Чужой трон - Самойлова Елена Александровна - Страница 43
- Предыдущая
- 43/76
- Следующая
– Виль, сворачиваем в лес! Там хоть не сразу вымокнем! – прокричала я, одной рукой держась за талию Ревилиэль, а другой шаря в бездонной суме в поисках плаща с капюшоном, зачарованного от промокания.
Моя подруга уже успела набросить на голову глубокий капюшон своей эльфийской куртки, но рыжие пряди, заплетенные в тоненькие косички на висках, все равно выбивались из-под темно-зеленой ткани, полоскаясь на усилившемся ветру языками пламени.
– Попробуем! В крайнем случае ты поколдуешь! – отозвалась Вилька, направляя коня по едва заметной тропинке между соснами.
Вы никогда не пробовали набросить плащ на плечи, сидя на крупе рысящего по лесной тропинке жеребца, когда ветки так и норовят хлестнуть по лицу? И для меня это оказалось в новинку. Пока я пыталась завязать горловину, два раза не сверзилась только чудом, имя которому – стихийная магия. А потом хлынул такой ливень, что даже зачарованный плащ моментально превратился во влажную тряпку, хотя, по идее, вода должна была просто стекать по плотному холсту.
Тропа почти сразу превратилась в ленту жидкой грязи с канавками и выбоинами, заполненными дождевой водой, а Вилье пришлось приструнить коня, который уже начал оскальзываться на влажной глине. Налетел ветер, и сосновый бор превратился в колышущееся в едином порыве зеленое море, а шелест ветвей напомнил о прибое. Я никогда не была на море, но наставник рассказывал о нем, сопровождая повествование весьма красочными иллюзиями.
С неба в лес упала ветвистая бело-голубая стрела молнии, сопровождаемая громовым раскатом и расколовшая от верхушки и почти до корня высоченную сосну, мимо которой мы только что проехали. Туман звонко заржал и встал на дыбы, едва не упав на скользкой тропе, а я вцепилась в Вильку, и только это удержало меня от падения в жидкую грязь. Подруга указала куда-то влево и направила туда коня.
Я пригляделась и увидела охотничью избушку, низенькую и кособокую, с крышей, покрытой мхом, и больше похожую на землянку с небольшой пристройкой-навесом, по которому стекали потоки воды. Вот уж повезло, я бы точно не заметила этот домик, если его можно так назвать, но переждать в нем значительно лучше, чем куковать под ближайшей елкой или сосной, опасаясь, когда по ней шарахнет очередной молнией.
Вилья шустро завела Тумана под навес, привязав повод к ближайшей, малость подгнившей перекладине, и тотчас метнулась к грубо сколоченной из толстых досок двери, которая от первого же рывка распахнулась. Подруга скользнула в проем первой, пригнувшись, чтобы не удариться лбом о низкую притолоку, я ввалилась следом, встряхиваясь, как промокший воробей, и приглаживая влажные волосы, завившиеся от дождя забавными завитками, которые наверняка торчали во все стороны, придавая мне комичный вид. Щелкнув пальцами, я зажгла под потолком голубоватый светлячок пульсара, осветивший помещение.
Через минуту стало ясно, что в избушке никто не живет где-то с зимы, а может, с осени, поскольку хоть углы и успели обрасти паутиной, но плесени нигде еще не было, да и крыша не текла, а простоял бы этот домик без ухода больше года, с потолка бы уже капало.
– Интересно, а где хозяева? – задумчиво проговорила Вилья, приподнимая за уголок плетеную дорожку посреди одной-единственной комнаты, из которой и состояла избушка.
Под ковриком оказалась небольшая дверца, ведущая в подпол, с тяжелым кольцом-ручкой.
– Может, в ближайшее селение перебрались? – предположила я, усаживаясь на зловеще скрипнувшую табуретку у небольшой печки в углу комнаты и прислушиваясь к дождю, хлещущему по оконцу, затянутому бычьим пузырем.
– Все может быть. – Вилька пожала плечами, отпуская уголок дорожки, и, пододвинув небольшую низенькую лавочку, уселась напротив меня. Звездочка пульсара спустилась чуть ниже, и ее отсветы отразились в зеленых глазах моей подруги. – Слушай, Ев, я так и не поняла, зачем мы чешем к драконам-то? Понятно, что я тоже хочу помочь Хэл и Мицарель, да и Данте за компанию, но ехать вдвоем к Алатырской горе… Ты хоть понимаешь, что драконы вообще-то инородцев терпеть ненавидят?
– Понимаю, Виль. Все я понимаю. Но не хочу, чтобы драконы выжгли Андарион дотла, а, поверь, они это могут. Насколько я знаю, в Алатырской горе живут драконы подобные Ритану, то есть те, которые могут принимать человеческий облик, а это значит, что для айранитов они вдвойне опаснее.
