Власть книжного червя. Том 3 (ЛП) - Kazuki Miya - Страница 57

Поскольку сегодня у Дамуэля был выходной, я не могла пойти в потайную комнату в кабинете директора приюта или посетить мастерскую, а потому пошла вместе с Франом и Бригиттой в комнату главного священника, чтобы помочь Фердинанду с его работой. Он взял на себя бо́льшую часть моей работы в качестве главы храма, так что в итоге я помогала ему с малой частью того, что изначально мне следовало делать самой.

— Почему-то наши расходы за лето стали намного меньше, чем за весну. Правда, и наши доходы стали чуть ниже, — заметила я.

— Разумеется, это потому что сменился глава храма, — назвал причину Фердинанд, не отрываясь от своей работы.

Я не могла понять, почему расходы снизились столь сильно всего лишь от простой замены главы храма.

— Эм-м, а на что вообще бывший глава храма тратил все эти деньги?

— Он не мог отличить деньги храма от своих собственных. Он никак не отчитывался о том, на что и сколько тратил, так что, боюсь, даже я не знаю всех масштабов его хищений, — ответил Фердинанд, бегло взглянув в мою сторону, прежде чем снова вернуться к работе.

Как я узнала, Фердинанд начал управлять финансами храма около двух лет назад. Когда он занял пост главного священника после того, как его предшественник уехал в центр, то был поражён, в настолько ужасном состоянии была отчётность. Между священниками, выросшими в храме и лениво проводившие свои дни, не прилагая особых усилий к чему бы то ни было, и Фердинандом, получившим образование в дворянской академии и способным быть правой рукой герцога, была огромная разница в способностях.

— Главный священник, похоже, вам было тяжело.

— Пока ты являешься главой храма, я собираюсь сделать бюджет более понятным и прозрачным, чтобы им можно было распоряжаться должным образом, — сказал Фердинанд.

В этот момент в окно влетел ордоннанц. Взмахнув крыльями, он облетел комнату, а затем приземлился на стол Фердинанда.

Ордоннанцы были птицами, созданными из магических камней, и использовались для общения между дворянами. Похоже, создать их было довольно просто, так что студенты дворянской академии могли освоить их до конца первого года обучения. Общение с детьми, которые были ещё слишком малы, чтобы поступить в дворянскую академию, осуществлялось через их родителей или опекунов. В моем случае это была Рихарда, когда я находилась в замке, Фердинанд, когда я была в храме, и Эльвира, когда я жила дома. Если кому-то нужно было связаться со мной, то, в зависимости от того где я находилась, они отправляли сообщение кому-то из них.

— Господин Фердинанд, это Лампрехт. Прошу меня простить, но я бы хотел встретиться с Розмайн. Мне нужно поговорить с ней относительно лорда Вильфрида, — трижды сказал ордоннанц голосом Лампрехта, после чего превратился в магический камень.

Ах да, прежде чем я вернулась в храм, Вильфрид твердил мне о том, что что-то «нечестно». Возможно дело в этом? По крайней мере ничего другого не приходит мне в голову.

— Розмайн, когда ты сможешь встретится с ним? — спросил Фердинанд.

Чем неудобно быть дворянкой, так это тем, что я не могла сказать, что смогу встретиться прямо сейчас, раз уж это всё равно должен быть короткий разговор. Каждый раз, когда я просила Фердинанда о встрече, он назначал время примерно через три дня.

— Ну, полагаю, через три дня должно быть нормально?

— Согласен. А теперь взгляни на птицу и скажи.

В руке Фердинанда возник штап, а затем он слегка постучал им по магическому камню, произнося «ордоннанц», чтобы превратить его в белую птицу. Следуя его указанию, я посмотрела на неё и немного занервничала, поскольку это было похоже на то, как оставлять кому-то сообщение на автоответчике.

— Брат Лампрехт, это Розмайн. Я буду ждать твоего визита через три дня, после обеда.

После этого Фердинанд отослал ордоннанца. Я предполагала, что всё на этом и закончится, но вскоре птица вернулась.

— Можем ли мы встретиться до полудня? Я редко вижусь с тобой, и после разговора я бы хотел вместе пообедать. К тому же, мама тоже хочет к нам присоединиться.

Судя по всему, вся эта история с Вильфридом была всего лишь отговоркой, а его настоящей целью был совместный обед.

— Думаю, Карстед или Корнелиус похвастались ему о том, что ели в итальянском ресторане, — сказал Фердинанд с веселой ухмылкой.

Это напомнило мне, что Эльвира пробовала лишь сладости Эллы, но не основные блюда, а Лампрехт вообще не ел ничего из этого. Их повар всё ещё учился рецептам у Хуго в замке, а потому единственной возможностью попробовать мои блюда было зайти ко мне в гости, поскольку у меня была Элла.

— Я приготовлю те же блюда, что ели отец, Экхарт и Корнелиус, — передала я ему через ордоннанца.

Вскоре я получила ответ от Лампрехта, в котором он поблагодарил меня. При этом в его голосе ощущалось как смущение, так и облегчение от того, что он сможет получить желаемое.

И вот настал день встречи. Поскольку Эльвира собиралась присоединиться к нам, я подготовила ей на проверку одну из свеженапечатанных программ, а также несколько иллюстраций, которые нарисовала Вильма.

Элла и Никола усердно работали, чтобы приготовить еду. Среди их помощников были и мужчины, поскольку недавно мы начали обучать приготовлению пищи и некоторых служителей, которые отправятся в новый приют в монастыре. Так что я могла не беспокоиться, что девушкам будет слишком тяжело.

— Здравствуй, Розмайн. Рад видеть, что у тебя всё хорошо. Извини за внезапный визит. Я волновался, что ты могла заболеть, — сказал Лампрехт, когда Фран привёл его и Эльвиру в мою комнату.

И Лампрехт и Эльвира ярко улыбались. Лампрехт от того, что он с нетерпением ждал обеда, а Эльвира — потому что знала, что Фердинанд, как мой опекун, тоже будет присутствовать.

— Розмайн, я рада, что ты хорошо себя чувствуешь. Я должна поблагодарить господина Фердинанда, что он присматривает за тобой. Я очень ему признательна.

После того, как мы обменялись длинными дворянскими приветствиями, я предложила Лампрехту и Эльвире присесть, а Фран принёс чай. Затем Никола, выглядя напряжённой, принесла тарелку с печеньем со вкусом чая и аккуратно поставила её на стол. Лампрехт уже хотел наклониться к ним, но вначале мне следовало попробовать одно. Всё же нельзя было обойтись без дворянской традиции, по которой я должна была сперва продемонстрировать, что еда не отравлена.

— Это кошачий язык. Это всего лишь легкая закуска, но, пожалуйста, постарайтесь не есть слишком много, поскольку у нас скоро обед, — сказала я.

Не успела я произнести последнее слово, как Лампрехт потянулся за печеньем. Выражение его лица стало так похоже на выражение лица Корнелиуса, когда речь заходила о сладостях, а потому я не смогла удержаться от смеха. Стоило Лампрехту попробовать, как он широко раскрыл глаза.

— Корнелиус уже пробовал это?

— Нет, сегодня я впервые предлагаю их своим посетителям, так что Корнелиус ещё не пробовал это.

— Вот значит как… — удовлетворённо ответил Лампрехт.

Фердинанд поставил свой чай на стол и воспользовался этой возможностью, чтобы спросить о цели прибытия Лампрехта. Или лучше было бы назвать это поводом.

— Лампрехт, что это за дело с Вильфридом, о котором ты упоминал?

Лампрехт медленно кивнул, а затем принялся за окольные объяснения, полные расплывчатых благородных эвфемизмов. Фердинанд слушал его объяснения и кивал, однако я не могла понять ни слова.

— Прости, дорогой брат, но мне сложно понять, о чём ты говоришь.

— А-а? Эм-м…

Лампрехт нахмурился, не зная, как же ему следует объяснить, а потому я посмотрела на Фердинанда.

— Вильфрид считает несправедливым, что тебя, в отличие от него, не заставляют учиться.

Затем Фердинанд объяснил мне, что с точки зрения Вильфрида, который не любит сидеть на месте и постоянно сбегает от своих учителей, крайне нечестно, что у меня нет учителей и я могу покидать замок.