Соль этого лета (СИ) - Пылаева Эля - Страница 16

— Ну Алёна не тёлка же проходная, чтобы я еë обсуждал — было, не было…

— Ой, хреново это закончится. Прямо, предчувствие у меня. Там чемпион землю пашет. Ты ему не в кассу!

— Выключай Вангу, всë круто будет, — ополаскиваю горящее от ментолового лосьона лицо. — Не любит она его.

Оборачиваю бёдра полотенцем.

Из комнаты гитара и девчачий смех.

Ну, ё-маё. Яша там опять фан-клуб собрал походу. За руку поднимаю одну из девочек со своей кровати. Пересаживаю ее на пуфик.

Заваливаюсь туда сам на живот.

Пожирая глазами девочек, Яша, улыбаясь, перебирает струны. Выдаёт что-то романтичное и хулиганское… Но девочки зря восторженно порхают своими ресницами. Яша просто грамотный пикапер. Знает, чем подкормить, чтобы потом сожрать самому.

Настя у Ромки на коленях. Целуются… У меня встаёт от этого зрелища. Потому что — тоже хочу… И губы горят…

Пишу Алëне: «Можно, я зайду?»

Алëна: «Зачем?»

Марат: «Спокойной ночи пожелать».

Алëна: «Здесь пожелай».

Марат: «Ну, пожалуйста… Я просто обниму и свалю. Клянусь!»

Чувствую, как палец той девочки, которую пересадил, рисует на моей спине, вдоль полотенца. Тело бурно реагирует на прикосновение.

— Массаж сделать?

— Нет, спасибо, — тяжело сглатываю я.

Марат: «Не бережёте Вы меня, Алёна Максимовна! Я так до соревнований не доживу. И вообще могу во сне начать ходить. В сторону твоей комнаты. Сегодня, например».

Алëна: «Тарханов — нет!»

Марат: «Ну, так я зайду? На минуточку. И спокойно буду спать. Ладно?».

Рука на моей спине рисует узоры. Дёргаю плечом стряхивая ладонь девчонки.

— Не трогай.

Алëна: «Я ушла».

Напрягаюсь, закусывая губу. Куда она ушла? Бросаю взгляд на часы.

До отбоя десять минут. Сейчас Бессо нам придёт про режим втирать.

Марат: «В административный?»

Алёна: «Прекрати пытаться меня контролировать».

Закатываю глаза.

Марат: «Да просто спросил…».

Ушла — не уехала. Значит, придёт.

— По койкам, — встаёт в проходе Бес.

Не споря, девчонки смываются. Но когда выключается свет, первым тихо сбегает Яшин. А потом к Ромке проскальзывает Настя. Считай, секс с доставкой.

Вставляю в уши наушники. Разрядились… Мля! Включать свет и искать контейнер с аккумулятором — не айс. И я, пялясь в потолок, слушаю, как они неровно дышат и целуются. Издевательство… Я и так чуть живой. В ушах стучит пульс, пах сводит. Тянусь всем телом, позвоночник хрустит. Хочу-хочу-хочу!!!

В голове неуправляемого несутся фантазии. Моя подушка пахнет Алëной. Член рвётся в бой. Полотенце развязывается…

Аааа!

Не, я здесь не выживу!

Сдергиваю влажные шорты со спинки кровати. Отыскиваю ступнями в темноте сланцы. Выхожу в коридор, прикрывая за собой дверь.

Бреду тихо по тёмному коридору. Выхожу в холл. Ну и куда я ещё могу в таком состоянии?

Пару раз тихо стучу в комнату Алены, приоткрываю дверь. Ноутбук работает. Еë нет.

Сердце лупит в рёбра, отключая мозги, стирая границы, отменяя запреты.

Делаю шаг внутрь. Разглядываю комнату. Две кровати сдвинуты в одну двуспальную. На столе идеальный порядок. На подоконнике женский уютный бардак — косметика, фен, парфюм…

Открываю хрустальную крышечку, вдыхаю запах. Глаза закатываются от того, как глубоко он наполняет, словно по струнам внутри меня ведут пальцами, извлекая из меня ощущения.

Ставлю обратно.

Подцепляю с батареи еë уже высохшие стринги…

Пальцы скользят по шёлковой вставке и ниточке… Подношу к лицу, вдыхая запах. Колени подкашиваются, по шее мурашки… Это ещё тоньше и убойнее, чем парфюм!

— Ммм…

Не дожить мне до утра!

Закрываю крышку бука, зашториваю плотнее окно. Решительно падаю в еë кровать.

Пиздец тебе сегодня, Ростовская. Я не могу больше….

Накупавшись, выходим с Любой из воды. Падаем на покрывало. У неё сегодня день рождения. Люба открывает вторую бутылку Асти.

— Люба, ты с ума сошла, у меня и так голова уже кругом!

— Ну, хоть я тебе голову покружу.

— Нельзя мне, вообще-то. Я на контрацептивах.

— Я тебя умоляю, — закатывает она глаза. — Это всего лишь шампанское. К тому же, мужика у тебя всё равно нет. Ты их зачем пьешь?

— Сбой у меня был гормональный на фоне депрессии. Гинеколог прописал.

— Гормональные сбои, моя дорогая, лечатся мужиками, а не таблетками. Секс без резинок решает вопрос.

Перед глазами тут же всплывает образ Марата. Этот кого угодно вылечит… Гормонов там…. Можно донором тестостерона работать.

— Ну, курс надо допить, — пытаюсь уклониться от разговоров «про это».

— И Асти тоже само себя не допьет! — всовывает в руки мне бокал.

Чокаемся. Выпив, Люба тяжко вздыхает.

— Ты чего?

— А у Бессо женщина есть?

— Ох, Люба! — смеюсь я. — Высоко метишь.

— Чего там — совсем всë сложно?

— Там всё хорошо. Но не советую пытаться.

— Почему?

— Просто, не советую. Бессо не станет отношений «на работе» заводить. Он это осуждает.

— Вот так! Всех приличных ещё щенками разбирают, — возмущённо. — Кстати, как там твой-то? Пока щеночек — бери! Ушлые девки быстро заарканят.

— Господи, ну о чем ты? Ему девятнадцать.

— Алëна! А в двадцать пять скажут, высоко берёшь и, вообще, он сложный, лучше не пытайся! А тебе для здоровья надо.

— Не хочу даже слушать! — на мгновение затыкаю уши. — Ещё для здоровья я только сексом не занималась. Гадость какая…

— Дурочка! Ну чего тебе надо? Деньги есть у пацана, член есть — девки хвалят, успешный, красивый… Даже делать ничего не нужно. Закрой глаза, раздвинь колени.

Легко сказать!

— Да девятнадцать ему, Люб! — с возмущением цокаю я. — А мне?

— Кому какое дело?

— И Рустам, — оскаливаюсь зло. — Его в покое не оставит.

— Ну, не афишируйте… Трахайтесь себе в удовольствие.

Моим пьяным мозгам, конечно же, кажется, что это вполне себе вариант — не афишировать. И позволить себе это — подпустить Марата. Да только я не уверена, что он способен держать в тайне такие вещи. Они всë время обсуждают свои потрахушки. Сотню раз обрывками слышала. Мальчишки…

Хочется, врезать ему за это.

Люба снова разливает по бокалам.

— Хватит…

— Ну а куда его? Давай допивать. Идти уже надо. Так до утра досидим и попадемся Бесу.

— Пойдём, по дороге допьем.

Слегка пошатываясь и млея от мягкого опьянения, мы, не торопясь, идём к базе. Передаем бутылку из рук в руки, отпивая понемножку. Пузырьки теплого шампанского лопаются на языке. Это так чувствительно…

Люба достаёт последнюю сигарету. И я вроде бы как решила, что бросаю. В очередной раз, да. Но теперь уже точно! Зависимость у меня чисто психологическая, никотиновой нет. Когда нервничаю — курю. Когда всë нормально — забываю про них.

Но шампанское делает меня нестойкой дурочкой. И я вытягиваю из пальцев Любы сигарету, делая быстренько несколько затяжек. Колени становятся мягкими. Я что-то невнятное говорю. Пьяная… капец! Люба смеётся надо мной.

— Всë твоё шампанское!

— Да, перестань, проветримся сейчас и всë. Тихо!..

Проскальзываем мимо охранника.

Хихикая расходимся по комнатам. Как только я прикрываю дверь, слышу голос Бессо.

— Люба… — сонно. — Я же запретил на Солёное.

О, черт…

Люба начинает с ним флиртовать. Дурочка. Отмазалась бы лучше как-нибудь. Так бы спать пошёл и всë. А теперь точно нам завтра обеим влетит.

Болтают около моей двери. Хоть бы не зашёл! Не хочу, чтобы пьяной видел меня.

Позор тебе, Ростовская. То с мальчишкой целуешься, то куришь, то ночами с базы сбегаешь, то вот, шампанским наклюкалась. Как малолетка!

А замок на моей двери так и не работает. Никто здесь конечно чужого не возьмет, но хоть шпингалет надо попросить, чтобы поставили.