Цемфелада (СИ) - Алексей Леус - Страница 37

Простого крестьянина вурдалачиха смяла бы мгновенно. Скорости, силы и ярости ей было не занимать, но За’Хар уже был полноценным воином, и какой-то паршивый вурдалак ему соперником не был. Теперь надо умудриться её не убить…

Получив удар в грудь, Грения издала довольно смешной звук и отлетела на пару метров, упав на спину. Мгновенно подскочив, она снова бросилась на За’Хара, но, схлопотав два удара в голову, повалилась набок и перебирая ногами закрутилась на земле. Что-то в её мёртвых мозгах всё же переклинило.

Одновременно с нападением Грении выстрелила Цемфелада. Два огненных росчерка солнечных стрел поразили прятавшегося в кустах вурдалака, попав точно в сердце и голову. Подскочив и пройдя по инерции метров пять, вурдалак упал, а его одежда загорелась.

— Не стой! Вяжи! — проорал Сидон, наваливаясь на Грению и буквально вбивая её лицом в придорожную пыль, — Цемфелада, ещё твари есть?

— Нет. Не чувствую других.

Связав, дёргающуюся вурдалачиху унесли в сарай к старосте. К удивлению, там она успокоилась, стала похожа на обычную женщину, которую какие-то подонки связали и утащили, и заговорила.

— Почто связали? Неужто я кому чего плохого сделала? Отпустите, мне к сестре надо. Сестра у меня здесь живёт, я к ней пришла…

— Знаем мы про твою сестру, как и про то, что ты её сожрать пришла.

— Да что ты такое говоришь! Соскучилась я, одна давно…

— Угу, одна, после того как мужа сожрала, вместе с детьми. Говори, кто тебя вурдалаком сделал?

— Кем? Да что ты несёшь!

Сидон дослушивать причитания не стал. Провёл рукой возле лица мёртвой кровопийцы после чего ей прямо в лоб впилась какая-то сияющая светом печать.

— Повторяю вопрос. Кто тебя обратил?

На этот раз Грения зарычала, клацая зубами, вновь потеряв человеческий облик и Сидон сделал знак Марите. Мёртвую окутало мягкое сияние с красивыми изумрудными оттенками, и она завыла так, что уши заложило. Злоба и ненависть была в этом вое, абсолютно ничего человеческого.

— Что это? — спросил За’Хар.

— Исцеляющее заклинание.

— Не похоже, что ей нравится лечение.

— Оно лечит только живых. Мёртвых убивает.

Наконец, заткнувшись, Грения закивала головой.

— И что значит твоё кивание?

— Янцы… Упырь… Мне нравилось спать… Покой…

— Сразу бы так. Видишь, никаких личных тайн я у тебя не спрашиваю. А упырь этот откуда?

— Пакинка. В Пакинку нельзя!

— Почему нельзя?

— Нельзя! Отпусти…

Сидон кивнул Надине и голова Грении покатилась с плеч, а Цемфелада, не дожидаясь приказа прожгла грудь вурдалака, превратив сердце в пепел и чуть не сожгла сарай. Пришлось тушить горящий труп и выносить на улицу.

— Кхе-кхе, мелкая, больше не поджигай вурдалаков в сараях, хорошо?!

— Ну и вонь…

— Блин, воняет так, словно мы дохлятину подожгли!

— Так мы и подожгли.

— Да ну вас. Нет бы спасибо сказать! Я спать пошла. Надоели мне все эти вонючки.

Обгоревших вурдалаков до утра решили не сжигать, чтобы селяне хорошо их рассмотрели и уяснили, что наёмники пришли их спасать от нежити.

Выспаться не удалось. Сидон поднял группу рано и Цемфеладу пришлось гнать на завтрак пинками, прямо в пижаме.

— Я не хочу есть! Я не ем, когда сплю.

— Привыкай, ты теперь наёмник. Доспишь в повозке, а есть надо сейчас. Потом некогда будет, мы в Янцы едем.

— Это не жизнь, это какой-то кошмар. Я всё время в пыли, всё время трясусь в тележке. Ещё и спать не дают.

— Вот здесь я с тобой согласен, — кивнул За’Хар, — местный транспорт меня убивает.

— Чем дольше мы медлим, тем больше гибнет людей. Надо скорее найти этого упыря. Его гнездо где-то там.

— Людей много, они не скоро кончатся, к чему спешить.

За’Хар вздохнул:

— Когда же ты уже человеком станешь. Наверное, не скоро. Ешь давай, хватит ковыряться.

