Табу на вожделение. Мечта профессора (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka" - Страница 91

— Это же Тарасова! Она постоянно что-то жрет!

Впрочем, и выбора особого у Поповой не было — перемена подходила к концу. Тяжело вздохнув, девушка перекинула на одно плечо свои волосы и быстрым шагом направилась в нужном направлении. Второй раз за утро у нее завибрировал телефон. На экране высветился совершенно незнакомый номер. Удивленно пожав плечами, Юля торопливо ответила на вызов:

— Да?

— Ну, привет! — раздался в трубке до боли знакомый голос.

Ей звонила Кристина. Очевидно, бывшая подруженька догадалась, что находится в стоп-листе, и решила попытать удачу с другого номера. Что ж… ей это удалось. Невольно замедлившись, Юля холодно отчеканила:

— Чего тебе?

— Поговорить нужно!

— Ошибаешься! Мы все сказали друг другу в нашу последнюю встречу!

— Нет, не все!

— У меня другое мнение на этот счет!

— Ты должна…

— Извини, опаздываю на пару!

— Попова, блин!

— Прощай!

Испытывая неимоверное облегчение, Юля сбросила вызов. А после наконец-то добралась до буфета. Тарасова и правда была там. С невероятным аппетитом поглощала большущий пончик в сахарной глазури, запивая все это ароматным кофе. И женщина была жутко недовольна тем, что ее прервали. Как итог, все попытки Поповой отпроситься с ее пары… накрылись медным тазом.

Тарасова оставалась непреклонна.

— Это ваши проблемы, милочка! — заявила историчка. — Либо вы присутствуете на моих занятиях… либо будьте готовы к последствиям!

В следующий миг прозвенел звонок. Началась вторая пара, и женщина поспешила покинуть буфет, прямо на ходу дожевывая свой пончик. Юля же обессиленно опустилась на ее место.

— Злобная сука! — раздосадованно буркнула себе под нос.

Она лихорадочно пыталась найти выход из сложившейся ситуации. И в мыслях вертелся только один вариант — обратиться за помощью к Марату. Но едва ли он эту самую помощь окажет, узнав о ее планах на вечер. Скорее уж взбесится и самолично запретит прогуливать занятия.

А чтобы этого не произошло, нужно задобрить его как следует.

— Или просто… удовлетворить! — прошептала одними губами.

При мысли об этом сердце громко ухнуло в груди. Затарахтело как чертов барабан.

И от волнения в зобу, что называется, дыхание сперло.

«Ну, конечно же! Тогда все проблемы решатся сами собой!»

Дело осталось за малым — придумать, как все это осуществить.

Конечно, можно было просто позвонить ему или скинуть СМС. Но сумка с ее телефоном осталась у Кости. Да и ей хотелось поразить Марата до глубины души. Впрочем, тут ее фантазия разыгралась не на шутку. Заметив у одной из буфетчиц толстую кулинарную книгу в красочном твердом переплете (которую та изучала с особым интересом), Юля стремительно вскочила на ноги и подлетела к витрине.

— Гульнара Марсовна, а продайте мне вашу книгу!

Пристальный взгляд буфетчицы плавно переместился на нее.

— Попова, ты чего? На кой черт она тебе сдалась?

— Мне очень нужно! Пожалуйста!

Поразмыслив некоторое время, женщина протянула ей сборник рецептов.

— Ну, раз уж очень нужно, забирай просто так! Она все равно бестолковая!

— Спасибо!

Юля все же впихнула ей пятьсот рублей, которые на всякий случай хранила в накладном кармане платья, так как не собиралась использовать книгу по ее прямому назначению. Позаимствовав нож у той же Гульнары Марсовны, она принялась безжалостно кромсать им страницы фолианта, пытаясь сделать внутри книги большой вместительный тайник.

Да, детство с братом-сорванцом-пиратом не прошло бесследно! Это было непросто, но девушка справилась. После чего поблагодарила женщину, вернула ей нож, а сама галопом понеслась в туалет. Закрывшись в свободной кабинке, Юля выкинула лишнюю бумагу в урну. Затем торопливо стянула с себя трусики и поместила их в самый центр тайника, надежно спрятав свое черное кружево от любопытных глаз. Там же, с внутренней стороны, написала крупными жирными буквами:

«Хочу тебя! Прямо сейчас! PS: я уже без трусиков…»

Лицо нещадно загорелось от собственных слов. И от возбуждения, внезапно заструившегося по венам. Преодолевая жуткое волнение, Попова кое-как, задыхаясь от недостатка кислорода, доковыляла до стойки с расписанием. Отыскав там нужную аудиторию, она продолжила путь к своей цели. Но прежде, чем решилась заглянуть внутрь, несколько минут простояла под дверью, прижимаясь разгоряченным лбом к холодной стене.

