Электрошок. Новая реальность - Тармашев Сергей - Страница 6

Из такого лука можно убить не только кошака или голубя. Выпущенная из него тяжёлая стрела способна пролететь до ста метров. И её попадание в человека, не защищённого современной бронёй или несовременными доспехами необъятной толщины, мало чем отличается от попадания пули. Из таких луков охотятся на кабанов и оленей, а они гораздо более живучи, чем люди. Стрелять в людей очень бы не хотелось, это страшно, да и не умеет она так быстро делать выстрел, если на неё нападут первыми, но с таким оружием хотя бы не чувствуешь себя беззащитной. Тем более что тяжёлые стрелы она только что видела в соседнем шкафу. Ира выгрузила из сумки уложенную туда коробку со спортивным луком и решительно направилась к распахнутому сейфу.

Невнятный шум в коридоре усилился, послышался скрип колёс тележки, наскоро сделанной из автоматического погрузчика, и в дверь каюты громко постучали.

– Извините меня! – донеслось из-за двери по-английски. – Доставка пищи!

– Открою! – Соня подскочила с кровати и устремилась к двери. – Наконец-то, блин!

Она, кряхтя, торопливо присела на корточки, провернула аварийный ключ, отпирая замок, и распахнула дверь со словами:

– Мы рады вас видеть, мистер! Но скажите, почему вас не было так долго?

– Мне жаль, мэм, но у нас не хватает людей! – Один из стюардов, развозящих еду, протянул ей поднос с нехитрой пищей. – Без электричества лифты не работают, нам приходится вручную поднимать пищу со второй палубы, где она приготавливается, на тринадцать остальных палуб, где живут туристы, и так же вручную забирать грязную посуду. Это требует много людей, мэм! Но для технических нужд нам требуется больше воды, и капитан направил часть стюардов в помощь матросам, занимающимся подъёмом забортной воды! Поэтому скорость раздачи пищи замедлилась, но зато мы увеличили качество мытья посуды, чтобы исключить возникновение антисанитарии, мэм! Мы делаем всё, чтобы заботиться о наших пассажирах!

Стюард хотел было двинуться дальше, но Соня торопливо воскликнула:

– Нас двое, мистер! Мы проживаем тут вдвоём: я и моя подруга Анжела!

Анжела поспешила подойти к дверям и поздоровалась с разносчиками пищи. Стюард вежливо ответил, но выдать им второй поднос не торопился. Он поискал глазами дворецкого, отвечающего за каюты класса люкс в этом коридоре, и тот кивнул, подтверждая, что в этой каюте действительно проживают два пассажира.

Удивляться этому не приходилось. Через два дня после того, как команда лайнера начала разносить пищу по каютам, среди пассажиров нашлось много слишком хитрозадых. Которые договаривались с другими такими же, проживавшими палубой выше или ниже, и к моменту раздачи пищи приходили к ним в каюту. А те, в свою очередь, потом приходили к тем, кто приходил к ним. Смысл мошенничества был прост: собравшиеся в каюте люди делали вид, что в каюте проживает не два, а три или четыре человека. Без электричества вочи не работали, свериться с приложением, удостоверяющим личность того или иного пассажира, стюарды не могли, а запомнить четыре с лишним тысячи туристов в лицо было нереально.

В итоге хитрозадые получали порции дважды, а некоторые даже трижды, перемещаясь из каюты в каюту на разных палубах. Два дня они успешно делали это, потом команда, встревоженная сильно увеличившимся расходом продуктов, перераспределила стюардов по палубам, и обман раскрылся. Наказывать никого не стали, но правила выдачи с того момента были ужесточены: с момента начала раздачи пищи и до завершения запрещалось покидать каюты, а при само́й раздаче теперь обязательно присутствовал кто-то из персонала, закреплённого за тем или иным коридором, который более-менее помнил в лицо проживающих в местных каютах пассажиров.

– Мне жаль, мэм! – Стюард увидел кивок дворецкого и поспешил извиниться. – Вот ужин для вашей подруги! – Он протянул Анжеле второй поднос. – Приятного аппетита, мэм! После ужина выставьте подносы за дверь, как обычно. Вскоре мы соберём их. Напоминаю, что техническая вода будет раздаваться завтра с наступлением рассвета. Хорошего дня, мэм!

