Людоеды (СИ) - Mиxoнoв Cepгей - Страница 81

«Уходите!» — обратилась Астра с призывом к тем, кто ещё оставался подле неё — что-то около двух десятков практикантропов и дикарей. Они прикрывали её, а требовала тех, кто уже шёл к выходу — и там им также грозила какая-то опасность.

— Да-да…  — подтвердил Мих, обращаясь поспешно к ним.

— Хм, а сам…  — дал понять Зуб другу: тот может говорить что угодно, и требовать, но у него есть своё сугубо личное мнение относительно сшибки с иродами. — И потом я обещал одному Гоги, что Гиви — кое-что вырвать!

— Блин, стоматолог на мою голову!

— На свою собственную!

— Мужики…  — окликнул спорщиков Варвар. — Вы идёте?

— Иди ты…  с ними! Мы догоним! Угу…  — подтвердил Зуб.

— А если нет?

— Найдём по следу — запаху! — всё ещё скалился Зуб. Опять эта его защитная реакция. И чем страшнее было окружающим, тем веселее ему.

— Маньяк…

— Не, я — Зуб!

— Дурак ты, а тот ещё чудак на…

«Прочь!» — потеряла всякое терпение амазонка.

Времени у защитников пещеры практически не осталось. Она уже отсчитывала последние мгновения до обрушения, чувствуя и видя мысленно, как с иной стороны таран стенобитного механизма отклонился подобно маятнику часов и по соприкосновение со стеной, раздался треск и грохот обрушения, заставляя иродов прекратить разрушительные действия и броситься прочь от камнепада.

Вожак не торопился кидать их бездумно в битву, давая возможность осесть облако беспроглядного пелены, и когда оно стало более разреженным, он первым метнулся в гигантский пролом подземелья людоедов.

И нигде никого — ни одной живой души. Противник исчез, словно его там и не было, либо погребло под обвалом. Но всех не могло. Тогда что же произошло? Приказал задействовать цепных тварей.

Занявшись поисками пропажи, те практически тут же нашли иной лаз, злобно завыли. Их эхо достигло слуха беглецов.

— Они уже близко, Мих…

«Даже ближе, чем можете себе это представить, чудаки!» — назвала их так сейчас амазонка, а раньше чужаками. Похоже, что они больше не являлись для неё таковыми. И где-то даже близкими, но пока что не родными, как иные сёстры.

К ним и стремилась она — и также обратиться с мысленным посылом, а непременно жаждала вступить в контакт. Да всё не было подходящего случая, как и времени ни на что другое не оставалось, а ещё приходилось тратить силы на бесконечные схватки с иродами.

Те не желали отступаться от них. Вожак стремился добыть себе славные трофеи, коими уже видел в качестве оскальпированных черепов на своей вязанке головы Астры и Зуба.

Снова на личном примере бросился вперёд на ящере. Если бы не его зверюга — переломал бы себе нижние конечности. Хотя и это в случае с иродами было исключено. У них там по два колена и ноги напоминали задние лапы любого хищного зверя, а недалеко ушли от тех, кем погоняли.

Подумаешь — лишился основной массы всадников, зато пехота практически на 80 % в строю. А бегущий противник — прекрасная добыча. Поэтому решил не нападать на него в узком проходе подземелья. Шёл по пятам, стремительно сокращая расстояние. А затем стал выдерживать безопасную дистанцию, опасаясь ловушек со стороны достойного противника.

«Надо же…  — уловила кое-что Астра, чего никогда ранее. — Ироды опасаются нас! Даже больше скажу — побаиваются!»

— И правильно делают, — вставился Зуб, показывая свои в момент ухмылки ехидства подобно злорадству, отобразившегося у него на лице. — А давно было пора — и сразу!

Но и сам не желал оставаться в подземелье, чувствовал себя спокойней на открытой местности — даже среди скал. Вот где можно будет снова повоевать с иродами. А непременно дать очередной кровопролитный бой. Без этого никак — важно было выбить у иродов уцелевших всадников.

— Справимся, Мих?

— Спроси это у Астры!

— Эй, Прима… дона…  Ха-ха…  А-а-а…

Она лишила его слова, а в будущем пообещал и языка. Жизни лишать не собиралась, уверяя: и без неё есть кому сделать это. То ли намекала на иродов, то ли на кого-то ещё, о ком пока предпочитала помалкивать, стараясь не огорчать и без того практикантропов. А находились в безвыходной ситуации. И туда, куда стремились попасть мысленно — ждал новый лютый враг, коему ироды даже в подмётки не годились. А и от них запросто оставят ошмётки при встрече, которой так жаждали кровососы.

