Небо для Беса (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra" - Страница 13

В одиннадцать дверь открывается, выходит мужчина.

— Не понял! — напрягаюсь я.

А следом юная девочка.

Выдыхаю…

Чет, как-то… Идея её работы с мужчинами очень цепляет. Она сказала «практически не работаю». И меня взяла… Не запасть невозможно!

Мужчина обнимает девочку за плечи, усаживает в машину. Видимо, отец.

И повода для ревности нет, но эмоция уже запустилась и курсирует по венам.

Я терпеть не могу это! Ревность… Глупость какая.

Если женщина хочет быть с другим мужчиной, а не с тобой, то это её выбор. Значит, не твоя это женщина. Ревность — это просто потеря энергии. Надо переключать её на что-то конструктивное. Головой я это всё понимаю и согласен. Но душа ноет от страха потерять Аишу. Она уже под кожей и пропитала меня всего, попробуй вырви!

Отметаю эти неуместные чувства. У нас всё хорошо. Просто очень медленно.

Я вспоминаю наш секс. Она могла залететь? Она скажет мне об этом??

Черт…

Ведь некоторые женщины предпочтут решить эту «проблему» молча, если она им не в тему.

Тру руками лицо. Нам нужно начать говорить обо всём. Аиша очень тактильная. И ей слова не нужны. Она даёт и без них всё.

И я тоже не сказать, что разговорчив.

Да и нагружать её очень не хочется. Хочется её «танцев».

Наконец-то выходит Аиша.

Опережая меня, возле неё притормаживает тачка представительского класса. Она хмурясь, останавливается.

Я делаю несколько шагов в её сторону. И тачка оказывается между нами.

Из машины выходит парень.

— Аиша Артуровна, добрый вечер.

— Добрый вечер, Андрей.

— Владимир Михайлович просил Вас поехать со мной.

Встречаемся с ней взглядами.

Дёргаю вопросительно бровью. И претензию в выражении своего лица я тоже скрыть не могу.

— Скажи Владимиру Михайловичу, что я благодарна за предложение, но отказалась от него.

— Мм… Хорошо, — обескураженно кивает парень.

Она обходит машину. Ловлю её за талию.

Демонстративно вздыхаю:

— Минутка ревности.

Поцелуй в уголок губ.

— Бессо… Мир человека не меняется мгновенно.

— Я понимаю.

— Мой мир, как и твой, сложно устроен, там много людей. Изменить мгновенно связи со всеми не выйдет.

— Поехали, — киваю на машину.

— Куда?

— Поговорим о связях в твоём мире.

Открываю ей дверь, за руку подводя к машине.

— К тебе. Ко мне. Можем где-нибудь посидеть, можем — прокатиться и поговорить.

— Прокатимся.

Не торопясь, веду машину по центру.

— У меня много вопросов.

— Ну, хорошо, — сдаваясь.

— Владимир Михайлович — это твой мужчина.

— Мой мужчина — ты.

— Единственный?

— Бессо! — строго.

— А как ещё я это должен спросить?! — сдержанно взрываюсь я.

— Единственный, — сжимает моë бедро, смягчая тон.

И я почти что снова готов лечь ей в ноги. Почти.

— А он тогда кто?

— А он… — задумчиво скользит взглядом. — Он… Он…

— Ты издеваешься?

— Господи! — закатывает глаза. — Наверное, это можно назвать «Покровитель».

— Ты нуждаешься в покровителе?

— Я нуждаюсь в поцелуе, — улыбается, облизывая губы.

— Ты хитрая кошка! — с возмущением констатирую я. — Ответь сначала.

— Я в нём не нуждаюсь. Но это полезные связи. И я не вижу повода дистанцироваться грубо.

— Дистанцироваться? То есть, ты спала с ним? — резковато торможу на светофоре.

— Нет. Но… Возможность отношений не отрицала. Думаю, допрос пора заканчивать.

— Я только начал!

— Бессо… — предупреждающе.

— Я много на себя беру? — хмурюсь я, едва контролируя гнев. — Не имею права на эти вопросы? Обозначь мой статус.

— Просто, сбавь тон и… И не нужно пытаться изучать мой мир, как варвар. Ты ни с кем не конкурируешь и не делишь меня. Какие ответы тебе ещё нужны?!

— Ну… Почему твоего кота зовут Бастет, например? — ухмыляюсь я, пытаясь немного разрядить напряг. — Бастет это богиня, насколько я помню.

Растерянно замирает. А потом расслабляется…

— Понятия не имею, — смеётся. — Он не мой.

— Чей?

— Приблудный. Поселился на моём балконе. Пришлось заботиться.

Ты приютила кота?

— Ищешь его хозяев?

— Нет. В любой момент он может уйти так, как пришёл. И иногда делает это. Потом… возвращается.

— Подлец живёт на две семьи?!

— Простим ему это. Он всего лишь кот. С ответственностью у него не очень.

— Ты не ревнива, да?

Стреляет в меня прищуренным взглядом.

— Думаешь, надо его кастрировать?

— Эй! Я просто уточнил!

Притормаживаю возле своего дома.

Подхватывая еë за затылок, притягиваю ближе.

И меня снова, словно сжимают за шею и душат, не позволяя глотнуть кислорода. Мгновение перед поцелуем, как перед оргазмом. Всё тело звенит от предвкушения.

— Пойдём ко мне… — шепчу я. — Очень тебя хочу.

Мне так не хочется уговаривать. Хочу, чтобы ей тоже было это нужно! Еë язычок дразняще скользит по моим губам.

— Пойдём…

Улыбаясь, закрываю глаза, расплавляясь от предвкушения.

— Какая у Вас очаровательная улыбка, Бессо Давидович. Улыбайтесь чаще…

Целую её глубже.

Вкладываю в руку ключи.

— Второй подъезд, второй этаж, сорок первая квартира. Будь как дома. Мм… Нет. Будь дома.

— А ты?..

— А я в маркет заскочу.

На улице не отпуская, коротко целую её ещё несколько раз.

— Может, что-нибудь хочешь?

— Ягод, сливок и тебя! — вздергивает она подбородок.

— Всë будет, моя Госпожа…

Асти, ягоды, сливки…

И ещё пакет продуктов. У меня голяк, всë некогда закупиться.

Звоню в домофон. В свою квартиру. Это так необычно!

И страшно поверить, что всё так хорошо. И что вместо бесконечной тревоги и мути впереди замаячило что-то… Стоящее и вдохновляющее!

Поднимаюсь по лестнице, открываю дверь.

Меня встречает Аиша. В моей футболке. И я снова «очаровательный».

— У нас гость, — многозначительно смотрит в глаза.

— В смысле? — стекает с моего лица улыбка.

Кивает на детские кеды.

— Женька??

— Он сидел внизу, на скамейке возле подъезда. Явно ждал тебя… И… В общем, я засунула его в ванную. Он замёрзший, без куртки. Но ты сказал — будь как дома… — разводит она руками.

Обнимая, целую её в бровь.

— Всë правильно… Но ты извини, пожалуйста, всë равно. Но вот так у меня периодически.

— Ты молока случайно не купил?

— Купил.

— Давай, — забирает пакет. — И… Не раздевайся, надо съездить ему купить что надеть. Я его вещи в машинку закинула.

— Да есть у меня. На балкон в сумке вещи детские Яшины. Всё как-то забываю пристроить.

Аиша целует меня в шею.

— Ты замечательный…

Уходит с пакетом на кухню.

Это ты замечательная. Такая, что страшно в тебя поверить…

Аиша разливает нам в чашки молочный рисовый суп.

Жека в полотенце сидит на диване и виновато смотрит мне в глаза.

— Ты почему не позвонил?

— Телефон сел…

— Понятно, — взъерошиваю его волосы. — Ешь, давай.

Напоив сверху горячим морсом, укладываю его в зале на диване спать.

— Старшие опять обижают?

Опускает взгляд.

— Ну, ничего. Я завтра заеду в твою «семью»…

Мою посуду, обняв за талию, Аиша ложится лицом мне между лопаток.

— Бессо… А у тебя свои дети есть?

— Нет.

— Очень жаль…

— Почему жаль? — разворачиваюсь я, вытирая руки полотенцем. — Будут…

— Конечно, — прячет она лицо на моей шее. — Обязательно будут. Обязательно…

Мне чудится надрыв в её голосе.

— Пойдём в душ? — шепчу я ей.

И сделаем первого…

Мы не предохраняемся. Снова.

Я двигаюсь медленно… Вода бежит по нашим лицам, телам, смывая пену… Границы между нами размываются.

И когда громкое дыхание превращается в стоны, мы шепчем друг другу в губы: — Тише… Чч…