– То есть? – нахмурилась Вилья. – Что им дает человеческая ипостась?
– Ну, в принципе ничего нового, просто в своем природном облике драконы могут только выдыхать пламя, причем очень разнообразное, с регулируемой температурой, а вот в человеческом виде вместо огненного дыхания они обретают власть над стихийной магией огня, а это, согласись, более совершенное оружие, хотя бы потому, что возможностей у него больше.
– И мы к ним идем?! – Вилька нарочито страдальчески вздохнула и патетически воздела руки к потолку. – Ев, я уже говорила, что ты ненормальная? И я с тобою вместе…
– Что поделать. – Я развела руками. – Драконы крайне остро чуют ложь во всех ее проявлениях, даже то, о чем ты просто умалчиваешь, поэтому есть шанс, что они нам поверят.
– Ага, если выслушать соизволят, а то ведь и не пустят. А могут и на месте испепелить.
– Ну, насчет последнего вряд ли – без разговоров драконы только врагов испепеляют, да и то самых ненавистных. Мы-то им ничего не сделали, максимум – просто завернут от порога.
– Ев, и откуда ты столько о драконах знаешь? Хотя если вспомнить, кто у тебя наставник… – Вилья улыбнулась, сбрасывая с плеч влажную куртку и кладя ее рядом с собой на лавку.
Я подумала и, сняв плащ с плеч, прочитала коротенькое заклинание, держа промокшую одежду в вытянутых руках.
К потолку с шипением взвилось облачко пара, а плащ, хоть и высох, сменил цвет с темно-зеленого на какой-то пятнистый. Честно говоря, до меня не сразу дошло, что это попросту высохла грязь, украсившая одежду во время скачки по раскисшей от ливня тропе. М-да, надо было хотя бы подержать плащ под дождем, чтобы смыть грязь, ну да ладно…
Ливень по-прежнему хлестал за окном, потоки воды скатывались по крыше, наполняя комнату убаюкивающим шелестом. Я совершенно размякла, сидя на табуретке и думая обо всем сразу и одновременно ни о чем, когда в шум дождя вплелся непонятный звук, словно легкое поскребывание на крыше. Мы с Вильей переглянулись и одновременно задрали головы к потолку, поднимаясь с уже насиженных мест. Поскребывание утихло, а потом возобновилось с новой силой. Теперь уже не было сомнений, что по крыше кто-то шастает, стараясь двигаться как можно тише, но постоянно цепляется за неровную поверхность когтями. Честное слово, были бы мы снаружи – точно ничего бы не уловили сквозь шум дождя, но здесь, в тишине покинутой избушки, негромкие шаги были слышны довольно отчетливо.
– Думаешь, попытается влезть к нам? – как бы между делом поинтересовалась Вилька, проводя ладонью по поясу, на котором висели метательные кинжалы.
– Не уверена… – Похоже, оно охотится на что-то снаружи… Ах чтоб тебя!
Я не успела договорить, как подруга моментально накинула куртку и, выхватив меч из напоясных ножен, выскочила за дверь, намереваясь отбить нашего боевого товарища и средство передвижения в одной морде, то есть Тумана, от неизвестной твари, шаставшей по крыше. Чертыхнувшись и на ходу поминая всю родню буйной княжны вплоть до седьмого колена, я выбежала под проливной дождь вслед за Вильей, держа наготове заклинание помощнее.
Предупреждающего возгласа подруги я не расслышала из-за шума ливня, поэтому, когда с силой распахнутая мною дверь от души долбанула по чему-то, что злобно мявкнуло, я только прибавила ходу, вылетая из дверного проема как ошпаренная. Картина, представшая моему взору, энтузиазма не добавила, разве что я, пытаясь притормозить, поскользнулась на мокрой траве и едва не хлопнулась в ближайшую лужу.
Оказывается, я приложила дверью малого чащобника, причем последний, не оценив такого пристального внимания к своему тылу, уже злобно выщерился в мою сторону, припав к земле и сверля взглядом ярко-желтых глаз с вертикальными зрачками. Плохо, очень плохо. Малый чащобник похож на вымахавшую до размеров полугодовалого теленка лесную кошку, такой же до неприличия шустрый, гибкий и живучий. Разница только в том, что чащобник – преимущественно дневной хищник, нападает чаще всего сверху – с веток дерева или же с крыш затерявшихся в глухих лесах охотничьих домиков. Сила у этого представителя лесных жителей такая, что особо удачным ударом изящной с виду когтистой лапы он запросто перебивает конский хребет, что уж говорить о человеке или, к примеру, об эльфе.
- Предыдущая
- 43/76
- Следующая