Мих сразу уловил, что конкретно случилось с другом, покосился на Астру. Спутница проигнорировала его взгляд. Ей было сейчас не до споров с ним, и своих забот, а хватало и выше крыши.

Мих не уступил и сам едва не поплатился за собственное упрямство.

«Не мешай — не отвлекай! Прошу, как человека…  разумного!»

— Ого…

Спорить и впрямь бессмысленно.

— Ничего не попишешь, Зуб! Я тут бессилен!

— Ы-ы…  — уподобился он Вый-Лоху.

— У-у-у…  — решил Мих в свою очередь приколоться над напарником. — Так вот откуда взялась эта ручная зверюга! И тоже когда-то была человекоподобным дикарем!

Зуб нервно провёл рукой по лицу, только теперь обнаружил на ней щетину — давно не брился, хотя и имел необходимый бритвенный набор, и пока что не затупился. Зато сам тупил — и не по-детски.

Впереди забрезжил луч надежды, являя истинный свет дневного светила. Беглецы добрались до вожделенного выхода, а выходить наружу не торопились — столпились.

Вперёд них пробился Варвар, пряча глаза за солнцезащитными очками. Взору открылась долина великих дымов и горячих фонтанов. Здесь по поверьям людоедов обитали духи Огня, Земли и Воды. И здесь меж ними происходили недоступные им разногласия — они конфликтовали, не имея ни сил, ни возможности поделить данный клочок суши. И ступать сюда — табу. А табу — смерть.

Она же грозила им от иродов. Но их людоеды опасались меньше чем долины гейзеров и горячих источников, а также кипящей и булькающей почвы под ногами.

Минное поле казалось менее опасным, чем серные источники, и покрывали недра густым слоем тумана. А в нём могли водиться не менее опасные и кровожадные твари, как и во всём диком крае людоедов.

— Что скажешь, а подскажешь? — заинтересовался Мих, обращаясь к молчаливой и задумчивой спутнице, так ни разу ещё не сказавшей ничего лишнего — мысленно. Всё чётко и коротко, а по существу.

«Кому, что уготовано, то и сбудется! Если судьба утонуть, сгореть, не получиться — и на пепелище у иродов!»

— Выходит, и они не гнушаются тем, чем эти дикари, пока мы не разобрались с ними, а с нами из-за них — теперь уже общие заклятые враги! И как далеко они?

«Близко! Очень близко! И даже ближе, чем можете это себе представить! А не стоит забывать, как и то: чему быть, того не миновать!»

Одно было ясно всем беглецам без исключения: выжить удастся не всем здесь, а и из ума аналогично, что трагично, но не смертельно — с одной стороны, а с иной — идти на заклание никому не хотелось. Ибо за нарушение табу духи взыщут свою плату. Живым здесь не место. Тут вотчина мёртвых душ. И так просто никого не отпустят, а мимо себя и подавно не пропустят.

— Вперёд! Чего стоите, как истуканы? Ждёте своей смерти! Так дождётесь…  и у меня! — прокричал Варвар.

Никто из людоедов не шелохнулся.

— Смотрите! — сделал он шаг в туман, утопая в дымке стелющейся по земле до колена. — Ничего не произошло! Вот я делаю второй, а третий, и четвёртый…

Где-то в десятке метров последовал выброс. Из тумана вынырнул матовый пузырь, и лопнул, разлетевшись облаком грязевой пыли, распространив зловонные газы.

Духи по поверьям дикарей пугали их, предупреждая не ходить дальше в долину смерти.

— Как знаете! За мной…  — бросил призыв Ясюлюнец практикантропам, однако не побрёл бездумно наобум, а взял в руки длинный кол — им и проверял подле себя почву на зыбкость. Раз угодил в грязь. Она обожгла — несильно и не смертельно, но кожа зудила, напоминая: залётному путнику надо быть более осмотрительным. Ошибок долина трёх непримиримых стихий не простит.

А тут и ироды, легки навспомине.

Видя, что ничего вроде бы пока страшного не произошло с практикантропами, дикари — более смелые и отъявленные среди них из числа воинов — подались следом за Нямом и его новоявленными соратниками по несчастью, а с недавних пор вроде как даже по оружию.