Тёмный рассвет(СИ) - "Elza Mars" - Страница 2

Ну уж нет! Все чувства Майлза вдруг обострились. Теперь он уже не сомневался: такого быть не могло. Это — враньё. Мелони была очень опытной, ловкой, сильной и поразительно техничной скалолазкой. Уверенной, но осторожной. Майлз лишь мечтал, что когда-нибудь и он станет таким же.

Она никак не могла неправильно застегнуть ремень либо поставить карабины вверх ногами. Здоровая или больная, она никогда не пошла бы на спуск без страховки.

“Это я мог бы такое учудить. А она всегда ворчала на меня, что я рассеянный и когда-нибудь попаду в беду. Но Мелони… нет!”

Сильвион врёт. Эта мысль шокировала Майлза. Ему показалось, что он проваливается в какую-то чёрную дыру и комната уносится от него. Но почему! Для чего Сильвиону выдумывать такую ужасную историю? Зачем ему лгать?

Сильвион прикрыл глаза рукой:

— Я искал её, но… там был лёд … расселина в леднике…

Вот! Нет тела. Он говорит, что нет тела. Майлза обдало жаром. Глаза Сильвиона ещё больше убедили его в том, что интуиция не подводит его.

Сильвион говорил с опущенными в пол глазами и неотрывно смотря на кафельную голландскую плитку, которой была выложена прихожая. Но теперь, когда Сильвион дошёл до последних объяснений, его взгляд скользнул на Майлза. Он вдруг уставился на его ноги, затем вновь на плитку и вновь на ноги. Тогда и Майлз посмотрел на свои ноги.

“Мои носки! Он рассматривает мои носки. Один белый, другой чёрный… И он это заметил! Вид моих разных носков отвлёк его, но он продолжает говорить, как актёр, который настолько часто произносит один и тот же текст, что уже играет свою роль как автомат”.

Гнев обжёг душу Майлза, заполнил всё его существо и вытеснил все другие чувства. Он пронзил Сильвиона тяжёлым взглядом. И хотя тот стоял очень далеко, Майлз видел всё достаточно хорошо, чтобы понять наверняка: парень врёт! Может быть, он совершил нечто… ужасное.

” И он не может показать нам тело Мелони… Либо, возможно, нет никакого тела, потому что Мелони жива! “

Да! Майлз воспарил на крыльях надежды.

“Это всё обман. Не существует причины, по которой Мелони могла погибнуть. Всё, что мы должны сделать, – это заставить Сильвиона сказать правду”.

Но больше никто не заметил фальши. Все слушали, как Сильвион продолжал рассказывать свою историю, и верили ему.

— Я не мог оттуда выбраться, пока погода не улучшилась… мне пришлось просидеть в палатке несколько дней. Я очень ослабел, но мне удалось кое-как подать сигнал бедствия альпинистам. Они спасли меня. Меня вытащили… А её…было слишком поздно её искать. Я знаю, никто не мог бы спастись во время такой грозы… — И он замолчал.

Рейнджер стал было говорить о плохих погодных условиях, о работе спасателей… Но тут мать Майлза как-то странно захрипела и начала сползать на пол.

— Мама! — испугавшись, вскрикнул Майлз.

— О, Майлз! Произошло несчастье! — Папа Майлза лишь сейчас заметил присутствие сына.

“Отец волнуется за меня. Он не понимает… Я должен сказать ему…”

— Папа, — начал он торопливо, — послушай, есть кое-что…

— Майлз! — Мать протянула к нему руку. Её тихий голос был спокоен, даже чересчур спокоен, но в глазах мелькнуло безумие. — Мне так жаль, сынок. Произошло ужасное… — И она, потеряв сознание, повисла на руках супруга.

Папа Майлза пошатнулся, и рейнджер вместе с шерифом кинулись ему помогать. Они подняли мать и понесли в комнату. Её голова моталась из одной стороны в другую на тонкой шее, рот и глаза были приоткрыты. От испуга у Майлза подкосились ноги и закружилась голова. Он боялся, что тоже потеряет сознание.

— Куда можно…

— Туда, на диван, — сказал отец одновременно с шерифом.

Когда мать положили на диван, Сильвион опять запричитал. О чём он говорит?

— Мне так жаль… Мне так жаль… Лучше бы я… Мне нужно домой…

— Погоди, — остановил его парень-полицейский, который с беспокойством следил за состоянием матери Майлза, — погоди, ты не в состоянии никуда идти. Тебя бы следовало сразу отвезти в больницу, но ты так настаивал, чтобы мы сначала заехали сюда.

