Не отступать и не сдаваться. Том 4 (СИ) - Тыналин Алим - Страница 37

Я снова тыкаюсь, в корпус, в голову. Боковые, прямые удары. Левой, правой. Бесполезно. Захожу справа, хочу зацепить переднюю руку противника. Надо приоткрыть брешь в его обороне.

Внезапно он открывается больше, чем нужно. Я спешу вонзить в «окошко» кулак, прямой правой, но Эванс уходит в сторону. Очень хороший уклон, молодец! Я думал, ты собрался весь бой стоять на месте, как статуя.

И в это мгновения он сам бьет меня. Кросс в голову. Совершенно неожиданный, как раз, когда я собирался догнать его левым джебом, а потом добить боковым.

Бум! Удар до того неожиданный, что я заваливаюсь назад. Больно стукаюсь бедром, копичком. О дьявол, я упал на спину. Вот настил, вон канаты. Только я смотрю на них параллельно, потому что валяюсь на боку.

Зрители ревут от восторга. Худяков сложил ладони ковшиком, орет:

— Вставай, Витя!

Вот ведь чертовщина, как так? Что произошло?

Рефери открывает счет. Но нет, я в порядке. Вскакиваю, как на пружине. Легонько трясу головой. Да, все нормально, я готов к продолжению поединка.

Лицо рефери прямо передо мной, он заглядывает мне в глаза. Убедился, что все хорошо, кивнул.

— Окей, бокс!

Эванс все также укрыт за броней глухой обороны. Как же ты так успел меня поймать, скотина? Я понимаю, что недооценил противника. И это несмотря на всю подготовку.

Наверняка, он тоже смотрел мои бои. Подгадал мою тактику. Вот зараза. Он знал, что я буду цеплять его руку и пытаться вскрыть оборону. И намеренно приоткрыл «форточку», знал, что я туда полезу. А потом сделал атата по моей заднице.

Очень и очень больно. Вернее, не так. Не больно, а обидно.

Ну что же, с таким умным противником даже интереснее сражаться. Настоящий гроссмейстер ринга. Я снова выкидываю джебы. Ну-ка, посмотрим, насколько хорошо он меня изучил.

Делаю все по прежней схеме. Снова прямой левой в голову противника. Он отбивается, чуть наклоняет голову. Будто нырнуть собрался.

Снова удар, теперь это прямой правой, тоже в голову. Тут же зацеп левой, увод руки противника. Я все время жду его контратаки, но бью в корпус правой. Нечто среднее между крюком и прямым, потому что Эванс опять неумолимо уходит в сторону.

Неужели он снова решил поймать меня на тот же прием? Эге, парень, я думал, ты сообразительный малый. Не разочаровывай меня. Мою веру в человечество.

Нет, он так и сделал. Не знаю, с чего решил, будто я опять попадусь на ту же удочку. Ну ты же вроде готовился к поединку со мной. Должен был понять, что я не наступаю на одни и те же грабли.

Противник повторяет маневр. Видимо, счел, что проверенный способ лучше. Уход, заманивание меня к себе и контратака кроссом. Резкий короткий удар мне в лицо. Скорее, даже тычок.

Да только в этот раз я наготове. Тоже ухожу, блокирую удар плечом, и бью сам.

Левый прямой в голову. Тоже короткий, потому что мы работаем вплотную. Есть! Удар прошел в скулу Эванса. Соперник от неожиданности дергается назад.

Он уже все понял. Тут же сворачивает атаку по всем фронтам, уходит, отбивается. Я пытаюсь догнать его боковым правой. Эх, я так хорошо его подготовил! Ведь после удара левой я как раз чуток присел и теперь бью на развороте.

А теперь промахиваюсь, да еще, как на беду, заваливаюсь вперед. Очень опасно. Я чуток потерял равновесие и сейчас беспомощен, как черепаха, перевернутая на спину.

Если бы Эванс не торопился так скрыться в крепости, он легко мог бы меня достать. Впрочем, противник не теряет бдительности. Он видит подвернувшуюся возможность. И атакует.

Вот только уже поздно. Я решаю не бороться с инерцией. Наоборот, ухожу в сторону завала, выравниваю корпус, прикрываю голову. Хук англичанина, направленный мне в голову, втыкается в мою перчатку. Очень вовремя я успел ее подставить.

