БЕСсильный чемпион. Том 7 (СИ) - Володин Григорий Григорьевич - Страница 46

На мне сейчас Эмулятор, демонская рожа спрятана под личиной Метазара. Остались последние приготовления.

Во-первых, активирую фрактал Эсклопа. Сразу чувствую, как заживают ожоги и укусы, полученные в битве с Женей. Гиба почему-то не всё залечил. Метаболизм ускоряется. Начинаю мыслить четче и более ясно.

Следующим активирую фрактал Пластинчика. Так я обозвал одного живучего демона. Он, единственный на моей памяти, не умер, когда Когти разрубили его сердце. Ну, не считая Эсклопа, но у того бешеная регенерация. Пластинчик же умудрился перестроиться и целую половину сердца сделать работающим двигателем. Должно и с мозгом прокатить. Этот фрактал я не привязываю к Эмулятору, а делаю своим собственным. Как Гибу, Жамбу, Пятно, Шарика и Мурку. Астральное тело прокачано достаточно. Нагрузку еще одного фрактала оно выдержит.

— Молния, Дана, — говорю уверенно. — Пускай.

Бестия даже жмурится, медлит секунд пять, мокрые ресницы дрожат от сквозняка, но не смеет спорить.

Выстрел!

Я чувствую разряд, разрывающий мозг, и, благодаря Громовым когтям, овладеваю им и направляю точечно.

Больше шансов выжить после выстрела в голову, если пуля вошла в лоб и вышла из затылка, чем если выстрелили в один висок и пуля вылетела из другого. Дело в том, что при попадании в лоб пуля повреждает только одно полушарие мозга. Человеческий мозг — довольно пластичный орган и, подобно двухмоторному самолету, способен перестроиться и работать даже при потере одного «двигателя».

С молнией то же самое.

Я направляю обжигающий ток в голове. Сужаю электровольтную змею. Как скальпель или лазер, направляю мимо крупных кровеносных сосудов, доставляющих кислород. Манипуляция больше похожа на хирургическую операцию. Главное уберечь — ценные отделения, такие как ствол мозга и таламус. Тогда воспоминания сохранятся.

Эмулятор трещит. Когнитивные функции нарушаются, и Эсклоп пытается восстановить поврежденные доли. Фрактал Бессмертного демона восстанавливает ожоги, но я жгу себя дальше, раздуваю молнию Бестии, не даю ей погаснуть. В любом ином случае это был бы дохлый номер, так как Эсклоп все равно бы восстановил меня. Но сейчас его работу поддерживает Эмулятор, а сломать искусственную демонскую душу очень просто. Перегрузил процессор — и сломалось. Что и происходит. Эмулятор со скрипом издыхает, не выдержав нагрузку от Генерала Эсклопа. Демонские надстройки сгорают, и виной тому молния девушки.

Технически Бестия убила демона Перуна, а награда за убийство Высшего демона — его фракталы. Ибо главный закон ада — право на трофеи священно.

— Бес! — вскакивает девушка. Рана между ее достойных грудей мигом затянулась. Лицо Даны снова свежо и лучится здоровьем. Улучшенный обмен веществ моментально сказывается на ней, делая еще красивее.

— Бес! Не смей! Ты обещал!

Я падаю на пол, мыслей совсем нет, только, что голова горит.

Девушка с криком бросается ко мне. Хватает мое лицо, целует, что-то кричит. Мы поменялись ролями. Это ненадолго. Я отключился, но фракталы действуют сами. Ибо мертв демон Перун, но не демоник.

Твой черед, Пластинчик. Не подведи.

Одна регенерация Гибы не сдюжила бы с повреждением мозга. Но Пластинчик перестроит полушария таким образом, что та мозговая часть, что не повреждена, перекалибруется и заберет функции сгоревших отделов. Не зря я бил прицельно. Я пытался не самоубиться, а лишь перегрузить Эмулятор с обвесом из Бессмертного Эсклопа, что очень сложно. Но прошло удачно. Таламус уцелел, а значит, сейчас полежу немного, подожду, пока мозги заработают, потом подключу Удаленный Терминал к Бестии, и с помощью теперь уже ее Эсклопа залечу повреждения.

Когда я открываю глаза, то ощущаю, что тону. В женских слезах.

— Женщина, ты меня утопить хочешь? — хриплю.

— Перунчик! Миленький!

Дикий визг, радостные вопли, меня осыпают градом поцелуев. Кажется, что сейчас демоника задушат на радостях, и Бестии перепадет еще фракталов. Но обходится.

Я лежу на полу и оглядываюсь. Кельты, молодцы, оттащили трупы поблизости, чтобы не составляли мне компанию. Сейчас стоят строем, ждут команды.