— Мне не нужна больница. Я просто очень устал…

— Мне кажется, тебе стоит немного посидеть в машине, — предложил Сильвиону офицер полиции.

Сильвион кивнул. Он выглядел таким слабым, таким несчастным, когда шёл вниз по дорожке к полицейскому автомобилю.

“Красивый уход со сцены, — подумал Майлз. — Не хватает лишь музыки”.

Но Майлз был единственным, кто оценил это, единственным, кто видел, как Сильвион подошёл к тачке… и остановился. Потом повернулся и пошёл вниз по улице. Нет, решительно ему нельзя верить. Нужно проследить за ним. Но сначала нужно переодеться. Майлз застыл на месте, не зная, куда бежать.

Ему хотелось остаться с матерью. Но гнев и негодование приказывали ему идти за Сильвионом. И он решил довериться своей интуиции. Майлз помедлил лишь миг. Сердце билось так, что казалось, оно выскочит из груди.

Затем Майлз втянул голову в плечи и сжал кулаки. Этот жест был хорошо знаком мальчикам из университетской футбольной команды. Он означал, что Стальной Нил принял решение и собирался кинуться туда, куда разумный человек поостерёгся бы сунуться. Майлз вихрем промчался по коридору в свою комнату. Он включил свет и начал озираться по сторонам, будто никогда раньше не видел этой спальни. Что он тут делает? И почему вокруг такой беспорядок? Как ему вообще удавалось что-нибудь тут находить? Он раскидал кучу банных полотенец, вытащил из-под них пару кроссовок и сунул в них ноги. Переодевать пижамные штаны было некогда. Он схватил с пола светло-голубую куртку, и неожиданно на глаза ему попалось фото, засунутое в рамку на тумбочке. Фото Мелони на вершине скалы. Она улыбалась, показывая жестом — кулак с большим пальцем вверх, — что всё отлично.

Мелони скинула шапку, и её рыжие волосы отливали на солнце красным цветом. Какая она потрясающая!

В нижнем углу чёрным маркером по белому снегу было небрежно написано:

“Самому шумному, упрямому неряхе, — самому лучшему братишке в мире. С любовью, Мелони”.

Не отдавая себе отчёта в своих действиях, Майлз вытащил фото из рамки, запихнул в карман куртки и сбежал вниз по коридору. Все столпились вокруг дивана. Даже Джина сунула туда свой нос. Майлзу было видно мать, но раз никто больше не суетится, значит, кризис миновал. Все были спокойны и сдержанны.

“Я ухожу всего на несколько минут. Лучше ничего им про Сильвиона не говорить, пока я не удостоверюсь сам. Я ведь вернусь раньше, чем они заметят, что меня нет дома”.

И, успокаивая себя этими путаными оправданиями, Майлз выскочил на улицу и помчался за Сильвионом.

Глава 3

На улице было сыро. Моросил осенний холодный дождь. Майлз не обращал на него внимания. И пусть его волосы намокли и прилипли к голове, зато лёгкий шум дождя приглушал звук его шагов. Низкие облака заволокли скалу Рэйниер. В ясную погоду она возвышалась над городом, как грозный ангел, распростёрший большие белые крылья.

“Надо же — я шпионю!”— думал Майлз.

Верилось с трудом, но он действительно украдкой передвигался вниз по своей улице, прятался за припаркованными тачками и, согнувшись, пробирался за кустами. Всё это время его взгляд был прикован к стройной фигуре впереди него. Не в характере Майлза было подглядывать и шпионить.

Но произошедшее несчастье заставило его забыть об абсурдности ситуации.

Когда же он начинал испытывать неловкость, у него перед глазами возникала сцена в гостиной и заслоняла собой всё остальное.

Он будто вновь и вновь слышал слова Сильвиона:

“Наверное, она неправильно застегнулась”.

Вспоминал, как безжизненно повисла рука мамы и вдруг обмякло её тело.

“Я пойду за тобой, Сильвион, куда бы ты ни направлялся, — твердил мысленно Майлз. — И тогда…”

Он не знал, что будет тогда. Он полагался на интуицию, позволяя ей вести себя. В настоящий момент его интуиция была мудрее и сильнее, чем он сам.

Квартира Сильвиона находилась в студенческом городке. Путь был долгим, и к тому времени, когда они добрались до места, начался настоящий град.