Цемфелада (СИ) - Алексей Леус - Страница 31

За’Хар посмотрел на лук, задумался:

— Есть у меня идея одна. Правда, не знаю, что можно использовать как взрывчатку.

— Ты о чем?

— Смотри, принцип такой… Металлическая воронка, из меди, например. Угол наклона стенок шестьдесят градусов. Это важно. Направление взрыва строго перпендикулярно. Здесь на неё воздействует подрыв взрывчатого вещества. Создаётся огромное давление, металл превращается в жидкость и вырывается тонкой струёй…

— Подожди. Не стенки коробочки сдерживают взрыв, а сам взрыв создаёт область высокого давления и сам же за стенку?

— Именно так. Это называется кумулятив, а это кумулятивная струя, которая прожигает любую броню, от пяти до восьми калибров.

— Это как?

— Снаряд калибром, например, пятьдесят миллиметров, пробивает броню двести пятьдесят миллиметров.

Цемфелада в удивлении вскинула брови:

— Ты нормальный?! Где ты видел такую броню, убогий ты наш. Толщина брони в двадцать пять сантиметров?!

— За’Хар, ты вроде ещё трезвый, — усмехнулся Сидон, — сам подумай, сколько такой кусок железа весить будет. Да такая броня тебя сама похоронит, её и пробивать не надо будет.

— Долго рассказывать. Да и не в этом дело, здесь весь смысл в идее. Не знаю, пригодится ли что-то подобное, да и не знаю, как реализовать это здесь, но ты запиши. Мало ли, может у какого божества такая броня будет.

Богиня солнца, смеясь, покачала головой.

— Запишу, хорошо, но даже не мечтай, что я буду стрелять из лука такими болванками. Я стрелами обойдусь, можно?

— А, глупые, ничего вы не понимаете. Можно. Наливай, будем за протуберанцы пить.

— Ой!

— Что?

— Какая-то нищенка привела мне в собор двух своих дочек.

— Зачем?

— Говорит, им есть нечего. Её мужа за долги убили. Он деньги не отдавал и его каждый раз убивали, пока совсем не убили. Девочки такие зачуханные, тощие. Сейчас покажу.

На импровизированном столе из перевёрнутого ящика появилась полупрозрачная проекция молящихся Цемфеладе: худой, очень бедно одетой женщины и двух девочек. Старшей было лет десять, не больше, возраст младшей угадать было невозможно. Выглядели они и правда довольно скверно.

— А хочет она чего, покушать? — спросила Марита.

— Нет, она говорит, что себя прокормит, а девочек хочет мне в адепты отдать.

— Они ещё не выбрали покровителя? — поинтересовался Сидон.

— Нет, не выбрали. Да кому они нужны? Они такие тощие, а может быть и больные. Да они умрут скоро, какие с них адепты.

— Цемфелада, нельзя так. Люди пришли к тебе за помощью и пришли не от хорошей жизни.

— Я при чём? Не надо было деньги занимать!

— Тогда, может быть и меня следовало убить? Я тоже весь в долгах.

— Да, так и надо было поступить. Если бы ты был гордым мужчиной, а не дрожащей над своей никчёмной жизнью тварью, ты должен был сам себя убить после того как я воплотилась.

— А почему не до? — спросила Надина.

— Потому, что смысл его жизни был в моём появлении. Я появилась, больше ему жить не за чем. Иди и умри, бесполезный человек.

— Ах ты сучка мелкая…

— Тихо, Надина, не надо, — остановила её Марита.

— Эта женщина не попрошайка. — произнёс За’Хар, — Ты не имеешь права относиться к ней с неуважением. Она не просит у тебя ничего для себя лично, так как не привыкла к подачкам. Она же сказала, что работает, но заработка не хватает на троих. Возможно, ей ещё и долги мужа отдавать приходится. И девочки не просят их за красивые глазки кормить. Они готовы работать в соборе, на правах твоих адептов.

— Но они замарашки. Фу.

— Хорошо, а ты сама кто?

— Я бо…

— Да, мы слышали. И каков твой путь? Жизненная идеология, цели развития, принципы достижения целей? Что ты можешь предложить, хоть замарашкам, хоть не замарашкам?

Цемфелада надула щёки и запыхтела, но не ответила.

— Эти девочки — чистый лист. Ты можешь дать им целую жизнь. Поняв тебя, твой путь, приняв его, они пронесут твои идеи и замыслы, образ жизни, стремления, через свою жизнь и привлекут на твою сторону всех, кому это близко, кто мыслит также. Не нравится их одежда? Всего лишь тряпки, сегодня есть, завтра сгниют. Важна душа человека. Они пришли к тебе не деньги клянчить, а предложить свою веру, преданность, и рабочие руки.

— У тебя в соборе уже очень много даров. Люди принесли их тебе радуясь твоему рождению, не имея корыстных помыслов. От тебя не убудет, если потратишь несколько монет на этих девочек.

— Марита права. К тому же, получишь двух благодарных и преданных людей. В будущем, я уверен, эти девочки станут твоими жрицами. Красивыми, сильными и благородными. — добавил Флор.

В проекции появился один из наёмников, жрец Тэлы, присматривающий за собором, пока у Цемфелады не появится собственный жрец. Он о чём-то поговорил с женщиной, ободряюще обнял её за плечи. Было видно, как она улыбнулась и заплакала, снова упав на колени перед статуей богини солнца, растирая слёзы. Жрец поднял её и дал в руки маленький мешочек, судя по всему, кошелёк. Девочки подбежали, обняли мать, и та им что-то наказывала несколько минут, после чего жрец взял их за руки и куда-то увёл.

— Довольны? — прошипела Цемфелада, — Долги её мужа выплатил собор, теперь она не будет голодать и купит себе платье. Там на десяток платьев хватит и на год аренды хорошей квартиры в нижнем городе. Девочки теперь мои адепты. Пища, кров, одежда и хорошее образование им обеспечены. Кроме того, назначено приданое и пенсия.

Марита приобняла и поцеловала Цемфеладу:

— Ты умничка, всё правильно сделала. Вот такую богиню солнца я люблю.

— Мне что теперь, всех нищих собирать?

— Не будь такой букой и учись смотреть в будущее, анализировать. Этой проблемой как раз и займутся твои адепты и жрецы.

— В смысле?

— Будут объяснять прихожанам, что под лежачий камень и вода не течёт. Найди работу, перестань пить, играть в азартные игры, или какой там ещё порок за человеком. Старайся расти профессионально и духовно, пробуй получить образование. И если ты стараешься, а какие-то внешние обстоятельства мешают — обратись к богине. За помощью! Может, кто-то сглазил, или проклял, может сам на себя наложил что, богиня избавит от напасти. Если заслужил, откроет путь дальше, даст возможность. Не денег мешок, а возможность реализации своих идей, навыков и так далее. Твои отношения с людьми будут выстраиваться вокруг твоего мировоззрения. Тех ценностей, которые ты будешь им нести, к чему их будешь подталкивать в жизни. В общем и целом, какое общество ты хотела бы видеть.

— Оу…

— Это только кажется сложным, — рассмеялась Марита, — на самом деле всё будет идти своим чередом, по мере того как ты будешь узнавать этот мир.

Цемфелада склонила голову набок, зачем-то потрогала кончик носа.

— Я думала ты просто красивая фифочка, а ты умная.

— Инода многому меня научила. Я не всегда была «умной». Да и тебе грех жаловаться, у тебя под боком целая энциклопедия богов.

— Где?

— За’Хар. В его мире успели погибнуть целые пантеоны богов.

— Честно говоря, я давно поняла, что с ним что-то не так. Когда я воплотилась, хотела его убить, но он не умер. Одной лишь своей волей я могу сломать человека, а этому всё ни по чём.

— Убить? За’Хара? Да за что же его убивать, смотри, какой он чудесный парень. Высокий, красивый, сильный, молодой, очень талантливый, образованный, просто мечта, а не мужчина!

— Марита, ты что, влюбилась?

— Почему нет, раз ты не ценишь, я заберу его себе.

Цемфелада села между Маритой и За’Харом, налила ему вина и сунула в рот кусок сала:

— Это мой питомец. Я его кормлю, я его пою, я его ращу, как родного, хоть он и приёмный, мне его и бить, ему мне и служить. Нужен питомец — заведи своего. Вон, Сидона забирай, он всё равно ничейный.

— Поздравляю, За’Хар, ты только что сделал головокружительную карьеру!

— Из личинки насекомого в питомцы. Можешь садиться книгу писать о личностном росте.