Брутальная Падме, или Новая судьба королевы (СИ) - Войце Влад - Страница 20

— Даже на пороге смерти я не считаю, что должен идти на компромисс с собой в этом. Ты молода, а я пожил и довольно бурно, в своё время. И всегда считал, что есть определенный рубеж изменений, после которых человек перестаёт быть собой. Для меня потребовались бы такие массовые вмешательства, что я бы точно перестал быть собой. Я сразу решил — лучше уж я проживу максимум возможного так, чем пойду на такое своеобразное самоубийство.

— Хорошо, дед, точнее плохо, но я смирилась с твоей позицией и уважаю её.

— За эти годы я дал тебе немало, теперь пришла пора дать то, что тебе не раз пригодится в будущем. Во-первых, возьми это, — дед протянул мне личный коммуникатор, который был неизменным спутником технологичных граждан Республики. Он был идентичный тому, что выступал у меня на внутренней стороне запястья левой руки. Вещь крайне многофункциональная. Тонкая, чуть выпуклая пластинка два на четыре сантиметра была крайне удобна для жизни в современном обществе. С ней не расставались, она была постоянно подключена к разумному, что её носил, на неё была завязана масса важных возможностей. Некоторые любили декорировать её массой финтифлющек из драгоценностей, но мой коммуникатор был сугубо утилитарен. Как и тот, что протягивал мне родич.

— Что там?

— Кроме обычного полностью клонированного твоего, там есть некоторые скрытые разделы, доступ к которым непрост. Ни при каких условиях не копируй информацию из них на другие носители. Выучи ключевые вещи от туда. На случай если кто-то сможет отобрать его у тебя и захочет взломать — информация уничтожится. Там много контактов, схем, досье и прочего. Многие кто там есть не в курсе на кого они работали или работают поныне. Некоторые догадываются, на таких есть пометка. Всё это уникальная информация, что немало поможет тебе, когда понадобятся скрытые, не тривиальные или просто незаконные варианты решения вопросов, — дед с грустью взглянул на меня, — как всё же жаль, что ты не имела детства. Теперь должна слишком торопиться взрослеть. Прости меня за это, старика.

— Я не в обиде, деда, — я не обманывался тем, что благообразный дед имел двойное дно. Это было очевидно, после многих лет общения. Но этот подарок дал мне четко понять, дед действительно собрался вскоре умирать и вот это было большой и неожиданной неприятностью. За это годы его полу парализованного существования рядом, я как-то стал забывать, что он смертен. Его брюзжание, что он одной ногой в могиле за всё это время стало привычным. А ведь он, сколько себя помню, выглядел — краше в гроб кладут. И вот, похоже, обыденно подходит момент, когда я реально останусь один на один с этим миром. И человек, что прикрывал меня все эти годы, вскоре оставит меня.

— Во-вторых, я нанял тебе нового учителя. С ним у тебя будет не так много уроков, старайся всё запомнить, ни с кем не делись услышанным. В будущем тебе это немало может помочь. Перед каждым уроком будешь отключать свой коммуникатор. Мало ли, вдруг, джедай своей конфиденциальностью, что достигает Силой, еще испортит начинку аппарата. А там важная информация. Кроме того, и это даже важнее, перед каждым уроком, до встречи с новым учителем, будешь надевать это, — дед протянул тонкий, блекло-серый обруч.

Я покрутил обручь в руках, внимательно изучая. А дед, дав мне на это немного времени, продолжил:

— Джедаи, — а новый учитель именно таков, причем он довольно стар, а значит опытен и опасен в определенной сфере — мастера в менталистике. Обруч не позволит ему, если по какой-то причине он вдруг это захочет, как-то нарушить договор и промыть тебе Силой мозги. Но не забывай, что кроме Силы есть еще и просто слова, которыми умелые демагоги вторгаются в неокрепшие умы. У этого учителя хорошая репутация, но мало ли. Обычно для этого используют менее очевидные и меньшие по размеру защитные средства, но тут лучше перебдеть. Уверен, бывший мастер джедай не обидится.

***

(Немного позднее)

Я уже немало прожил в этом мире. Придя в него на далеко не лучших, как тогда казалось условиях. Потеряв любящую семью, которой в наследство оставил некоторые проблемы, надеюсь не критичные. Получив взамен новую жизнь, обнулившую планы, что, казалось, стали наконец воплощаться. И вот новое тело, да еще и женское. Мир, который не слишком радует глаз. По сути, я как будто ту свою поездку в чертовы США так и не закончил до сих пор. А у меня никогда не было глупого желания переехать в ту страну, которая любит прикидываться кардинально не тем, чем является. Пропагандой многократно лучше того, что в реале распространяло кровавое амбре по всему миру.

Но новая жизнь меня это сделать заставила. Уж больно Набу напоминало тот мир, хоть приглаженный и более безопасный, и лощеный, экстраполировавшийся в будущее…, но тот же. Даже бедолаги гунганы, как будто в насмешку, слишком походили своей судьбой на индейцев. А местные Дома, этакая помесь пусть и умеренного, но аморального олигархата с высокомерной аристократией, чем не калька с США?

А власть? Меня она никогда не прельщала. Да и особых талантов к ней у меня не было. Да, я немного понимал, как она устроена в реале, ввиду своих занятий в последние годы жизни на Земле. Но никогда не мечтал ни о своём участии во власти, ни о богатстве и жизни с ним связанной. Не потому, что бессеребренник, а просто большие деньги — это масса сопутствующих проблем, о которых не задумываются те, кто их страстно желает. Начиная от одиночества, кончая постоянным поиском второго и далее меркантильного дна у окружающих. А это та ещё нервотрёпка.

Однако. К чему страдать о том, чего не вернёшь? Или не изменишь? В умении Иришки вывернуться и вытащить нашу дочь я верил, а потому больше мучился после нового рождения другим. Она конечно будет тосковать, тем более, в отличии от меня, думает, что я умер. Дочь, что же, ей будет хуже. Но и она уже подросток, причём с крепкой психикой, вся в меня, бывшая готовой уже через несколько лет покинуть семейное гнездо. Я же хоть и рано от них ушёл, но оставил относительно состоятельными. В ближайшие годы они точно не должны ни в чём материальном нуждаться, а там если что, смогут продать очень приличную квартиру в центре Москвы, доставшуюся мне от родителей.

А потому жаль, лишь одного. Поняла ли дочь меня и тот мой поступок? А Иришка? Жена — почти наверняка. Особенно учитывая нашу историю. Она конечно не знает причин, но очень верила в меня и прекрасно знала, что «крыша» после армии у меня никуда не съезжала. И никогда бы не поверила во внезапно «поехавший шифер» у её мужа. А значит была достаточно веская причина. Потому за неё я не волновался, хоть и периодически с грустью вспоминал, уже поблекший с годами образ.

Пожалуй, лишь дочь действительно мучала меня первое время в новом мире. Пережить — да, понять — не уверен. Она не столь хорошо знала тёмную сторону этого мира и потому для неё, мои действия тогда могли стать шоком. Жена, конечно, сгладила, в этом я был уверен и тогда, не сомневался и спустя годы. Но остался ли я в памяти дочери сейчас отцом у которого внезапно проклюнулся ПТСР (*) или она хоть что-то поняла правильно?

Конечно мне их не хватало, очень, как и мира, который породил нас всех. Но я давно перерос рефлексии, да и новые вызовы с миром продолжали погружать меня в нарастающую рутину, которую стоило решать. А потому оставив шрамы в памяти, старое ушло в глубины разума, а новое быстро вышло на первый план.

Единственное, что с годами наоборот усилилось — ностальгия по Родине. Людей достойных можно было найти и тут, а вот Родина — одна. И понимаешь это, лишь теряя её, причём с годами это только усиливается.

Впрочем, сейчас меня тревожило не это. Никогда ранее в новом мире, не было у меня устойчивого ощущения на уровне интуиции, что новый учитель, что-то настолько кардинально изменит в той дороге по которой я иду, что в будущем у меня сформируется точка — ДО и ПОСЛЕ этого момента. Сродни по силе моему перерождению.