Пекарь-некромант. Часть 1 (СИ) - Федин Андрей - Страница 10

— Доброго вам дня, мастер Карп! — сказал Полуша.

«Мастер Карп, — мысленно повторил я. — Заметь, профессор: я подрос за ночь. Уже не просто хозяин, а целый «мастер». Вот что значит умелое руководство».

— Рассказывай, — велел я Полуше. — Как идут дела?

Попытался взять хлеб, но тут же отдёрнул руку: обжёгся. Подул на пальцы.

Пекарь сгрузил с лопаты очередную партию выпечки, сделал секундную паузу, чтобы утереть с лица пот. Тут же отточенным движением отправил лопату в печь — вынул её уже с тремя караваями на полотне. Хлеб появлялся из печи одинаковый и по форме, и по цвету, точно изделия из три-дэ принтера. С лица Полуши не сходила счастливая улыбка.

— Хорошо идут дела, — сказал парень. — Опара с вашей закваской, мастер Карп, получилась знатная! И тесто быстро поднялось. Ужо вторую двойную партию ржаного из печи достаю. Вон, щас последняя в ход пойдёт. Но токмо… боязно мне что-то, хозяин. А как не продадим к обеду? Ведь зачерствеет. Жалко. Белого-то немного — как всегда. А ржаной… Вот и Лошка ругается. Говорит, что тороплюся я очень: высохнет хлеб к обеду, да и мухи его обосрут.

— Не высохнет, — пообещал я. — Смело ставь следующую партию. Наш хлеб не зачерствеет и за неделю — можешь мне поверить. Мы ведь с тобой сделали всё по науке. Как меня в кулинарной школе учили — точно в соответствии с конспектом. Так что перестань паниковать, парень. В мою закваску ты поначалу тоже не верил. Но ведь сработала же! То-то. Наука, уважаемый — это страшная сила.

«Особенно, если добавить к ней местную магию, — сказал я мысленно. — Видишь, мэтр: «метод тыка» меня не подвёл. А ты говорил, что продукты магией заменить нельзя. Всё можно, если с умом. Но вот с насекомыми действительно нужно что-то срочно решать. Полнейшая антисанитария в помещениях. Ведь и правда… обосрут. Что у тебя есть на этот случай профессор? Можно не из кулинарной магии. Да хоть из некромантии! Тут моя родная химия не помешала бы».

«Некромантия для такой простой задачи не понадобится, — сказал мэтр Рогов. — Для выполнения вашей просьбы достаточно обычных отпугивающих плетений из школы ментальной магии — насекомые станут обходить помеченные заклинаниями помещения стороной».

Я окинул взглядом столы, где ждали своего часа одинаковые на вид заготовки из теста.

«А не подействуют ли твои ментальные плетения на покупателей? — спросил я. — Не будут ли и те от нас шарахаться? Отсутствие мух — хорошо, но не разбегутся ли и люди?»

Гора свежеиспечённого хлеба всё увеличивалась.

Я отметил, что при таком объёме разово производимой продукции зал пекарни не такой уж большой, каким казался мне прежде.

«Реакция на ментальные воздействия у людей не настолько высока, как у насекомых, юноша. Если сравнивать воздействие лучей Ромара-Кроска на представителей фауны, то млекопитающие и чешуекрылые находятся едва ли не на противоположных концах шкалы чувствительности. Согласно исследованию, проведённому заведующим факультета менталистики профессором…»

«Хватит, мэтр!» — я едва удержался он того, чтобы произнести это вслух.

А может и произнёс. Потому что Полуша оглянулся — бросил на меня вопросительный взгляд. Я жестом показал парню, что он может спокойно продолжать работу.

«Не нужно лекций, профессор. Не засерай мне мозг — ведь ты не муха. Просто сказал бы: не разбегутся. Я правильно тебя понял?»

«Покупатели от воздействия этих плетений точно не разбегутся, юноша, — сказал мэтр Рогов. — Они его попросту не почувствуют, даже на подсознательном уровне».

«Вот и прекрасно, — сказал я. — Вот и замечательно. Действуй, мэтр. Что тебе для этого нужно?»

Словом «действуй» я давал профессору команду использовать магию.