Стюарды налегли на тележку, та неуклюже покатила дальше, к следующей каюте, и один из них забежал вперёд тележки, чтобы остановить её в нужном месте. Раньше это был обычный автоматический перевозчик багажа, предназначенный для доставки крупногабаритных чемоданов, размеры которых превышали нормы, допустимые для безопасного самостоятельного передвижения на автопилоте. Багажные чемоданы средних размеров двигаются за своим хозяином на собственных колёсиках, но слишком массивные чемоданы или не передвигающиеся автоматически коробки перевозятся на таких вот тележках. Без электричества всё это не работает, и команда лайнера выломала из них то, что не позволяло колёсам крутиться свободно. Теперь тележку приходилось толкать, но это явно лучше, чем таскать груз на себе.

Следом за тележкой и стюардами прошёл десяток моряков, вооружённых резиновыми дубинками и наручниками, и Соня проводила их глазами. У кого-то из них должен быть пистолет в кобуре под мышкой, люди говорят, что в каждой раздаточной команде есть вооружённый представитель экипажа. Вроде как один такой моряк застрелил пассажира, напавшего на капитана с ножом после начала комендантского часа в первый день объявления такового.

– Закрывайся! – Анжела скользнула томным взглядом по дворецкому, но тот уже возился с пассажирами соседней каюты и не заметил этого. – Нечего им на нас пялиться! – Она с лёгким раздражением понесла поднос вглубь каюты.

– Им на нас? – Соня захлопнула дверь и закрылась на аварийный ключ. – Или тебе на него? Нафиг тебе сдался этот лох?

– Хочу развести его на чувства, чтобы приносил нам больше еды! – объяснила Анжела, ставя поднос на стол и усаживаясь на стул перед ним. – Что это за порции?! Что это вообще за отстой?! Меня задолбала уже эта экономия, вечная голодуха и усиливающийся с каждым днём незаконный диктат команды лайнера! Где эти грёбаные спасатели, спутники и вертолёты?! Почему нас до сих пор не нашли?! Это что, так сложно в двадцать первом веке?! И вообще, почему эти криворукие аутисты до сих пор не починили это своё раздолбанное плавающее корыто?! Круиз стоит как небольшой электромобиль! И за такие деньги я ещё должна терпеть всё это?!

– Вангую: как только нас найдут, мы очень неплохо заработаем на этом провальном путешествии! – Соня уселась рядом и принялась за содержимое своего подноса: – Опять зелень с увядшими краями! Они делают салат из того, что неделю хранится на такой жаре! Хлеб почти засох! А эта каша – просто какой-то клейстер! Надеюсь, они варят её не на воде из бассейна?!

– Бассейны пустые, на всех палубах, все десять штук, проверяла! – Анжела скривилась. – Так бы не удивилась, если бы ты оказалась права! Нас кормят испортившимися продуктами, это точно!

Она взяла свой сэндвич и понюхала увядший край салатного листа. Вроде не воняет. Мясо за неделю хранения в такой жаре точно протухло бы, но его уже не дают. Видимо, всё съели в первые дни после аварии, тогда жареного мяса давали много и на каждый приём пищи. Видимо, капитан приказал избавиться от скоропортящихся продуктов в первую очередь, потому что поначалу столы в ресторанах ломились от всевозможных йогуртов, сметан и жирных соусов, к которым подавалось свежеприготовленное мясо разных видов и степеней прожарки.

Поначалу всё вообще было более-менее норм, если сравнивать с тем, что сейчас. Хотя тогда так, конечно же, не казалось. В первый день капитан и его офицеры обошли все тринадцать пассажирских палуб и заверили туристов, что уже завтра лайнер обнаружат спасатели, а до тех пор всё будет делаться ради комфорта пассажиров. Завтрак, обед и ужин подавались во всех ресторанах по принципу шведского стола, стюарды дважды за день развозили по каютам техническую воду и приносили бутилированную питьевую. Без кондиционеров в каютах было жарко, и народ тусовался в бассейнах до самой ночи, из-за чего вода в них под занавес была уже не комильфо. Без освещения с наступлением темноты стало скучно, без вочей в сеть не залезть, делать нечего, и люди разбрелись по каютам спать.