«Гран-При» для убийцы - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 30

• Предыдущая
• 30/74
• Следующая

– Может быть, – вежливо согласился Сабиров. – Нияз-муэллим, здесь один человек хочет с вами поговорить. Я сейчас ему трубку передам.

– Здравствуйте, Нияз-муэллим, – взял трубку Эльдар Касумов, – я из службы аэропорта, мы проверяем всех приехавших иностранцев. Я хотел у вас узнать: вы давно знаете Натига Кура?

– Кого? – не понял или не расслышал его собеседник.

– Турецкого гражданина Натига Кура, который прилетел девятнадцатого марта вместе с вашим родственником Сабировым и за которого вы просили, сказав, что он много лет не был в Баку.

– Какой Натиг Кур? – все еще не понимал его собеседник. Касумов взглянул на Сабирова, но тот был внешне спокоен.

– Дайте мне трубку, – попросил он и, взяв трубку, громко спросил: – Нияз-муэллим, вы разве не помните, как звонили мне в Москву?

– Конечно, помню, – подтвердил тот.

– И просили за турка, который давно не был в Баку, – высоким голосом произнес Сабиров.

– Вспомнил, – уверенно сказал Нияз-муэллим, – действительно просил. Только я забыл, что его звали Натиг Кур.

– Он вспомнил, – удовлетворенно сказал Сабиров, передавая трубку Касумову. Тот быстро взял трубку.

– Откуда вы его знаете? – прокричал он – слышимость была плохой.

– Меня сосед попросил. Акрам-киши. Сказал, что его друг завтра возвращается вместе с моим родственником.

– А откуда он знал, что ваш родственник летит именно Аэрофлотом и девятнадцатого марта?

– Этого я не знаю.

– Он ваш сосед?

– Да, живет недалеко от нас, в Нардаране.

Это был небольшой дачный поселок в пригороде Баку.

– Мы сейчас к вам приедем, – решил Касумов, – скажите свой адрес.

Его собеседник назвал адрес, все еще не понимая, почему какой-то турецкий гость вызвал такую панику, что даже приехали к его родственнику. Он немного забеспокоился, что своей просьбой подвел мужа своей племянницы, занимающего такой большой пост.

– Он сделал что-нибудь плохое? – спросил Нияз-муэллим, и не было ясно, кого именно он имеет в виду, самого родственника или его гостя. Но Касумов не стал уточнять.

– Мы сейчас приедем, – прокричал он в трубку, – вы никуда не уходите, ждите нас.

Он положил трубку и кивнул Сабирову.

– Поедете с нами, – тоном, не терпящим возражений, приказал он. – Мы должны распутать дело до конца.

– Я должен предупредить председателя комитета, – пояснил Сабиров. – Через полчаса у нас совещание.

– Предупредите, – кивнул Касумов, – объясните ему, что речь идет о национальной безопасности.

– Да-да, конечно, – торопливо кивнул Сабиров.

В закавказских и среднеазиатских республиках, где черный «нал» всегда превалировал над законными доходами, традиционно почитались представители всех правоохранительных органов, силовых структур. Разговор с председателем занял гораздо больше времени, чем требовалось для простого объяснения причин своего отсутствия. Встревоженный председатель довольно долго выяснял, куда собираются увезти его заместителя и не связан ли неожиданный визит сотрудника Министерства национальной безопасности с непосредственной работой Сабирова. Лишь получив заверения от самого Касумова, что отъезд Сабирова никак не связан с его служебной деятельностью, председатель комитета несколько успокоился и даже поинтересовался, когда его заместитель вернется на работу...

Они выехали в Нардаран на двух автомобилях. В машине Сабирова сидели сам Касумов и его свидетель. Дорога к морю заняла не так много времени, хотя была не очень хорошей, особенно последняя часть в самом поселке заставила их автомобили попрыгать на ухабах. Если в самом Баку еще как-то поддерживался порядок на дорогах, иногда ремонтировали, то пригороды представляли собой ужасное зрелище, до которого городским властям, казалось, не было никакого дела.

У дома Нияз-муэллима их уже ждал его старший сын, который провел гостей в дом. Сам хозяин встретил их на пороге, пригласил пообедать. Во дворе уже разожгли мангал и начали готовить шампуры, насаживая мясо. К азербайджанскому шашлыку традиционно подавались поджаренные на огне помидоры и чуть высохшие от сильного огня баклажаны с корочкой, в которые вкладывался кусочек жира барана. Сам шашлык обычно готовился не из свежего мяса, а из так называемой бастурмы, когда мясо барана нарезали на мелкие кусочки и, смешав с луком, солью, перцем, чесноком и уксусом, мариновали один день, для придания мясу изысканной нежности.