Янцы встретила мёртвой тишиной. Всё живое сбежало из деревни. Всё, кроме мух. На входе в деревню лежала мёртвая корова над которой вился целый рой этих насекомых и стоял соответствующий аромат. Недалеко от неё, опёршись об ограду из палок, сидел труп, припекаемый солнцем. Этот человек не стал вурдалаком, он был убит. Подойдя ближе, За’Хар увидел всё ещё зажатый в руке топор. Видимо, этот парень решил драться за деревню до конца, но проиграл злобным мертвецам.

За’Хар понял, что было не так. Даже не беря трупы в расчёт, деревня была не пустой, она была мёртвой. От неё веяло смертью, словно она пришла в этот мир с того света. Неприятное ощущение. Даже на кладбище была другая атмосфера.

— Ни гор, ни пещер здесь нет, где мог спрятаться упырь? — спросил За’Хар, осматривая местность.

— При необходимости, эта тварь может просто в землю закопаться, но я не думаю, что он так сильно боится местных. Скорее всего, в одном из домов.

— У нас, в моём старом мире, упырь живёт в своей могиле, если верить мифам. Здесь, получается, он всюду спокойно ходит?

— А как же самоубийца, у него где могила? Или померший в своей берлоге колдун?

— Хм, ну, как бы логично.

— Но отчасти ты прав. Вурдалак может устроить себе логово не только на кладбище, но и в доме, в который его пустили. Как правило, это либо его дом, либо его родни. Любят гробы с могильной землёй за собой таскать и в них спать днём. Упыри тоже себе логово устраивают. Либо там же где и умерли, либо в нехороших местах. Могут в мёртвых домах селиться, вместе с вурдалаками. Если есть хозяин, то логово создаёт хозяин. По разному бывает.

— Значит, дома будем обыскивать?

— Будем. В идеале, ещё и кладбище надо бы успеть проверить. Ночевать здесь будем.

— Не то чтобы я их боялся, но на кой?

— На той. В этих домах хозяев нет, они мертвы, никто нас пригласить и пожелать быть как дома не может, а значит, вурдалаки смогут зайти без разрешения.

— И что же в этом хорошего?

— То, что, если в округе есть хоть один, он должен будет к нам в гости наведаться. Ловля на живца. Разделимся на две группы. Первая: За’Хар, Цемфелада, Надина. Вторая: я, Флор, Марита. Ваша левая сторона.

— Вы словно на войну собираетесь.

— Солнышко, что-то не так?

— Сидон, я их вижу. Могу и сама всех поубивать.

— Цемфелада, я очень рад, что ты обладаешь такими замечательными способностями, но делать мы будем так, как скажу я. Проверяем все дома. Вдруг найдём что-то важное, нужное, подозрительное, опасное.

— Не доверяешь, да?

— Нет, дело не в доверии. Существуют инструкции, которые необходимо соблюдать. Мы на работе, здесь наши личные пожелания не всегда уместны и важны. Мы не армия, конечно, квадратное не катаем, но и не шайка разбойников.

— А-а-а-а, я думала только За’Хар такой нудный и ты такой же! Чего стоим? Пошли, домики осматривать.

В первом доме была выбита входная дверь. Это означало, что однажды вурдалака кто-то уже пускал и умереть не успел, вот вурдалак и вошёл второй раз сам, без приглашения. Ничего интересного в доме не нашлось. Всё имущество на месте, осталось стоять как было при живых хозяевах, но самих их в доме не было.

Во втором доме, в погребе нашли сразу два гроба с мирно спавшими в них вурдалаками. За’Хар топором отсёк им головы, а Надина в сердце каждого забила осиновый кол. Вытаскивать на улицу не стали, всех не натаскаешься. Крестьяне потом сами их достанут и сожгут, после того как деревня станет безопасна.

Так и шли от дома к дому, осматривая комнаты, погреба, подвалы, сараи, пока не дошли до предпоследнего дома. В тенёчке, у стены, стояли три человека. Просто стояли, молча и неподвижно.

— Зомби, тихо произнесла Надина.

— Да ладно, реально? Никогда зомби не видел. Они опасны?

За’Хар с интересом высунулся из-за ограды, рассматривая мертвецов.

— Для нас не опасны, посмотри на их уровни. Такие же, как и у вурдалаков. Это всё бывшие крестьяне, нам они ничего сделать не смогут. Ну, разве что покусать.

— В кино, если тебя зомби укусил, сам становишься ходячим мертвецом.