Табу на вожделение. Мечта профессора (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka" - Страница 99

— Да шутит он! Обычный ушиб! — Юля обогнала мужчин и кинулась в ее теплые объятия. — С днем рождения, мамочка!

— Спасибо, дочка. Спасибо! И все же, милая… что произошло?

Вручив букет, девушка поспешила представить ей своего гостя.

— Мам, знакомься — Марат Евгеньевич, — решила начать издалека. — Он мой… профессор в институте. А это наша мама — Наталья Васильевна.

До крыльца оставалось менее двух метров. Заметив данный факт, Костя отлепился от Марата и запрыгал самостоятельно в сторону дома.

— Ну-ну! Профессор! — пробурчал он, хватаясь за входную дверь. — Не верь! Встречаются они!

Мама испуганно ойкнула, чудом не выронив букет из дрогнувших рук.

— В ка…ком смысле? Юля! О чем буробит твой брат?

— Мамуль… только не волнуйся!

— Это правда?

— Да!

— Юля!

— Я…

— Простите! — строгий взгляд на Марата. — Но… сколько вам лет?

— Мам, ну при чем тут…

— Мне тридцать два, — невозмутимый ответ.

— Ско… ой!

— Пройдемте в дом, Наталья Васильевна! — с ледяным спокойствием предложил Каримов. — На улице слишком холодно, а вы одеты не по погоде. К тому же мне необходимо переговорить с вами с глазу на глаз!

Мама обмахнула себя ладонями. Судя по всему, ее кинуло в жар при мысли, что избранник дочери младше нее всего на каких-то восемь лет.

Тем не менее она предельно вежливо произнесла:

— Да! Пожалуй, у нас действительно есть такая необходимость! Проходите!

— Ах ты, зараза такая! — Юля от души молотила брата подушкой по спине. По голове. По плечам. Мама уединилась с Маратом в зале, плотно прикрыв за собой дверь. А она вломилась в спальню к этому предателю и вершила справедливое возмездие. Костя громко хохотал, но увернуться даже не пытался. Правда, прикрывал рукой поврежденное колено, чтобы Юля случайно не заехала мягким снарядом прямо по нему.

— Аккуратнее! — бубнил сквозь смех. — Да аккуратнее же ты! Ну!

— Говнюк! — обиженно фыркнула девушка, когда выдохлась окончательно. — Тебя кто за язык тянул, а?

Неопределенно пожав плечами, Костя удобно устроился на разложенном диване, застеленном мягким цветастым пледом. Поймав ее за запястье, он вынудил Юлю распластаться рядом. Девушка повиновалась и уже секунду спустя, положив голову на плечо брату, вместе с ним сверлила потолок потерянным взглядом. Он задумчиво перебирал пальцами ее волосы.

— Не злись, — произнес наконец, — ты все равно собиралась рассказать ей!

— Но не так же! Я планировала сделать это… сама! И… чуточку мягче!

— Да брось. Итог-то один.

На сей раз Юля вынуждена была согласиться.

Тяжко вздохнув, она замолчала. В воцарившейся тишине из зала до них доносились приглушенные голоса матери и Марата. Они что-то бурно обсуждали. Что именно? Одному богу известно. Слов было не разобрать.

Но… хотя бы не кричали. И эта малость давала хоть какую-то надежду на положительный исход их… непростой беседы.

— Юль?

— Даже не разговаривай со мной! — она обиженно пихнула его локтем в бок.

Малой заулыбался. А потом произнес заговорщицки:

— Почему? Может, я хочу дать тебе отличный братский совет!

— Какой еще совет?

— Делай это чаще!

— Что именно?

— Спи с ним чаще. Максимально часто. И желательно без защиты.

От неожиданности Юля поперхнулась собственной слюной и громко закашлялась под его же звонкий смех. Отдышавшись, она прохрипела:

— Ты… прикалываешься, что ли?

— Я серьезен, как никогда! — решительно возразил брат. — Он у тебя крутой. Очень крутой. Хотел бы я именно такого отца своим будущим племянникам!

Замерев от необъяснимого трепета, наполнившего душу, от нестерпимого жара, разрастающегося где-то в области солнечного сплетения, Юля робко улыбнулась. Никогда раньше она не представляла Марата в таком качестве.

А едва позволила подобной неосторожной мысли просочиться в сознание, и… воздух закончился в легких. Резко приняв сидячее положение, девушка приложила ладони к вспыхнувшим щекам и сбивчиво затараторила:

— Что ты такое… о чем… господи, Костя! Я не загадывала так далеко. Мне хорошо с ним. Здесь и сейчас. Что будет дальше — время покажет. Но…

— Но?

— Некоторое время назад он предложил мне… ну, знаешь… к нему переехать.

— Да ладно? — протянул малой. — А ты что?

— Пообещала подумать. Страшно все же.

— Угу. Ну, ясно все.

Костик закопошился, пытаясь согнать ее с дивана.

— Вставай давай! — запыхтел он, сдвигаясь к самому краю. — Расселась тут — ни пройти ни проехать!

— Но…

— Вставай, говорю!

Деваться было некуда. Не издеваться же над травмированным человеком?

Попова раздраженно фыркнула, но его требование выполнила.

Спустя секунду-другую брат тоже встал. Удерживая равновесие, он запрыгал на одной ноге в сторону их общего платяного шкафа. Ничего не объясняя, выудил из его недр огромную дорожную сумку и принялся с небывалым энтузиазмом торопливо запихивать внутрь… ее вещи!

— Эй! Ты чего творишь? — возмущенно взвизгнула Юля, подскакивая к нему.

— Я-то? Сестре помогаю!

— С чем?

— С переездом!

— Слушай…

— Будем считать, — прервали ее бесцеремонно, — что ты уже подумала!

— Костя!

— Что?

— Перестань!

— Сама перестань! — он с грохотом захлопнул дверцы шкафа. — Мужика вшторивает от тебя похлеще, чем от первоклассной колумбийской дури! А она все «думает». Так можно и до пенсии думать. Не-не-не! Чемодан. Вокзал. И, как говорится… скатертью дорога в его крепкие объятия!

На подобное заявление Юля лишь развела руками, закатила глаза и беззлобно буркнула:

— Придурок!

Не желая более продолжать этот разговор, она демонстративно покинула его комнату. Держась за стены и мебель, брат двинулся за ней, перемещаясь осторожными короткими прыжками.

— Систер, ты че, обиделась?

На языке вертелось множество колких фраз, но озвучить их она не успела.

Дверь зала распахнулась, и оттуда с телефоном в руке разъяренной фурией выскочила их мать. Следом на пороге появился невозмутимый Каримов.

Увидев их с Костей, мама обратилась к своему недавнему собеседнику.

— Прошу прощения! Оставлю вас ненадолго. Боюсь… не сдержусь при детях.

Она выскочила на улицу, на ходу набирая чей-то номер. Снедаемая любопытством, Юля ринулась к ближайшему окну и распахнула его настежь. Как выяснилось мгновение спустя, звонила мама… их отцу.

И таких отборных матов в его адрес, обвинений и даже угроз расправы они от нее еще не слышали. Костя восторженно присвистнул:

— Ух ты! А нам есть чему поучиться!

Прекрасно понимая, откуда ноги растут, Юля уставилась на Марата.

— Что ты рассказал ей? — прошелестела еле слышно.

Он прожег ее непреклонным непроницаемым взглядом:

— Все, что знал сам! Все, что ты от нее утаивала!

— Прямо… все? — голос предательски дрогнул.

— За исключением парочки деталей, о которых и тебе-то знать не следовало!

— Боже…

— Не переживай. Твоя мама — на редкость адекватная женщина.

— Ну да! — скептически. — Я слышу!

К слову, в этот момент мама как раз-таки завершила разговор.

А потому Юля поспешила захлопнуть створку и отойти от окна.

Марат выразительно вскинул брови:

— И тем не менее многие вещи она приняла достаточно стойко.

— Какие, например?

Резким движением он притянул Юлю к себе.

— Потом расскажу, — пробубнил, прижимаясь губами к ее виску.

Табун мурашек расползся по коже от столь невинной ласки.

Сражаясь за чертов самоконтроль, Попова тихо обронила:

— Почему… не… сейчас?

— Потому что сейчас, пташечка, мне пора возвращаться в город!

«Ох, черт! — подумала с тоской. — Я и забыла совсем!»

— Может, задержишься на часок-другой? — предложила, буквально замирая от волнения. — Мама свою фирменную утку запекла!

— Не думаю, что это уместно, — ответил Марат после непродолжительной паузы. — Побудь с семьей. Вам есть что обсудить.