Но Касумов отказался от угощения, попросив поскорее провести их к дому соседа. Он знал, что отказываться невежливо, и поэтому твердо пообещал, вернувшись от соседа, остаться на обед. Нияз-муэллим понимающе кивнул. В конце концов, мясо все равно будет готово через полчаса, а за это время можно было сходить и к соседу.

– Пойдемте, – предложил он своим гостям, – Акрам-киши будет очень рад встретить нас в своем доме. Мы как раз пригласим его к себе. Может, мне послать к нему своего сына?

– Нет-нет, – возразил Касумов, – давайте лучше пойдем к нему сами. Это очень далеко от вашего дома?

– Нет, минут пять, – улыбнулся Нияз, показывая в сторону моря, – старик живет совсем один. Он будет рад гостям.

Они вышли из дома и направились к морю. За Касумовым пошли два его сотрудника. Нияз-муэллим беспокойно оглянулся, увидев, какой процессией они движутся к дому соседа.

– Что-нибудь случилось? – спросил он у Сабирова.

– Нет, – успокоил его родственник, – они хотят выяснить насчет этого турка.

– Понятно, – улыбнулся Нияз-муэллим, – у каждого своя работа.

Они дошли до старого дома, открыли калитку, вошли во двор.

– Акрам, – крикнул громко Нияз, – принимай гостей.

– У него нет собаки? – удивился Эльдар Касумов.

– Есть, – кивнул Нияз, – но ее почему-то не слышно. У него очень хорошая собака.

Он подошел к будке, посмотрел по сторонам, прошел дальше к сараю. За сараем был большой каменный бассейн. Нияз-муэллим недоуменно остановился и осторожно открыл дверь в сарай. Внутри громко жужжали большие черные мухи. Он вгляделся, сделал шаг и остановился, пораженный. На полу лежала собака. Ее поза и высунутый язык свидетельствовали о смерти животного, происшедшей достаточно давно. Над ее уже разлагающимся телом летали неприятные мухи. Касумов заглянул в сарай и бросился к дому.

Дверь была заперта на ключ. Его сотрудники выломали ее и первыми ворвались в дом. Касумов вошел следом. За ним осторожно последовали Нияз-муэллим и Сабиров. Теперь уже не оставалось никаких сомнений. В доме стоял специфический запах. На полу лежал Акрам-киши, нелепо подвернув под себя руку. Один из сотрудников наклонился над ним. Потом поднял голову.

– Кажется, он умер несколько дней назад, – сказал он.

– Его убили, – кивнул Эльдар.

– Как убили? – испугался Нияз-муэллим.

– Как и его собаку, – пояснил Касумов, наклоняясь над убитым, – скорее всего, отравили. Сильный, неприятный запах. Вызывайте экспертов, – приказал он одному из своих людей, – и сообщите в прокуратуру.

Внезапно Сабиров с криком выбежал из дома. Его стошнило, и он стоял во дворе, дрожа всем телом. Нияз-муэллим растерянно вышел следом. Третьим из дома показался Эльдар Касумов.

– Кто его мог убить? – тревожно спросил Нияз-муэллим. – У него не было врагов. Это был такой хороший человек.

– Тот, кто попросил его об этом турке, чтобы вы предложили своему родственнику провести его через «депутатскую», – хмуро пояснил Касумов. – Видимо, он знал просившего лично и тот решил не оставлять свидетелей.

– Люди совсем озверели, – печально сказал Нияз-муэллим. – Разве можно убивать человека за такой пустяк? Разве они не боятся Аллаха?

– Наверное, нет, – пожал плечами Эльдар, – это не те люди, которых может мучить совесть. Вспомните еще раз, может, он говорил вам, кто именно его просил за этого турка, чтобы вы предложили своему родственнику ему помочь.

– Нет, не говорил. Он знал, что мой родственник едет в Москву. Я ему об этом рассказывал. Иногда он отправлял с ним посылки для дочери. Она живет в Москве. И в этот раз он просил передать посылку для дочери. Он обычно посылал для внуков фрукты или свежую зелень.

• Предыдущая
• 30/74
• Следующая