Поначалу мне приходилось в подробностях объяснять Мяснику, чего именно я от него хотел — как с тем фаерболом. Потом я научился быстро представлять работу нужного мне плетения, без проговаривания слов. Представлял огненный шар — и вот тот уже летел, созданный по образу и подобию макета, промелькнувшего в моём воображении.

Такое взаимодействие с профессором поначалу показалось мне идеальным. Оно экономило время, что было важным при встрече с опасностями, которыми изобиловал мой новый мир — особенно по ночам. Словами долго объяснять, на какие именно кусочки следовало разделить шагавшего на меня в ночи рычащего покойника — проще эти кусочки вообразить.

Но как-то раз моё воображение сыграло злую и забавную шутку — ещё когда я обитал в деревне Следки. Случилось это при встрече с грудастой женой тамошнего кузнеца. Мой новообретённый молодой организм проявил при виде соблазнительной фигуры той женщины вполне естественную и здоровую реакцию. И мне ещё повезло, что я всего лишь пожелал увидеть жену кузнеца полностью обнажённой.

Вот после того случая я и придумал для профессора команду «действуй» — без неё он на мои фантазии больше не реагировал.

«Получается?»

«Готово, — сказал мэтр Рогов. — В этот зал насекомые не проникнут — во всяком случае, в ближайшие тридцать лет. При необходимости, в будущем мои заклинания не сложно будет подпитать энергией. Вам следует пройти в магазин, юноша, чтобы я оградил от вредителей и его. Отсюда мне сложно разместить на его стенах плетения в правильном порядке».

Я вошёл в магазин со стороны пекарни. Застал там с десяток горожанок. И жующую продавщицу — работа челюстями не мешала девице обслуживать покупателей. Лошка шустро загребала с прилавка мелочь, ссыпала ту в деревянный короб — хватала с полки хлеб, передавала его жадно тянувшим руки клиенткам. Не забывала при этом отрывать зубами куски от большой краюхи ржаного хлеба.

От её надломленного каравая исходил тот самый обещанный профессором «лёгкий аромат ванили». Я сглотнул слюну — да и не я один: так раз за разом поступали и толпившиеся в магазине горожанки. Дверь то и дело открывалась: входили посетители с деньгами — выходили с хлебом. Я окинул зал взглядом, отметив наполовину заполненные товаром полки. Заметил и круживших над румяными караваями мух.

«Действуй, мэтр».

Почувствовал в груди холодок — так ощущалась творимая профессором магия.

Продавщица меня заметила — глаза Лошки радостно блеснули, на её губах расцвела улыбка, на щеках появились ямочки.

— Фдравфтвуйте, мафтер Карп! — сказала Лошка.

Говорила она с набитым ртом.

— Внатный фёдня хлеб получился! Давно я такого вкуфного не едала!

Повернулась к покупательницам.

Жевала она с таким аппетитом, что мой желудок не переставал тоскливо выть.

— Берите по два каравая, бабоньки! — сказала продавщица. — Не придётфя вертатьфя. Мафтер Карп фам тефто вамешивал. Вкуфнотень полуфилафь невероятная! Я вот уже второй каравай купила — вфё не могу наефтьфя! Вот фто внафит учёный феловек! Вот какой у наф новый ховяин! Берите, берите, бабоньки! Прибежите днём за добавкой — нифего уже не будет!

Её слова возымели действие: полки стали пустеть с удвоенной скоростью. Лошка только и успевала сметать с прилавка медные монеты. При этом не забывала задавать горожанкам вопросы: она всех посетительниц, похоже, видела не впервые. Не стеснялась называть покупательниц по именам. Женщины ей охотно отвечали. И при этом царапали меня любопытными взглядами.

Спорный вопрос: что именно больше привлекало внимание женщин — разложенный на полках хлеб, или моя вполне симпатичная мордашка. Я почувствовал себя товаром, выставленным на продажу. Впрочем, это ощущение не стало для меня новым — в торговле я не первый десяток лет. Чужие взгляды давно уже не смущали и не раздражали меня.

И всё же я невольно выпрямил спину, принимая позу гордого выпускника кулинарной школы, владельца преуспевающей пекарни, альфа самца и просто уважаемого человека. Моего актёрского таланта вполне хватило для того, чтобы в глазах горожанок, что пока не вошли в пенсионный возраст, блеснул интерес. Я прошелся взглядом по приятным выпуклостям особенно интересных экземпляров.

Поинтересовался у профессора: