Чужой трон - Самойлова Елена Александровна - Страница 49
- Предыдущая
- 49/76
- Следующая
– То есть как – живой?! – изумленно переспросила Вилья, заплетавшая волосы на висках в тоненькие косички. – То есть он имел в виду, что там дриады жили?
– Нет, не дриады. Тут сказано, что живой ощущалась именно сама Заповедная дубрава. Как будто весь лес – единое существо, думающее и чувствующее, наделенное магией и еще бог знает чем.
– Дожили, – буркнула подруга, поднимаясь с кровати и подходя к двери. – Теперь и леса живые… Интересно, что еще есть в Росском княжестве?
– Много чего. – Я улыбнулась, откладывая заметки наставника в сторону и возясь с полотенцем, пытаясь найти крайне удачно подоткнутый кончик.
– Верю. – Младшая княжна Росская одарила меня ослепительной улыбкой и с достоинством прикрыла за собой дверь, направляясь в соседнюю комнату, чтобы привести себя в порядок.
Я несколько секунд понаблюдала за тем, как в солнечном луче, наискосок пересекавшем комнату, пляшут мелкие пылинки, и со вздохом принялась одеваться. Плотные брюки из темной добротной ткани, ставший уже привычным «корсет» с открытой спиной, поверх которого я накинула тонкую рубашку с вышивкой по вороту. Надела остроносые дриадские полусапожки и наконец-то почувствовала себя лучше. Жара за окном постепенно спадала, я же просто сидела на подоконнике, рассеянно глядя вниз, на залитую летним солнцем мощеную улицу, и размышляла ни о чем.
Вернее, старалась, потому что мысли всякий раз возвращались к чернокрылому аватару, оставшемуся за горной грядой Гномьего Кряжа. Что будет, если драконы откажутся говорить с какой-то там ведуньей, пришедшей к ним в компании полуэльфийки? Что им до нас? Завернут на полдороге – и все дела. Если же представиться Синей Птицей, то могут еще и выпроводить с почетным эскортом, чтоб уж наверняка… Я задумчиво посмотрела на простенький серебряный браслет на правом запястье, провела по гладкой поверхности подушечкой указательного пальца. А если случится такое, что Аранвейн пошлет эскадрилью драконов против Андариона, то что будет с айранитами? Ведь истинного короля у них нет до сих пор, а Крыло аватаров не сможет долго выдерживать натиск врага, прилетевшего из Алатырской горы, – их попросту сметут…
– Еваника? – Подруга подкралась незаметно, равно как и небезызвестный дед Кондратий, что едва не пришел по мою душу сразу вслед за Вильей, которая никак не могла усвоить: когда я в задумчивости, нельзя ко мне подходить абсолютно бесшумно, как это умеют делать только эльфы, и говорить у меня над ухом!
– Вилька, чтоб тебя! – взвыла я, едва не навернувшись с подоконника. Спасло только то, что Вилья успела ухватить меня за руку и втянуть обратно в окно. – Сколько раз тебе говорить – не фиг подкрадываться!
– Ну извини, кто же знал, что у тебя такая бурная реакция будет! – Подруга честно попыталась сделать виноватое лицо, но ее зеленые миндалевидные глаза искрились – зуб даю, что Ревилиэль по самые кончики ушей довольна произведенным эффектом.
– Ты знала, – несколько нервно ответила я, поспешно слезая с подоконника и возмущенно глядя на подругу. – Виль, я же не ты, для меня падение со второго этажа на булыжную мостовую чревато!
– Чем? Расстроенными нервами? Ев, ты ж ведунья, а левитацию никто еще не отменял! Да ты бы в локте от земли в воздухе повисла, как обычно.
Угу, очень смешно. Это что же такое получается, теперь для меня с подачи подруги вариант экстренного торможения в случае падения с малой высоты должен стать повседневной нормой жизни? Нет уж, сами так спускайтесь… Нервы у меня не казенные и темной гномьей сталью еще не заменены!
– Ев, ну не обижайся! Зато ты блефовать умеешь лучше одного гнома из расхожей армейской байки!
– Из какой такой байки? – Я подозрительно прищурилась, глядя на донельзя довольную Вилью.
Она улыбнулась и, усевшись на кровать, приглашающе похлопала ладонью рядом с собой. Я, не долго думая, уселась, а Ревилиэль, набрав побольше воздуха в грудь, начала:
– Когда-то давно, когда Росское княжество не было еще столь всеобъемлющим…
– Виль, а без излишнего пафоса и велеречивости можно? – нахально перебила я младшую княжну Росскую. Не, велеречивость – дело хорошее, но я ж от такого изложения байки усну прямо здесь!
– Можно. – Подруга усмехнулась и продолжила уже нормальным тоном: – В общем, дело было так. Шел захват одной орочьей крепости на юге Росского княжества. В той осаде объединились люди и гномы, но получилось так, что крепость захватил один-единственный гном. Самостоятельно и без чьей-либо помощи.
– Как это он умудрился? – изумилась я.
– А очень просто. Ранним утром, когда орки еще как следует не продрали глаза, он в одиночку подошел к воротам и говорит: «Я, гном такой-то, пришел захватывать вашу крепость. Сдавайтесь или умрите». Естественно, орки его обсмеяли и дружно послали по крайне заковыристому адресу. Тогда гном одним движением разодрал пополам на себе кольчугу из темной стали, откусил и сжевал край деревянного щита, который ему выдали при мобилизации, сломал меч об колено и кинулся на крепость, вооруженный одним кинжалом.
– И что?
– Крепость сдалась, – ответила Вилья, пожав плечами. – Гном, когда понесся на ворота, орал: «Друзья, за мной!» Орки, видимо, прикинули, что если в войске Росского княжества рядовые гномы такие, то какие же тогда сотники, вообще звери, наверное, и открыли ворота с белой простыней на древке от копья.
– М-да… – Я задумчиво покачала головой. – Виль, а при чем тут блеф?
– Да при том, что на привале, аккурат перед столь лихим захватом, гном этот разогнул кольца на кольчуге и сшил их гнилыми нитками! Край щита вырезал подручным инструментом и заменил хлебным мякишем, а меч банально подпилил!
Я подавилась смешком, когда представила себе пыхтящего гнома, сосредоточенно подпиливающего собственный меч и воодушевленно сметывающего кольчугу тем что под руку подвернулось в тусклом свете походного костра. Картинка вышла до того забавной, что я расхохоталась в полный голос.
– Да уж, – выдавила я, когда сумела наконец-то нормально говорить, не срываясь на громкий хохот. – Хорошие баечки ходят между росскими витязями…
– Вот и ты как тот гном. Временами блефуешь столь отчаянно, что я только диву даюсь! И ведь, что самое странное, пока у тебя все получается. Я прям завидую белой завистью – нет, это надо же, ввязываться в абсолютно рисковые предприятия и с каждым разом выпутываться из них!
Я улыбнулась:
– Уметь надо.
– Не то слово. Это талант, с ним родиться надо…
За дверью послышались топот сапог, подбитых железом, какие-то окрики, а потом дверь распахнулась, с силой ударившись о стену. Небритый стражник, возникший на пороге, оглядел нас и спросил у кого-то, кто находился за его спиной:
– Это они, господин?
– А ну пропусти меня, увалень! – раздался из-за стражника писклявый голос, то и дело от возмущения срывающийся на фальцет. – Я хочу увидеть паскудную рожу той ведьмы, что опозорила мою дочь перед самыми смотринами!
Мужик с алебардой наперевес поспешно отодвинулся, и из-за него высунулось нечто, больше всего напоминающее оживший пузатый самовар, одетый в богато изукрашенные золотым шитьем одежды. «Самовар», обладавший помимо на редкость отвратного писклявого голоса еще и неприятным круглым лицом с маленькими глазками, окинул нас с Вилькой убийственным, по его мнению, взглядом и обличающе ткнул в меня пальцем, больше похожим на колбаску:
– Вон она, ведьма, осмелившаяся опозорить мое дитя перед самыми смотринами!
– Е-е-ев, – протянула Вилька, – что это за самовар на ножках и о каком позоре он говорит? Понимаю, если б ты мужчиной была…
– А я почем знаю?! – праведно возмутилась я, демонстративно игнорируя медленно багровеющего мужичка в расшитых одеждах. – Я его вообще в первый раз в жизни вижу! Кстати, – я повернулась к стражникам, и из моих глаз во все стороны сыпанули яркие зеленые искры, – а вы что здесь забыли, а? Между прочим, мы тут за свой счет остановились. Какие к нам претензии?
– Ну… – Страж порядка, тот, который с алебардой заграждал дверной проем, отступил, выдвигая «самовар» на наше обозрение. – Это же градоправитель Клин! Мы люди подневольные, нам сказали – захватить и в кандалы, мы и подчиняемся…
- Предыдущая
- 49/76
- Следующая
