Увести за 60 дней (СИ) - Волкова Дарья - Страница 10

Что мною руководило в те минуты – я и по сию пору не понимаю. Чем руководствовалась, когда принимала те или иные решения? Не знаю! Но, выскочив из бани, я вдруг отчетливо поняла, что обратно пройти мимо беседки до калитки не смогу. Вот не смогу – и все. Без объяснений.

Справа тянулся забор. И я не придумала ничего лучше, чем попробовать перелезть через него. Как видите, репутация чудаковатой личности в моей семье за мной закрепилась не зря.

Туфли я сняла и так и пошлёпала босая – колготки в сеточку не считались – по колкой земле с островками травы.

Я опять же не понимаю, на каком адреналине – или каком-то еще, неведомом мне гормоне – я форсировала забор. Я это поняла, лишь когда тяжелым кулем с картошкой шлепнулась уже по другую сторону от ограды. Я ободрала колени и ладони, порвала колготки и… И все.

Глаза Ксюши, по мере того, как я подходила к машине, становились все больше и больше. И дело было отнюдь не в том, что она становилась ближе. Все дело в деталях. Весь дьявол в них.

Я молча плюхнулась на сиденье. Ксюша обозрела всю картину целиком – включая драные колготки, ссадины на коленях и лаковые шпильки с приклеенной на каблук жвачкой, которые теперь уже были не на ногах, а у меня в руках – и маленькая зеленая машина резко тронулась с места.

Ксюша молчала. Ни о чем не спрашивала - и за это я ей была безмерно благодарна. Я сейчас говорить была не в состоянии. Кажется, мой рот еще не отошел от шока – от того, чем он еще недавно занимался. Нет, не зря слово «минет» французского происхождения. Надо же, как корни-то внезапно и в неожиданный момент прорезались.

Я то ли кашлянула, то ли хрюкнула. И замахала рукой.

- Останови там! - вдалеке показался выезд из дачного поселка, а вместе с ним - небольшой магазинчик.

- Зачем? – осторожно спросила Ксюша.

- Выпить хочу!

- А что, текилу вы всю вылакали? – так же осторожно поинтересовалась подруга.

Текила. Текила… Я резким движением раскрыла сумочку, опустила стекло – и бутылка золотой «Саузы» полетала в придорожные кусты – кажется, на этот раз малины. Ксюша проследила эффектный полет бутылки молча. И спустя две минуты зеленая малолитражка притормозила возле магазина. Из машины Ксю вышла все так же молча. Это она молодец, что вышла, значит, сообразила, что меня, в моем нынешнем виде, из автомобиля выпускать ни в коем случае нельзя.

- Держи, - в раскрытое окно мне сунули две банки «Балтики». Я посмотрела на Ксю укоризненно. – Чем богаты! Выбор тут не велик. Можем вернуться и поискать в кустах текилу.

Я не могла объяснить, почему я выкинула бутылку «Саузы». Не могла же я сказать, что этот напиток у меня теперь всегда будет ассоциироваться с тем, как я в первый раз в жизни делаю минет. Любимому мужчине. А он при этом храпит. Нет, такое никому нельзя рассказывать. Даже лучшей и любимой подруге.

- Мало! – вот что я сказала зато.

Ксюшины глаза еще больше округлели. Но она дисциплинированно вернулась в магазин, а спустя еще пару минут вывалила мне все так же через окно четыре… нет, пять ледяных банок. «А если б водку гнать не из опилок, то чтоб нам было с трех… четырех… пяти бутылок?» - некстати вспомнилось мне из репертуара любимого певца моего отца.

Мы снова поехали. Ксюша молчала. Я прикончила вторую банку пива, не чувствуя вкуса, только ледяной холод напитка.

- Одно мне скажи, - первая прервала наше молчание Ксюша. – Не зря?

Я мотнула головой, у меня стали стучать о банку зубы. Я вдруг сообразила, что мое мотание головой может трактоваться не совсем однозначно, и просипела:

- Не зря. Только, - я сделала еще один долгий глоток, чувствуя, как ледяная жидкость стекает вниз. Одно несомненное достоинство у пива, купленного в дачном магазинчике, было – охладили его на совесть. – Только, Ксюш, я не могу тебе подробностей рассказать. И не проси показывать то, что я… - я не смогла договорить и снова приложилась к банке. Такими темпами мне купленного щедрой Ксюшей до города не хватит.

