Хочу тебя любить (СИ) - Тодорова Елена - Страница 5

Пульс одуряюще стучит в висках и создает в голове оглушающий гул. Приходится несколько раз медленно вдохнуть и так же медленно выдохнуть, чтобы как-то нормализовать легочную вентиляцию и выровнять остальные показатели.

– Я поговорю с ним, – повторяет Чарушин и заводит двигатель.

До дома практически не разговариваем. Перебрасываемся парой ничего не значащих фраз и молчим. Наверное, и у него, и у меня слишком много мыслей в голове. Когда машина останавливается перед нашим подъездом, выскакиваю. Забываю даже попрощаться, хотя еще утром планировала пригласить Чару на кофе. Резко развернувшись, возвращаюсь. Заставляю себя улыбнуться.

– Спасибо, что подбросил. До завтра! Пока.

Артем кивает, задерживает на мне взгляд и, наконец, уезжает.

Дома мне становится еще хуже. В пустых стенах и гнетущей тишине в голову лезут совсем невеселые мысли. Безумные! Несколько раз я сама себя умудряюсь пристыдить.

Ты же всегда держишь свое слово… Ты обещала – значит, должна выполнить.

В конце концов, что Бойко еще может мне сделать? Теперь я не такая дурочка. На его уловки не поведусь. К себе прикоснуться не позволю. Выдвину встречные условия и во славу своей давней наивности отмотаю эти тридцать дней, как тюремный срок. С перерывами, конечно!

Боже, о чем я только думаю?

Нельзя позволять ему приближаться. Добром это не кончится.

Выдраив квартиру, принимаюсь за готовку. Запеченная рыба получается критически пересоленной, но мы с мамой стойко орудуем приборами и молча жуем.

– Что бы ты сказала, если бы я возобновила общение с Кириллом? – спрашиваю прежде, чем успеваю себя остановить.

Я измотана переживаниями. И надеюсь, что мама мне запретит.

Но она…

– Я была бы очень рада, – и блеск в ее глазах это подтверждает. – Не понимаю, почему вы вообще прекратили дружить? То, что мы с Ренатом… – пылкая речь мамы резко обрывается. Очевидно, она не может найти определение тому, что у нее с отчимом происходит. А возможно, вспоминает о моей просьбе не упоминать этого человека. Трудно понять. Во всяком случае, мама быстро берет себя в руки и продолжает тарахтеть. – Думаю, и тебе, и Кириллу нужна эта связь. Пусть не кровная. Но вы сблизились. А ведь больше у вас никого и нет!

Наверное, стоило бы маме все рассказать, чтобы она понимала, кто такой Кирилл Бойко, и какие между нами были отношения. Совсем не родственные. Однако я не могу… Не могу с мамой поделиться.

– Мне было бы спокойно, если бы я знала, что ты с Киром. Ты знаешь, Чарушин мне не нравится. Не доверяю я ему.

– А Киру доверяешь?

– Конечно.

– Ну и зря!

Сама не знаю, почему так нервно реагирую. Казалось бы, какая разница, что думает мама. Она ведь ничего не знает. Но внутри все буквально кипит. Мало того, что повышаю голос, еще и с места своего подскакиваю, как ужаленная. Мама на мой пассаж реагирует спокойно. Не пытается остановить, когда вылетаю из кухни. Может, устала от меня. А может, просто привыкла к тому, что мы в последнее время так много спорим.

После душа немного прихожу в себя. Сушу волосы, чищу зубы, увлажняю кожу кремом и бреду в мамину комнату, чтобы извиниться.

– Прости. Я не хотела кричать.

– Все нормально, – отмахивается и мягко улыбается. – Я понимаю. Тебе он нравится.

– Кто? – выдыхаю со свистом.

– Чарушин же, – смеется мама. А я расслабляюсь. – Да, понимаю, что бы я не сказала, это не изменит твоего к нему отношения. Но и ты меня пойми! После того, что произошло… Кроме того, твое сердце…

– Чарушин здесь ни при чем! Мам, ну правда, хватит талдычить одно и то же. Давай лучше подумаем, где взять денег, чтобы отдать «этому»…

– Это не твоя проблема! Думать буду только я. Зря вообще тебе сказала…

– Ничего не зря, – твердо возражаю я и замолкаю.

Долго смотрим друг на друга. Чувствуется, что сил на споры ни у меня, ни у нее не осталось.

– Ладно, – вздыхает мама. – Иди сюда, – раскидывает руки, как в детстве.

