Всё, кроме любви (СИ) - Сноу Ален - Страница 34

Награда, ага. Ради интереса Пенелопа запустила в систему одного из отцовских «червей». Фамилии искательниц новых ощущений были ей знакомы: вдовы кого-то из трейдеров, молодые незамужние женщины и даже немолодые и замужние. В целом, пожалуй, все же они могут считаться наградой: все ухоженные, выглядят прилично. Никаких жирных страшных бабищ. Ягуару тоже повезет с Гвен. Или не повезет — Гвен скромница, поди не даст ему.

Аукцион Пенелопа выиграла, сертификат получила — с этим проблем не возникло. Вручила конверт Гвен за завтраком, с ехидным удовольствием наблюдая за ее реакцией. Гвен достала сертификат, прочитала… спокойно положила на стол и продолжила завтрак. Восхитительная выдержка! Сама Пенелопа уже давно бы орала и топала ногами, а Гвендолин допила кофе, утерла личико Джемми, вручила карапуза няне и только после этого снова подняла красивую разноцветную бумажку. Тонкие белые пальцы дрожали.

— Пенни, ты рехнулась? — Гвендолин прекрасно знала, что Пенелопа терпеть не может, когда ее имя сокращают. Пожалуй, этим она выражала максимальное негодование. — Это что?

— Это твой подарок, — широко улыбнулась девчонка.

— Мой день рождения зимой.

— Это просто так. Без привязки к дате.

— Глупо, Пенни. Сама же знаешь, что я не буду этим пользоваться.

— И лишишь парня заслуженной награды? Сама подумай, он женщину раз в три месяца видит.

— Почему меня должно это волновать?

— Ой, брось, Гвен, — Пенелопа серьезно на нее посмотрела. — Совершенно не обязательно с ним спать. Просто познакомишься, поболтаешь. Может, он совсем идиот. Груда мяса. Тебя отпустит сразу.

— Квантры очень развитая раса, — опустила ресницы Гвен. — А он к тому же военный. Военные на Квантре-14 не бывают идиотами.

— Ты что, уже узнала, какой он расы? — вытаращила глаза Пенелопа.

— Ничего сложного. Не так уж много в мире гуманоидов с хвостами. По классификационным признакам это квантр.

— Вот видишь! Ты же сама этого хочешь!

— Нет, Пенни. Твои шутки в этот раз зашли слишком далеко. Я не пойду.

Коммандор Домьен Аллегро был свалившейся удаче не рад. Во-первых, ему претило быть чьим-то призом. Во-вторых, он подозревал, что бабу ему подсунут страшную — но это не самое плохое. В конце концов, можно выключить свет.

Главная проблема заключалась в восстановлении. У квантров особый цикл восполнения энергии. В критических ситуациях, когда тело находится не в должном состоянии, у них очень быстрая регенерация — они способны восстанавливать клеточные структуры из любой органики. Дерево, натуральные ткани — да даже человеческая плоть — организм запросто поглощал энергию. После боя им дали неделю на поправку, и поэтому Домьен уже не боялся случайно убить любовницу… но все же разумно опасался реакции своего организма.

В конце концов, коммандор решил действовать по обстоятельствам — все равно ничего изменить он уже не мог. Возможно, ему повезет, и женщина будет в меру привлекательной. Тогда он просто трахнет ее, а что будет дальше — не его заботы. Какой спрос с раба? А если не повезет — то он выключит свет, вот и всё. Или придумает что-нибудь еще.

Даже в самом страшном (или сладком) сне ему не могла привидеться такая красавица, которая предстала перед его глазами в час Х. Среднего роста, с огромными зелеными глазами и волосами, как языки пламени. Если такова награда за победу — он сделает всё возможное, чтобы победить вновь!

Она пыталась что-то возражать, лепетала про шутку, про ошибку. Ему было плевать. Это — его награда. Он просто заткнул ее очаровательный рот поцелуем. Она не слишком и сопротивлялась, буквально растаяв в его объятьях. Это была женщина-песня, женщина-сказка, женщина-мечта. Если бы он был свободен — никогда бы не отпустил такую. Ушла она на рассвете, так и не сказав ему ни слова. Он даже не знал ее имени. Возможно, ему просто это приснилось.