— Что на фронте? — спрашиваю, пытаясь встать. Не выходит. Странно. Да и голос звучит как предсмертный шепот.

— Мы связались с командованием, — докладывает полковник от валлийцев. — Но нас не слушают, мой король.

Король? А, меч Медвежути. Я ж его вытащил, стало быть, король. Логика колется морфием. Ладно, надо лететь показываться перед наступающими в котле, пока мои поляницы не угробили всех валлийцев.

Встать опять не получается. Мышцы не подчиняются, а еще в груди жжет.

— Перун, всё хорошо? — в волнении подается ко мне Бестия.

— Тссс.

Она тут же замолкает. Я прислушиваюсь к себе. И охреневаю.

Пойте дифирамбы!

Астральное тело наконец исцелилось! Есссссс! Я снова сильнейший! Я снова демоник Перун, а не одно матерное слово! Я снова Гроза ада! Ха-ха-ха! Это потрясающе! Только вот Эсклопа отдал Бестии, но нисколько не жалею, тем более, что в любое время я могу пользоваться им через Терминал.

Как же я восстановился? Видимо, астральное тело до жути испугала лоботомия молнией, и духовная сущность вцепилась в плоть, в прямом смысле ушла в пятки, тем самым образовав симбиоз с физической оболочкой. Ох. Но почему мне так херово? Почему я, как парализованный овощ? Алло, гараж! Как сильнейший может быть безвольным слабаком?

Вглядываюсь в себя. Понятно. Физическое тело слишком слабое. В Страшном мире я обретал силу постепенно, убивая демонов друг за другом. Развитие заняло годы. Организм успевал подстроиться. Сейчас же я хряпнул вагон фрактальных анаболиков, и вылезла «побочка». Мощь вернулась, могу лить нафту Беумуса из глаз или плеваться огнем Сафра, но мышцы обессилены, тело будто плавает в пограничном состоянии.

Так, это Градгроб знает когда пройдет и пройдет ли.

— Меч мне! — шепчу.

Двое кельтов сразу хватают с пола Каледвулх — один за рукоять, другой за клинок — и протягивают мне почтительно на вытянутых руках. А я лежу опрокинутым манекеном и хлопаю глазами. Сильнейший демоник, блин. Могу одним взглядом сжечь батальон Кметов и Рыкарей, а вот подняться — хрен с редькой.

— Перун, может не надо? — робко спрашивает Бестия.

— Надо, девочка моя, надо, — я использую фрактал Плюща.

Хрясь.

Бетонный пол трескается и разламывается, вскрывая содержимое фундамента. Кельты с ужасом отшатываются. Из щелей вылезают зеленые лианы. Они оплетаются мое тело, создавая растительный доспех. Земля отпускает зеленые порождения. Кольца лиан опутывают туловище, шею, ноги, руки, каждый палец. Я пробую сжать кулак. Точнее приказываю лианам, опутывавшим пальцы, сажать их. Древесная рука слушается. Пока так.

Срываю листочек на мизинце и сжимаю протянутый меч. Распрямляюсь. Медленно, привыкая к новому способу передвижения, двигаюсь к выходу.

— Куда ты, наш король? — спрашивает полковник кельтских рот.

— Показывать вашим собратьям чертов Истинный путь, — сиплю сквозь зубы.

За моей спиной раскрываются крылья — не привычные кожистые, что были у летучей обезьяны. Теперь весь ассортимент доступен. Я выбираю металлические, острые как бритва, крылья Архангела. Имечко неподходящее для демона, сам он еще тот людоед и псих, но у его фрактала вертящий момент на уровне.

Быстрые взмахи крыльев, и я уношусь в небо. Лесистые возвышенности оказываются внизу. Навстречу бросаются полосы и завесы дыма, что расчертили небеса. Древесные кольца на теле скрипят. Своеобразный растительный экзоскелет слушается беспрекословно, будто дрессированные собаки.

Вот я уже над фронтовым котлом. Наступление кельтов поутихло, наши дали достойный отпор, теперь валлийцы зализывают раны. Торопиться им некуда. Это не они окружены противником, не им перекрыты поставки обеспечения.

Я лечу дальше. Пока еще вражеская артиллерия принимает меня за ВВС противника и осыпает градом громадных головастых ракет.

Из моего рта льется огненный водопад. Жаркое дыхание Дракона Сафра растекается горящим покрывалом прямо под облаками. Охваченные пламенем ракеты детонируют, превращая небо в оранжево-алую простыню. Да, Сафр это нечто. В свое время повозился я с этим драконом. Огнеметная система «Солнцепек» отдыхает.