Создатель Миров. Дилогия (СИ) - "Swfan" - Страница 49

Посреди моря появился причудливый континент.

Причудливым было главным образом то, что он был поделён на разноцветные дольки. Каждая из них означала определённый климат: тут была пустыня, здесь джунгли, здесь — умеренные равнины, там крутые горы, а вон там — снежные долины. Деление было пёстрым и беспорядочным. Как будто кто-то взял карту земли и перемешал её в блендере. Мягко говоря странная картина, а ведь это было ещё только начало.

Закончив с первым слоем, Александр прошёлся к своему самому первому миру, «Черновику», и стал копировать из него всевозможные структуры и рельефы, и вразнобой переносить их в своё новое творение.

Вскоре в его новом мире появились: огромный ледяной вулкан; вечнозелёная горная гряда; молочный водопад; пирамида в два раза выше знаменитой Хеопсовой, сделанная из цельного алмаза; спиральная бездна шириной в десять километров и глубиной почти в сотню… И ещё много чего странного и необычного.

Если бы Александр попытался сотворить что-нибудь такое раньше, когда его «Конструктор Фундамента» был на первом уровне, у него бы ничего не вышло; теперь, однако, у него появилось больше возможностей и средств для обхода законов физики.

Закончив переносить удивительный рельеф, Александр взялся за живых существ. Сперва он поместил в свой новый мир обыкновенных земных животных — зверей, птиц и насекомых; затем он перенёс их увеличенные варианты, которые разработал для Острова Гигантов. Они отличались не только своими габаритами, но и внутренним строением, — ибо нельзя просто увеличить зверя и оставить его как есть. Следует немного переделать тварь, чтобы она сразу не развалилась. После этого мужчина создал ещё одну вариацию, — он сотворил уменьшенных зверей и поселил их на Острове Лилипутов, который спрятал внутрь огромной жемчужины на дне морском.

Не забыл мужчина и про эльфов, и про всех остальных существ, которые пока ещё находились у него в проекте.

Их у Александра было великое множество. У него были готовы гномы, — небольшие ловкие человечки, — дворфы — бородатые силачи, — гоблины, гремлины, грифоны, тритоны, гидры и даже драконы! Хотя последние были скорее вивернами. Эти создания были ещё слишком тупенькими и слабыми. Их нельзя было считать драконами. Они не умели даже дышать огнём! К сожалению, «Конструктор Организмов» всё ещё был слишком ограничен, чтобы с его помощью можно было создать настоящего волшебного дракона.

Кроме этого Александр сотворил всякие гибриды: люди-волки, люди-тигры, люди-слизни, люди-осьминоги, люди-пиявки — омерзительное создание, даже не пытайтесь его себе представить, — люди кролики и тигры… И ещё другие удивительные, ни на что непохожие, — иногда даже разумные, — твари.

Всех их мужчина поместил в свой новый мир.

Зачем он это сделал?

А очень просто.

Потому что этот мир был создан для эксперимента. Как-то раз Александра посетила занятная мысль, — раз уж у него появилось так много всевозможных черновиков и заготовок для будущих проектов, почему бы не собрать их вместе и не посмотреть, что из этого получится? В этом мире не было даже намёка на порядок, — его изначальная идея заключалась в том, чтобы являть собою сборную солянку. Александр собирался и дальше забрасывать в него всё, что только взбредёт ему в голову.

С точки зрения самого мужчины, это был весьма интересный проект. Оставалось сделать один последний штрих — подобрать этому миру название.

Александр задумался.

Что бы такое выбрать?

Если бы Александра попросили подобрать какое-нибудь слово, чтобы характеризовать его новое творение, то это было «Либо», либо же нагромождение всего, что только может прийти в голову без какого-либо плана и смысла, если только не считать целью максимально возможное разнообразие… Такой вот своеобразный безумный сон.

Что ж, пусть.

Лимбо так Лимбо.

Вообще Лимбо был не столько настоящим миром, сколько одним большим полем для экспериментов, — слава богу, что не русским. На самом деле Александр был не уверен, что Лимбо просуществует больше пары лет после своего сотворения. Возможно вся эта безумная конструкция обрушиться под своим собственным весом. Вымирание по меньшей мере нескольких видов было гарантированно.

Никаких векторов развития Александр задавать не собирался. Да и какой тут может быть вектор? В мире эльфов всё понятно, — это было традиционное фэнтези, и мужчина проталкивал туда традиционные фэнтезийные сюжеты, — а здесь что? Разве можно подправить картину Сальвадора Дали? Нет, разумеется нет — нужно быть несусветным идиотом, чтобы жаловать на слишком длинную шею у жирафа…

Александр намеревался время от времени поглядывать в Лимбо и подкидывать туда свои новые эксперименты — ну а до тех пор, этот мир был своеобразной баночкой, которую мужчина собирался держать закупоренной, дабы её содержимое варилось в собственном соку. Результат подобного процесса был весьма занимателен…

Мужчина вернулся к миру эльфов, остановил промотку и посмотрел, что произошло, пока он работал. Армия Священной Империи уже вошла в пригород Тибира. На своём пути они не встретили никакого сопротивления. Все проживающие там крестьяне давно оставили свои лачужки и хутора и сбежали за городские стены.

В этом деле им помогали солдаты Вольных городов — они забирали заготовленные на зиму припасы и сжигали крестьянские хижины, чтобы армии Священной Империи не могла использовать их в качестве материала для сооружения осадных орудий.

В полдень легионеры подошли к городским стенам, взяли их в кольцо и, сохраняя определённую дистанцию, разбили лагерь. Защитники города с волнением наблюдали за слаженной работой несметного тёмного воинства. Строгая механичность намного страшнее банального варварства, когда она направленна на уничтожение других эльфов.

Первый день прошёл на удивление спокойно. За ним последовала бессонная ночь для защитников города, — Ром провёл её в полном одиночестве, смотря на звёзды и жонглируя своим кинжалом, — затем наступило утро, а вместе с ним и ещё одни совершенно невыразительные сутки. Любая напряжённая верёвка рано или поздно теряет упругость. Люди устают. Приходит растерянность. Неужели вражеская армия не будет совсем ничего делать?

Неужели они собирались держать долгую осаду и морить Тибирь голодом? Но ведь это бессмысленно! Город получал припасы по морю. Корабли приходили каждые несколько дней — их поток не прекратился даже с началом осады. Враг наверняка понимал это — но что, в таком случае, он задумал?

Именно этот вопрос прозвучал вечером третьего дня на военном совете, которые проводили в центральной крепости Тибира.

В просторном каменном помещении, без единого окна, освещённом только свечами, собрались за столом все важные городские чины и армейские офицеры. Заведовал данным событием генерал Тихий Ветер собственной персоной.

Мужчина высказывал свои мысли. Офицеры ему поддакивали. Все остальные держали язык за зубами и не смели сказать ни единого слова. Их сковывал не страх, но глубокое уважение. Все они понимали своё место перед лицом великого генерала. Молчал и Меркел. Сам факт, что предводителя банды наёмников допустили на подобного рода собрание говорило о великой толерантности Вольных городов к низшим мира сего. Слушать его мнение, впрочем, никто не собирался.

Завершился совет безрезультатно, однако с каждым днём боевой дух защитников города становился всё лучше и лучше. Власти города рассказали простым горожанам, что враг не сможет долго держать осаду, ведь рано или поздно ему придётся повернуть свою армию назад, чтобы защищать свои собственные земли.

Ждать оставалось совсем немного…

Вечером четвёртого дня прибыл очередной корабль с припасами. Его отправило Королевство Бурь. Судно пришвартовалось, и матросы начали методично выгружать у него из трюма бочки с пресной водой и рыбой. Городские жители не обращали на них внимания. Они уже привыкли к подобного рода картинам. Через некоторое время стемнело. Матросы покатили бочки в сторону городского склада, где хранились запасы на случай осады.