Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 48

Нэйт с отвращением бросил взгляд в сторону лестницы и переместился со второго этажа. Ключи у соседа по комнате были, так что можно было не торопиться.

Над лесом сияла полная луна. Легкий летний ветерок играл листвой, раскачивал тонкие ветви деревьев, шумел высокой травой. Стрекотали кузнечики. Где-то в глубине леса «ухнул» филин.

Нэйт расслабил плечи и с наслаждением подставил лицо теплому ветру.

Так-то лучше. Намного.

Нэйтан прислушался к журчанию ручья неподалеку и направился в ту сторону. Посидеть у воды и успокоить нервы — то, что нужно.

Было в элейском лесе что-то такое, что сюда хотелось вернуться.

Он брел между деревьев, то и дело ловя рукой ветки, норовящие располосовать лицо. Можно было бы осветить себе путь магией, даже убрать с дороги деревья, но использовать дар желания не было. Хотелось побыть обычным человеком хотя бы одну ночь.

Впереди хрустнула ветка.

Нэйт напрягся. Было похоже на приближение человека, но эмоциональный фон не читался. Он перешел на внутреннее зрение и увидел уже знакомый сгусток магической энергии.

А через мгновение из темноты вынырнула тонкая женская фигура, завернутая в простыню от груди до босых пят. С длинных мокрых волос капала вода, оставляя заметные в лунном свете дорожки на ткани.

— Ты чего тут? — будничным тоном спросила Лиссана. Собрала рукой волосы, выжала, перекинула вперед через плечо.

Ни удивления, ни испуга от неожиданности, ни смущения из-за своего полуобнаженного вида. Пожалуй, Нэйт удивился встрече больше. Он собирался навестить Лиссану, но не рассчитывал встретить ее этой ночью.

— Чая захотелось, — выдал он первое, что пришло в голову.

Чай у нее на самом деле был отличный.

— Ну-у, если захотелось, — протянула девушка с пониманием в блестящих глазах, — не дам умереть от жажды. Там, — она махнула рукой в сторону, откуда пришла, — река. Вода отличная, рекомендую. — Хлопнула Нэйта по плечу, как старого знакомого, и походкой от бедра удалилась в сторону своего жилища.

Нэйтан проводил Лиссану восхищенной улыбкой.

Бессонная ночь приняла неожиданный и приятный поворот.

Катрина вышла из воспоминания по собственной воле. Теперь это получалось легко, и она могла прервать путешествие в потоке чужой памяти в любой момент.

Нэйтан смотрел на нее прямо. Приподнял бровь, без слов спрашивая, с чего ей вздумалось прерваться.

Пожалуй, хорошо, что он не задал вопрос вслух. Катрина не смогла бы описать свои чувства при виде полуобнаженной уверенной в себе женщины. Ночью, посреди леса. Принимающей гостей противоположного пола без всякого смущения.

— Только не говори, что вы… — пробормотала Катрина. Кровь прилила к щекам.

Но Нэйтан, как и Лиссана в видении, и не думал смущаться.

— Что мы… э-э… провели вместе ночь? — весело поинтересовался он, сделав театральную паузу, подбирая название тому, чем они занимались.

Катрина надломлено кивнула.

— Обещаю не показывать ничего лишнего, — заверил Нэйт, приложив кулак к груди, как нa присяге. — Это было бы невежливо.

Катрина не стала уточнять, по отношению к ней или к Лиссане.

Нэйтан прищурился, разглядывая ее. Приблизился к решетке.

— Ты же замуж собираешься. Откуда такие монашеские взгляды?

— Мой брак тебя не касается, — уже привычно огрызнулась. То, что они с Джошуа и целовались-то пару раз, совершенно не его дело.

Нэйт не настаивал. Поднял руки, в знак того, что сдается.

— Твой жених меня интересует как прошлогодний снег, — сообщил с насмешкой, но тему закрыл. Катрина поежилась. — Так мы продолжаем? Не переживай, лишнего не покажу, но, если я не расскажу тебе о Лиссане, ты не поймешь большую часть истории.

Он произносил ее имя с такой теплотой, с какой не говорил больше ни о чем и ни о ком. Даже о Карлосе Дьерти.

Та ночь была не единственной, поняла Катрина. Нэйтан любил Лиссану. По-настоящему. Так, как сама Катрина не умела — не довелось.

Нэйт все еще ждал ответа

— Продолжаем, — кивнула она. Сочла должным извиниться: — Прости, что прервалась.

Нэйтан улыбнулся насмешливо.

— Не будь ханжой. Жизнь покажется ярче.

И ее вновь затянуло в водоворот чужих воспоминаний.

Нежные пальцы гладили его по щеке, порхнули к переносице, спустились к губам, и те сразу растянулись в улыбке.

Нэйт довольно потянулся и открыл глаза. Лиссана лежала рядом, подставив согнутую в локте руку под голову. Золотистые волосы, заправленные за ухо, свободно спускались по длинной шее к тонким плечам, затем уходили за спину и были рассыпаны по белой простыне.

— А ты красивый, — выдала она с лукавой улыбкой.

Нэйт усмехнулся, тоже поворачиваясь на бок и копируя ее позу.

— Это должна была быть моя реплика.

— Что ты красивый? — В зеленых глазах заплясал смех. — Ну уж нет, с самолюбованием дальше по улице.

— Ты — красивая. — Он потянулся и коснулся ее губ своими.

— О, ну я-то да… — Попробовала рассмеяться, но Нэйт поцеловал настойчивее, не дав использовать так манившие его губы по другому назначению.

Лиссана все же рассмеялась, уперлась в его плечо и шутливо оттолкнула.

— Ну все, я есть хочу, — заявила. В ответ на ее слова у Нэйта самого заурчало в желудке. — Вот видишь. Что я за хозяйка, которая не накормит гостя?

— Прекрасная хозяйка. — Нэйтан чувствовал, что улыбка вышла идиотская, но было наплевать.

Лиссана снова рассмеялась, подтверждая догадку. Легко спрыгнула с постели, повернулась спиной, волосы тут же упали водопадом до самой талии. Взяла со стула платье (то самое, светло-коричневое, в котором он увидел ее впервые, очнувшись утром) и натянула его через голову прямо на голое тело.

— Челюсть подбери, — бросила через плечо, не оборачиваясь, но точно зная, что Нэйт на нее смотрит.

Он смотрел.

Когда Нэйт оделся и вышел в соседнюю комнату с печкой, Лиссана уже накрывала на стол. В небольшом чайничке заваривался чай. Тот самый, ромашковый.

Девушка подняла глаза. Улыбнулась, указала рукой на стул.

— Твой друг сказал, что я ему вмазала? — поинтересовалась как бы между прочим.

— Красноречиво потирал щеку.

— Руки при себе держать надо, — поморщилась Лиссана.

— Я поучу его хорошим манерам, — пообещал Нэйтан, устроившись у стола и вдыхая аппетитный аромат только что нарезанных бутербродов.

Девушка отмахнулась.

— Проехали. Он извинился. К тому же Фин не виноват, что я успела положить глаз на его друга.

Нэйт хмыкнул, потянулся к бутерброду.

— Это когда же? — поинтересовался, уже жуя.

Ему нравилось говорить с ней. Ему нравилось смотреть на нее.

Лиссана пожала плечом.

— Да как притащил, так и положила. Думала только, очнешься, начнешь нос задирать. При такой-то мощи, — она закатила глаза для более четкого обозначения силы его дара, — а ты ничего, в сознании оказался еще интереснее.

— Угу, — с энтузиазмом подтвердил Нэйт, — интереснее бесчувственного овоща, истекающего кровью.

— У овощей сок, а не кровь, — напомнила Лиссана тоном строгой учительницы, разливая чай по чашкам. — Я сразу подумала, вернешься, приму.

Уходя, Нэйтан точно знал, что вернется. Только уже без компании Финистера. А вот как его примут, уверен не был. Допускал, что Лиссана даже не пустит его на порог.

— У тебя есть дар менталиста? — спросил. Девушка удивленно подняла глаза. — На твоем сознании очень хорошие блоки, — пояснил, — абсолютно не чувствую твоих эмоций.

— А, это, — протянула она, отпивая из чашки и щурясь от удовольствия, как кошка на весенней завалинке. — Дядя у меня менталист. Я без особых талантов, всего понемногу. А он научил, как блокироваться.

— Твой дядя — мастер, — признал Нэйт.

С одной стороны, ему было любопытно и хотелось бы читать Лиссану с той же легкостью, что и остальных. С другой — не знать, угадывать и действовать на уровне интуиции было интереснее, и это делало ее еще привлекательнее.