Перчатка пружинит удар. Но я цел, невредим, хотя и чуточку оглушен. Разворачиваюсь дальше. Огрызаюсь своим боковым правой, потом левой. Любые удары, чтобы заставить противника снова спрятаться за броней обороны. Все, опасность миновала. Эванс снова в домике.

Мы расходимся на пару секунд. Я выравниваю дыхание. Смотрю на противника. Англичанин тоже глядит на меня. Внимательно, настороженно. Следит за каждым движением.

Ну ладно, ты мой хороший, молодец, что отдал всю инициативу мне. Это большой плюс в бою с контриками. Ты сам решаешь, когда нападать.

Я снова подрываюсь на атаку, но тут звякнул гонг.

Когда я сел в своем углу, Худяков сразу набросился на меня:

— Ты чего с ним канителишься? Вскрывай его чертову оборону.

Ага, если бы это было так легко. Наверное, мне просто нравится играться с ним. Млин, мне больше делать нечего, чем пропускать от противника удары?

— Он хорош, — сказал я. — Он очень хорош.

Честно говоря, он как паук. Сидел в засаде и следил за каждым моим движением. Стоит на секунду расслабиться, как тут же следует возмездие.

Худяков редко слышал от меня подобные признания. Он понял, что все серьезно. Прищурился, поглядел в угол соперника.

— Знаешь что, Витя… Возьми его своими обманками. Никто в мире не справится с твоими финтами. Настало время пустить их в ход.

Все верно. Я же заманил его в ловушку в конце первого раунда. С клиентом можно работать. Мальчик непослушный, но это с непривычки. На самом деле поддается воспитанию.

— Вообще-то я так и собирался поступить, — я надеялся, что это прозвучало ехидно.

Впрочем, на эмоции не осталось лишних сил. Мое дело сейчас — готовиться к новому раунду.

— Ты, главное, не торопись, — посоветовал Худяков, не отрывая взора от англичанина. — А то он привык в засаде сидеть. Мигом тебя прострелит.

Рефери снова вышел в центр ринга. Махнул нам, призывая к началу нового боя. Ну все, поехали.

Я поднялся. Капу в рот, кулаки сжаты. Худяков легонько пихнул в спину.

— Надери ему задницу, Витя.

И вот я снова напротив Эванса. Англичанин смотрит все также цепко и внимательно. Да, с ним надо быть осторожным. Тоже просчитывать каждый ход.

— Бокс! — рефери махнул ладонью и отошел назад.

Я тут же попробовал провести финт. Бросился на Эванса с устрашающим выражением лица. Замахнулся для удара. Как обычно, прямой левой.

Вернее, удар должен быть. Это был обычный финт, только еще с актерской мимикой.

Англичанин чуть пригнулся. Продолжал следить за мной, но поддался на мою уловку. Я провел новый финт, опять прямой удар, только правой.

Перед этим чуть наклонил голову. Еле заметно так, в сторону. Решил создать у соперника иллюзию.

Еще и приоткрылся во время атаки. Пожалуйста, милости просим. Бей в корпус. Отдавать голову на растерзание я не собирался.

Эванс снова купился. Провел быстрый кросс мне в живот. Я подался назад, ушел от атаки.

На протяжении всего раунда я чуть наклонял голову перед атакой на врага. Пусть у него создастся условный рефлекс. Раз уж он так внимательно наблюдает за мной, пусть думает, будто это моя фишка. Я его введу в заблуждение, потому что голову никогда так не наклонял.

Помимо этого, ложными атаками я раскачивал его оборону. Тяжело контратаковать и сохранять сильную защиту. Вот Эванс и поступил так. Пару раз он погнался за мной и раскрыл голову. Отлично, мой друг.

Едва успела миновать половина раунда, как защита Эванса полетела к чертовой бабушке. Он несколько раз ломал стойку, двигаясь вперед.

Я атаковал его оборону, только теперь взламывал ее на средней дистанции. Цеплял перчатку, отводил в сторону, сам уходил вбок.

И уже оттуда выстреливал прямыми, изредка боковыми. Теребил соперника острыми укусами.

Потихоньку приучал к мысли, что его крепость скоро падет. Важно создать у него такое убеждение. Пусть не прячется за бастионами и амбразурами. Все равно я его достану.

Атаки я намеренно не делал долгими. Два-три удара, и хватит. Я ни на секунду не забывал, что Эванс очень опасный противник. Дай палец, всю руку схватит.