слышу, как закашливается Аверин и с досадой произносит:

– И Веры дома нет. Поехала по делам, пока Алька в садике.

Костя бьет его по плечу.

– Ничего. Иди, все нормально.

Свят тяжелейше вздыхает, но слушается.

– Если что, я там.

Машет рукой на свой дом из светлого кирпича. А потом и идет в ту сторону. Мы остаемся втроем.

Меня как прорвало, не могу успокоиться. Скорее всего, выходит пережитый страх. Стоя один на один с отцом Кости, я напряглась до предела. Сейчас отходняк. Ну и обида за сынишку.

Костя подходит ближе. Сейчас начнет успокаивать меня, целовать?.. Если честно, совсем не хочется. Нет, меня не отвернуло от него за один миг! Просто сейчас нужно другое. Хоть и понимаю, это я не получу. Тоже дышу тяжело и собираюсь с силами двинуться к дому. Еще и Лёва вот–вот расплачется. Уже куксится в коляске.

– Давай мне его.

От удивления я распахиваю глаза. Смотрю на Козырева. Тот уже выглядит совершенно спокойным. Взгляд, цвет лица пришли в норму. Даже руки не трясутся, в отличие от моих. Я молча пропускаю его к малышу.

Мужчина берет своего сына в руки. Укладывает на грудь, придерживая головку. Лёва еще попискивает, но уже тише. Костя поглаживает его через теплый пушистый комбинезон. Держит так, на удивление, уверенно и по–хозяйски. Как будто чувствует на это полное право. А маленький уже уютно причмокивает губками.

– Идем домой, – мягко предлагает Костя, пока я пялюсь на них. Судорожно киваю.

– Да.

Костя так и идет, прижимая к себе малыша. Я за ними качу коляску. Открываю ворота, после мне же нужно их закрыть.

Странно, я вроде бы вдали и не при делах, но мне так тепло, когда смотрю на них. Слезы высохли и хочется широко улыбаться на весь свет. Даже мысли про родителей Кости уже не так пугают. Если он на нашей стороне, все будет хорошо.

Дома мы все вместе поднимаемся наверх. Лёву нужно переодеть, ему будет жарко. А там и покормить. Но так не хочется, чтобы Костя уходил.

– Побудешь с нами? – оглядываюсь на него, расстегивая на комбезике Лёвки молнию.

– Да, только помою руки.

Костя выходит, я шумно выдыхаю. Ух! Ну и день сегодня.

Но что бы ни происходило, нужно заботиться о малыше. Переодеваю его, укладываемся кормиться. Слышу шаги за дверью… Легкий стук.

– Да, заходи.

У меня специальное белье, я отвернута от двери. Если Костю самого ничто не смущает, пусть остается. Мне вообще не хочется его прогонять.

– Кхм.

Козырев закашливается, но все–таки не выходит. Садится на стуле за моей спиной. Лицом к окну. Там солнечно, щебечут птички. Не за горами лето.

– Мама хотела бы увидеть Лёвку. Ну… не так, как отец, конечно. Она адекватно настроена.

Ох, мне снова трудно дышать.

– После еще одной экспертизы? – слова царапают пересохшее горло.

Костя не задумывается.

– Нет. Тогда, когда тебе будет удобно. И если она сможет в этот день. У нее кондитерский бизнес, блог в сети. В общем, она работает. Нужно состыковаться.

– Но, мы же не уверены…

Вот к чему я ляпнула – мы? Я–то уверена в правде.

– Я верю тебе, Лина.

Ест Лёва, а чуть не поперхнулась я. Что?!

– Что? – повторяю вслух.

Костя молчит некоторое время. Потом начинает говорить, пуская по моей коже мурашки.

– Я узнал тебя. Пусть и недолго, но думаю, достаточно хорошо. Ты бы не стала врать, устраивать спектакль. И еще…