Так думать было легче всего. Приснилось. Только когда он вышел на следующий бой, он искал ее на трибунах и нашел. Она смотрела на него, не отводя глаз. В тот сезон он впервые стал Чемпионом Арены, как-то легко уложив беднягу-н’илунга. Результатов аукциона он ждал так, как не ждал ничего на свете. Сердце колотилось в груди, ладони потели… как подросток, честное слово.

Это снова была она. На этот раз Домьен хотел узнать про нее всё. Он был уверен, что она другая, не такая, как остальные жители Мекроусау. Он понимал, что почти влюблен, и всё, чего ему не хватает — это ее голоса. Он хотел или пропасть в ее глазах, или навсегда вылечиться. Но только он заговорил, она обеими руками закрыла ему рот, а потом сама принялась целовать неумело, но очень искренне. Эта неумелость совершенно его покорила. Тело у нее было, как у женщины, а умений — как у девчонки. Всё, что он узнал за эту ночь — ее имя и то, что она умеет кричать и плакать от блаженства в его объятиях.

Потом, конечно, она рассказала ему всё. А он, в свою очередь, рассказывал и о зеленых лесах Квантра-14, и о своем знаменитом предке, и о том, что и речи быть не могло о другой карьере, кроме военной… И о крейсере-казино «Золотой голландец», куда он попал волей случая — нужно было забрать документы у одного человека, а коммандор Аллегро оказался единственным квантром в ближайших квадратах. Там его и взяли в плен.

Три года Домьен жил от боя к бою. Финалы были важны. Но и бои, когда он мог видеть ее — в ложе на третьем ярусе, были теми моментами, когда он чувствовал себя живым. Она была его солнцем, его светом. Вопреки всем обстоятельствам, он был счастлив, что носит ошейник — ведь иначе он никогда бы не встретил свою любовь.

В тот день был финал — и в ложе на месте Гвен внезапно оказался совсем другой человек. Это выбило Домьена из колеи настолько, что он едва смог сосредоточиться на бое. Если бы они с Хэйном не знали друг друга как облупленных, он бы точно проиграл. А проигрывать было нельзя. Бой должен быть не только красивым и зрелищным, но еще и непредсказуемым. Домьен должен был стать чемпионом в пятый раз — в конце концов, вместе с Хэйном они действительно были сильнейшими. Прошлый сезон он нарочно слил — кому интересен один и тот же победитель? Но проигрывать дважды подряд — верный путь в утиль.

Теперь оставалось ждать той самой ночи (неделя бессонницы ему обеспечена) и молиться, чтобы с Гвен не случилось ничего страшного.

А через пару дней после боя появился хозяин, рроу Доргон и сообщил, что Домьен в боях больше участвовать не будет. Его карьера гладиатора окончена. Это был удар в самое сердце. Аллегро хотел убить парня, хотя, признаться, тот был не таким уж и плохим хозяином. Ошейник не позволил даже дернуться. Коммандора Аллегро по кличке Ягуар заперли в комнате: к нему больше не приходил никто, только еду передавали через окошко. Он был в аду.

Мужчина разлёгся на её кровати, даже не потрудившись снять одежду. На этой мысли Пенелопа искренне расстроилась. Ну, хоть разулся.

Закинув руки за голову и задрав подбородок, Хурт бессовестно храпел. От такой наглости девушка даже растерялась, но быстро взяла себя в руки. В конце концов — это её спальня!

— Хурт, да ты вообще охуел!

Мужик резко подорвался, буквально в полёте срывая с пояса бластер, который она вообще не заметила.

Попрощаться с жизнью Пеппи не успела — Хурт уже сфокусировал взгляд на ней и опустил оружие.

— Ты нормальная вообще — так орать? — произнёс он спокойным, слегка заспанным голосом. — Мозги лишние? Хотя о чем я? Тебя ещё учить и учить ими пользоваться.

Бл..дь, ей бы такую выдержку. Пеппи искренне завидовала — вот она сдерживалась обычно с большим трудом, после чего всё равно на ком-то отрываясь. Обычно — на Гвен, та просто молча терпит. Или на рабах, те ещё и орут прикольно.

— Не — действительно, какого хуя, Хурт? — она едва не хихикнула с созвучности последних слов, сбивая возмущенный настрой. — Что ты у меня в спальне делаешь?