«Господи, что я творю? Что творю? Ох… как же страшно-то!»

И тем не менее Юля решилась довести начатое до конца.

Собрав в кулак все свое мужество, решительно постучала в дверь.

Секунда, другая. И вот она уже протиснулась в лекционный зал.

Марат находился не за кафедрой. Он сидел за столом, расслабленно откинувшись на стуле, и до ее появления что-то рассказывал студентам. Теперь же Каримов замолчал. Резко. Их взоры схлестнулись, и из головы напрочь все мысли вышибло. К своему ужасу, Юля забыла, зачем пришла. Время остановилось. И воздух словно загустел, пока мужчина с жадной свирепостью скользил по ней абсолютно непроницаемым взглядом. А после невозмутимо произнес:

— В чем дело, Попова? Попуталась аудиторией?

— Нет.

— Интересно! А что ты тогда тут делаешь? Соскучилась по моим лекциям?

Она чуть было не ляпнула «Да», но вовремя спохватилась.

— Нет.

— Ну, самые безобидные варианты у меня закончились! — подытожил Марат. — Говори!

— Я… меня…

— Ближе, Юля!

— Что?

— Ближе ко мне подойди! Тебя не слышно!

Отвесив себе мысленного пинка, она медленно побрела в его сторону.

— Извините за вторжение, — наконец произнесла довольно внятно для своего состояния, — но меня попросили кое-что… передать вам!

— Заинтригован! — криво усмехнулся Марат. — Кто попросил? И что именно ты должна мне… передать?

Неопределенно пожав плечами, Юля будто со стороны услышала свой голос:

— Куратор нашей группы. В смысле Виктор Эдуардович… попросил.

«Черт! — запоздалое раскаяние. — Зачем я приплела сюда Макарова?»

Но отказываться от своих слов было уже поздно. Она дошла до его стола и трясущейся рукой протянула профессору кулинарную книгу, сжимая ту так, чтобы она не раскрылась раньше времени. По аудитории прошелся странный шепоток. Впрочем, Марат тоже удивленно вскинул брови.

— Макаров? — уточнил скептически. — Мне? Вот это?

— Угу!

— Юль, а Виктор Эдуардович в адеквате был, когда передавал мне… сей презент?

Теперь уже студенты буквально взорвались от дикого неуемного хохота.

Некоторые даже хрюкали. А Попова зарделась еще сильнее.

— Откуда мне знать, Марат Евгеньевич? — произнесла она с нажимом. — Мое дело маленькое! Берите скорее! Вдруг там… внутри что-то важное!

Хвала небесам, он все же принял фальшивую «передачку» из ее рук. Точно в замедленной сьемке, с дико грохочущим сердцем Юля наблюдала за тем, как мужчина внимательно рассматривает обложку и переплет, как медленно открывает ее и… застывает подобно каменному изваянию. Эмоции стремительно сменились на его лице. Взгляд сделался диким. Хищным. Марат шумно выдохнул и с грохотом захлопнул книгу. Его трясло. Буквально лихорадило. На лбу выступила крупная испарина.

На пару секунд он задержал свой голодный взор на нижней части ее тела, точно желая убедиться в правдивости ее послания. Затем торопливо вернул Юле ее «тайник».

Попутно всучив ей какой-то ключ, мужчина прогромыхал зычным хриплым голосом:

— Свободна, Попова!

— Но…

— Отнеси это в мой кабинет!

— А что мне… передать нашему куратору? — поинтересовалась она вкрадчиво.

— Ничего, — он прожег ее таким взглядом, что земля начала уходить из-под ног, — сейчас выдам задание своим студентам и лично наведаюсь… к Макарову!

— Черт! — раздраженно зашипела Юля, крепко прижимая к груди «книгу» одной рукой и пытаясь отпереть кабинет Каримова другой. Да тщетно все. Пальцы слишком сильно дрожали. Не слушались. Уже некоторое время она безрезультатно возилась с дверью, будучи не в состоянии даже попасть ключом в замочную скважину. А тот факт, что Марат следует за ней по пятам (звук его тяжелых шагов эхом разносился по пустынным коридорам университета), лишь нагонял паники и подталкивал ее к более активным действиям. В тот самый миг, когда все звуки внезапно стихли, Юля поняла, что он настиг ее. Буквально нутром почувствовала его присутствие за своей спиной. От этого открытия сердце зашлось в груди в каком-то нереальном, запредельном ритме. А уж когда она ощутила на себе его руки (он крепко, с довольным первобытным урчанием стиснул ее талию), и вовсе чудом на ногах устояла. Внезапное прикосновение горячих жестких губ профессора к ее обнаженной шее заставило вздрогнуть всем телом и шумно выдохнуть: