Перворожденный (СИ) - Солодкова Татьяна Владимировна - Страница 32

— Да, — кивнул Эрик-Фин, — и это нехорошо, что все узнали. Страшное нарушение традиций — проводить время наедине без свидетелей… хм… ночами.

— Угу, — принял к сведению уточнение. — И ее убили.

— Нашли задушенной в спальне Тода.

— А Тод?

— Ни сном, ни духом. Говорит, вообще спать ложился один, а проснулся с трупом.

— Что менталисты?

— А ничего. — Фин сжал кулаки от досады. — Пришли, прочитали его. Тод сотрудничал. Сказали, что правда не помнит или блокирует воспоминания. Без взлома никак.

— А взлом Колшера — это скандал, — понял Нэйт.

— Да, ссориться с родом Колшеров без прямых доказательств они не хотят, вот и ищут эти самые доказательства вины, а друзья и родня Тода ищут обратное. Бедняга Тод уже третий месяц сидит в столичном отделении Инквизиции. Но они не станут ждать вечно, попляшут и взломают. А ты же знаешь, что случается после взлома?

Нэйт дернул плечом. Он знал, видел. Не умея гибко работать с сознанием, менталисты лезли слишком глубоко, взламывая не только воспоминания, но и психику, оставляя после себя нечто искореженное, если вообще разумное.

— Видишь, ты знаешь. — Фин сделался совсем мрачным. — И я знаю. Тод ее любил больше жизни. Он не виноват. К тому же считали всех слуг, никто не видел Анжелику в доме Тода в ту ночь.

— Перемещений неодаренные слуги могли и не заметить, — напомнил Нэйтан.

— Они так и сказали.

— Погоди, — спохватился Нэйт. — Если твой друг так настаивает на том, что не убивал подругу, почему бы ему не поклясться в этом на свече? Он или будет мгновенно оправдан, или тут же умрет, если солгал. Тогда инквизиторы даже руки не запачкают.

Фин многозначительно хмыкнул и даже поднял вверх указательный палец, демонстрируя значимость последнего вопроса.

— То-то и оно. Это предложение отмели сразу же. Менталисты же сказали, что может и на самом деле не помнить. Якобы, если совершил преступление в бреду, искренне верит в свою непричастность, и свеча не сочтет признание за ложь.

Нэйт только приподнял брови и придержал комментарии при себе.

Побарабанил пальцами по столу.

— Ладно. — Пока он решил брать за отправную точку, что Тодеус Колшер все-таки невиновен. — Кто, по — твоему, виноват?

У Фина тут же загорелись глаза праведным гневом.

— Дириэль Шингли.

— Это еще кто?

— Наставник Верна. Он всегда так смотрел на Анж, — его даже передернуло от отвращения, — слюни пускал.

Нэйт воздел глаза к потолку.

— И похотливый взгляд — твое единственное доказательство?

— Да нет же. Не принимай меня за осла, — возмутился Эрик Финистер. — Он сбежал как раз, когда началось следствие.

— Прям так и сбежал? — не поверил Нэйт.

— Официально — уехал, — нехотя признался Фин. — Курс обучения принца подошел к концу, и его наставник покинул столицу. Но это ничего не значит.

— Ага, конечно, — фыркнул Нэйтан.

— Конечно, — настаивал рыжеволосый. — Тут слишком много совпадений. К тому же почему Инквизиция не интересовалась, почему он уезжает? Почему не допросила?

— А не допросила?

— Нет. Сказали, что у него алиби на тот вечер, и даже время тратить не стали. Значит, он им заплатил, или полезен, или еще что.

— Или правда не при чем, — подсказал Нэйт.

— Если не он, то кто тогда?

— Да кто угодно.

— Тогда почему прячется? — не сдавался Фин. — Он постоянно перемещается. Я никак не могу добраться до него, чтобы хотя бы поговорить.

Нэйт подпер подбородок ладонью, глядя на собеседника в упор.

— И все это ты выложил Инквизиции?

— Конечно. — Фин не понял подвоха в его вопросе. — Я думал, они хотят найти настоящего убийцу. Но по тому, как они говорили и вели себя, понял, что дело нечисто. Инквизиторы знают, что это не Тод, но не хотят ничего предпринимать.

Нэйт внимательно смотрел на своего недавнего знакомого, его энтузиазм, и придержал при себе свое собственное предположение об убийце и поведении Инквизиции.

Спросил:

— А что принц?

Тот пожал плечами.

— Тоже убит горем. Обещал любое содействие. Но он ограничен своим положением. А я кто? Боковая ветвь, к тому же без дара, вот и сбежал… Так что? — с надеждой заглянул в глаза. — Возьмешься?

Нэйт не посчитал нужным озвучивать уже и так очевидный ответ на вопрос.

— С чего ты хочешь начать? Допросить столичных инквизиторов?

Глаза Фина округлились.

— А ты можешь?

— Могу, — спокойно ответил Нэйт. — Но какой в этом смысл? Если после допроса оставим в живых, нам не жить. Если убьем — что толку тогда от их информации? Мы ничего не докажем.

Финистер закивал.

— И я так подумал. Поэтому решил сначала найти Дириэля Шингли. Я нанимал разных магов, которые переносили меня с места на место по его следу. В итоге след я потерял, так и оказался в караване, идущем в Гоху. Где он сейчас, понятия не имею.

Нэйт вздохнул.

— Ладно, значит, ищем, — согласился обреченно.

Ну куда отпускать этого правдолюбца одного? Правда ведь казнят в первом же городе.

— Слушай, есть вообще что-то, чего ты не умеешь? — восхитился Фин, когда Нэйтан разложил на столе карту.

Нэйт бросил на него раздраженный взгляд. Неприятно, когда в тебя не верят, но, если ожидают слишком многого, тоже ничего хорошего.

— Много чего не умею, — ответил. — Я постоянно учусь.

И учился бы куда быстрее, будь в мире хотя бы еще один Перворожденный, способный просветить его по поводу своих способностей.

Нэйт недовольно поморщился, разглаживая карту. Давно же планировал нарисовать собственноручную копию, да как-то времени не нашлось. Теперь пришлось использовать купленную, печатную, лишенную энергии создателя. Была бы своя, поиск был бы проще, а результат имел бы меньшую погрешность.

— Все. Готов? — Он склонился над столом, уперев в него ладони и опершись на руки.

— Готов, — отозвался Фин, но уже без былого энтузиазма. — Обещаешь, что не будешь читать мысли или смотреть что-то, помимо необходимого?

— Заострять внимания не буду, — честно сказал Нэйт, — но фильтр в голову не поставишь, сторонние воспоминания волей-неволей зацепятся.

Финистер еще пару секунд сверлил его взглядом, потом вздохнул, плечи опустились.

— Ладно. Но учти, я тебе доверился, не подставь меня.

Нэйтан едва сдержался, чтобы не рассмеяться. Так и подмывало задать вопрос: «А то что?».

Бессмысленная провокация. Никого подставлять он не собирался.

— Не подставлю, — пообещал Нэйт, положил ладонь тому на плечо и снял блоки, поставленные специально, чтобы постоянно не копаться в голове собеседника.

А в голове этой был полный бедлам. Слишком много событий в последнее время, слишком много чувств. Страх за друга, обида, безысходность, надежда. Надежда как раз была связана с ним, с Нэйтаном. Эрик Финистер на полном серьезе считал его своим последним шансом на успех.

Нэйт нахмурился и поставил на эмоции считываемого новый блок. Хватит с него откровений, а вот факты не помешают.

Он увидел погибшую Анжелику Найлеро, хрупкую блондинку, с огромными синими глазами и ослепительной улыбкой, счастливо обнимающую своего избранника, Тода Колшера, тощего угловатого парня с черными блестящими волосами и бледной на их фоне кожей. Увидел принца Верноэля, светловолосого молодого человека с пронзительными карими глазами, прямым носом и тонкими губами. Перед мысленным взором пронеслась вереница образов: плачущие родственники обвиняемого, инквизиторы в своих неизменно красных балахонах, снова наследник престола, на этот раз с жаром доказывающий одному из них, что его друг не может быть виновен, и требующий немедленно разобраться в ситуации.

— Я сказал, думай об этом типе, — прошипел Нэйт, — ты мне еще интимную часть своей жизни покажи.

— Я стараюсь, — набычился Фин.

Как ни старался, одна мысль влекла за собой другую, а вслед за ней еще и огромный ассоциативный ряд, через который нужно было продираться.