- Боже сохрани, - в отличие от меня Ксю была само спокойствие. – Да будешь пытаться показать – глаза закрою. Некоторые вещи лучше не видеть.

Я промолчала. Докончила банку пива и открыла следующую.

- Ты мне анекдот обещала. Про поручика и малиновые косточки. И еще другой - про однорукого повара.

Мы встали на светофоре. Ксюша повернула голову и просканировала меня взглядом темных глаз.

- Ладно, - вынесла она вердикт после осмотра. – Настало время удивительных историй. Слушай.

Сначала я хохотала как умалишённая. А потом так же рыдала. Все эти мои милые шалости Ксюша снесла молча.

Зато пива мне больше не хотелось.

Решалась я два дня. На то, чтобы только посмотреть.

Как же мне от этого стало дурно. Так дурно, что я тут же все удалила. На кухне обнаружилась початая бутылка коньяка. Я в первый раз в жизни пила коньяк из горла. Я вообще в последнее время многое делала в первый раз в жизни. Ощущение бутылочного горлышка между губ напомнило другие, но в чем-то схожие впечатления.

Я звякнула бутылкой о стол. Одновременно пиликнул телефон. Это пришло сообщение от мамы, с отчетом об урожае и предупреждением, что завтра папа с утра заедет, привезет мне даров природы.

Я села напротив бутылки коньяка – это папин коньяк, между прочим! – и обхватила голову руками.

Дорогие родители, ваш ребенок спивается. Катастрофически быстрыми темпами. Я еще посидела в компании коньяка, потом убрала его на место. Взяла телефон и восстановила удаленное.

Потому что поздно праздновать труса. И поворачивать назад поздно. И глупо.

На то, чтобы отправить эти файлы Валерии, я решалась еще два дня. Основную часть этого времени я тупила на тему того, как сделать это анонимно. Пока в переходе метро меня не осенило. Я купила с рук симку, вставила ее в свой телефон и, не дав себе ни секунды на сомнения или размышления, отправила ролик Валерии. А после прикончила папин коньяк, закусывая его мамиными огурцами – и вырубилась. Коньяк и огурцы – это сочетание на все времена, ибо…

Ибо следующий день у меня задался бодро с самого утра.

Первой мне позвонила Ольга Аркадьевна. Увидев входящий от матери Данила, я, естественно, подумала, что каким-то образом она знает, что я вчера сделала. Поэтому приветственное «Алло» я прошептала.

- Добро утро. Простите, Лиля, я, кажется, вас разбудила? Я понимаю, что звоню очень рано, но…

- Нет-нет, - я прокашлялась. – Я не сплю уже давно.

И это было, между прочим, чистой правдой. Из дома я еще не вышла, и даже позавтракать не успела – аппетита не было. Я занималась тем, что пыталась к приезду папы привести в порядок квартиру.

- Это отлично. Лиля, мне нужно с вами встретиться.

На меня тут же накатила еще одна волна паники. Она знает. Она знает! Она знает!!!

Я молчала, пребывая в ужасе. Ольга Аркадьевна, не дождавшись моего ответа, задала вдруг неожиданный вопрос.

- Скажите, Лиля, вам Лера не звонила сегодня?

Вот на это я среагировала.

- Нет.

- А вчера?

- И вчера нет.

- Хорошо, - воздохнула Ольга Аркадьевна. - Лиля, я вас прошу о срочной встрече. Нетелефонный разговор. Но мне очень нужно вас увидеть.

- Хорошо, - только и смогла проблеять я. Положила телефон на стол. И тут подал голос дверной звонок – приехал папа.

По дороге на встречу с Ольгой Аркадьевной я накрутила себя совершенно и практически уверилась, что они все знают. Господи, да я забыла, с кем связалась. Это же айтишники! Большой Брат следит за тобой. Ну и что, что симка куплена с рук. Ну и что, что я ее тут же сходила и выкинула в мусорный контейнер. Я же ни фига не шарю в этих технологиях. Да они стопудово все знают! Ну, не все, конечно. Но кто отправил видео – точно.