И я охотно ныряю в эти объятия. Прикрываю глаза, пока мама гладит меня по голове.

– Завтра вечером меня не будет, – шепотом сообщает она.

– Опять? – так же тихо отзываюсь я.

Едва сдерживаюсь, чтобы не содрогнуться от неприятия. Знаю, что это значит. Мама пойдет к «этому». И все из-за меня!

– Позовешь девочек? Или пригласим Виктора Степановича?

Я, конечно, прекрасно отношусь к этому мудрому и доброму старичку – нашему соседу, маминому коллеге и моему преподавателю. Однако устала от этой опеки. Мама ищет не компанию для меня, а няньку. Вот это бесит.

– Девочек позову. Мы как раз планировали, – вру, и даже не стыдно.

Сама прекрасно проведу этот вечер. В конце концов, мне уже месяц как девятнадцать стукнуло.

– Доброй ночи, – спешу ретироваться.

– Сладких снов!

И все бы действительно было отлично, если бы в комнате меня не ждало сообщение от Кирилла.

Mr Бойка: Еще один штрафной, Центурион. Итого: 31 день.

Сдерживая матерные слова, которые неожиданно приходят в мою голову и шустро скатываются на язык, сердито набиваю ответ. Точнее, вопрос.

Бесит и старое прозвище, и наглость сводного братца. Бесит неимоверно!

Варвара Любомирова: За что?! *гневный смайлик*

Новое сообщение от Кира прилетает мгновение. Сидел и ждал, что ли?!

Mr Бойка: За то, что много болтаешь. Не вмешивай Чару. Один на один в этот раз.

Отбрасывая телефон, шумно выдыхаю. Хватаясь за голову, наяриваю по комнате несколько кругов.

Не буду ему отвечать! Пусть катится!

Несусь к мобильнику и отвечаю.

Варвара Любомирова: Оставь меня в покое!!!

В этот раз Бойко долго не отзывается. Я уже решаю, что мое истеричное требование сработало, откладываю смартфон на тумбочку, ложусь и пытаюсь уснуть. Слишком агрессивно пытаюсь. Я себя заставляю. И ни в какую не хочу признавать, что испытываю разочарование и какую-то дурацкую тоску.

Как вдруг мобильник снова с характерным пиликаньем оживает.

Не буду смотреть! Не буду!

Рука сама тянется к тумбочке. Пальцы елозят по экрану. Глаза читают.

Mr Бойка: Не могу.

После этого меня пробивает дрожь. Я не хочу реагировать на то, что он выдает. Но… Сердце сладко сжимается и жарко пульсирует, заполняя всю грудь.

Прикрывая глаза, несколько раз контролируемо вдыхаю и выдыхаю. Игнорирую предательские чувства. Злюсь на себя. Заполняю этим чувством все, что могу.

Варвара Любомирова: Перестань писать, иначе я тебя заблокирую!!!

Ответ приходит быстро. И даже при отсутствии дурацких восклицательных знаков, коими грешу я, ощущается таким же гневным, как и мой.

Mr Бойка: Если заблокируешь, приеду к тебе домой.

Mr Бойка: Сразу же.

Mr Бойка: Сейчас.

И я затыкаюсь. Кладу телефон на тумбочку и отворачиваюсь в противоположную сторону. Натягиваю одеяло на голову и замираю в очередных попытках выровнять дыхание.

Постоянно находиться в режиме стресса невозможно. Постепенно любые эмоции стихают. И когда это происходит, чувствую я себя практически нормально. Только одна мысль все же бьется в сознании, пока меня не морит сон. Да и потом тревожную дремоту именно она окрашивает.

Что я буду делать завтра?

Никаких больше штрафных.

И вообще ничего я ему не должна.

© Варвара Любомирова

Морально готовлюсь к обороне, но с утра Кирилла не вижу. Впрочем, не встречаю его и позже – ни на первой, ни на второй перемене. Опять же, с Чарушиным и остальными его друзьями сталкиваюсь неоднократно. Создается впечатление, что Бойко вчера как уехал после нашего разговора, так больше в академии не появлялся.

Интересно, чем он все-таки занимается? Если Лена говорит, что в городе живет и с какой-то непонятной компанией водится… Нет, неинтересно! Меня это не должно волновать.

О том, что Кир писал мне вечером и накинул еще штрафные, решаю Артему не сообщать. Не то чтобы приняла это чертово требование – один на один. Просто не хочу подставлять Чару. Зная Бойко, следующая реакция может быть намного агрессивнее первой.