Лиорская мельница (СИ) - Андросов Андрей - Страница 24

Плоть гребневых медуз мягкая, податливая. Ее точно не хватило бы, чтобы раскрыть лепестки. Но Брак раскалил на совесть, даже стремительно остывающий, заживо кипятящий полупрозрачные внутренности металл был все еще достаточно мягок, чтобы цветок раскрылся и надежно зацепился.

Огромный радужный купол завис на натянутой веревке, словно диковинный воздушный змей. Ошеломленная болью и резкой остановкой медуза, не в силах подниматься больше вверх, попыталась хотя бы вернуться в родную стихию. Щупальца безумно замелькали в попытке поразить неведомого врага, туша просела в воздухе и начала стремительно снижаться.

Брак все еще перезаряжал дрожащими руками жахатель чтобы оглушить медузу, когда схвативший Там-Там Логи вдруг сорвался с места и, в нарушение всех планов, тяжело побежал к падающей твари. Упрямо наклонив голову и глубоко накинув капюшон, толстяк несся с грацией люторога, на замахе сжимая двумя руками любимую кувалду.

– Логи, стой! Да стой же ты, кретин! – Калека понятия не имел, что за моча ударила в голову лысому, но он прекрасно понимал, что именно тот пытается сделать. – Только не жахай!

Увы, восковые затычки в ушах и несмолкаемый визг заглушали любые крики. Да и услышь Логи напарника, вряд ли остановился бы. В чем интерес добивать оглушенного, беспомощного врага? Свою первую охоту толстяк собирался провести на своих условиях, поразить Там-Тамом настоящего противника, нанести первую честную зарубку на рукоять. Ну и выпендриться перед светловолосой искательницей, раз уж на то пошло.

Разогнавшийся толстяк добежал как раз в тот момент, когда купол с глухим влажным плюхом бухнулся на камень, разбросав в стороны разномастные щупальца. Логи пропустил над головой слепо ударившее полупрозрачное бревно, низко нагнув голову проломился через паутину судорожно шевелящихся серебристых канатов. Оказавшись вплотную к куполу, замахнулся и вдарил со всей дури обратной стороной кувалды, метясь под гребень, в красноватый клубок сплетенных нервов.

Тяжелый боек глубоко вонзился в податливый бок медузы, проминая себе дорогу. Врубился глубоко, но до клубка не достал. И в этот самый момент сработал механизм в оголовье, металлический штырь всей силой удара лысого громилы вмял пластину банки с эйром.

Там-Там жахнул. Нет, он ЖАХНУЛ. Выплеснул разогнанный эйр широким конусом, прямо внутри тела. Кувалду отдачей вырвало из рук толстяка, тяжелая железная болванка вывернулась из раны и отлетела далеко в сторону. Но медузе уже было все равно. Внутри купола, там, куда ударила синеватая вспышка, вспух разрывающий все в клочья пузырь. Силящийся вырваться наружу эйр в разорвал нервный узел, разнес все то, что можно было бы считать мозгом. Из оставленной кувалдой раны ударил наружу широкий фонтан ошметков и зеленоватой жидкости. Ему вторил фонтан поменьше, вытолкнувший из тела глубоко засевший гарпун вместе с солидным шматом полупрозрачной плоти. Издыхающая медуза издала последний пронзительный вопль, судорожно хлестнула по сторонам щупальцами и затихла.

Толстяк, умудрившийся поймать под сбившийся капюшон солидную порцию медузьих внутренностей, пошатнулся, попытался стереть с лица липкую обжигающую дрянь, но не успел. Бешено хлестнувшее в агонии толстое щупальце ударило его в грудь, отбросило. Тело вопящего Логи, пролетев с десяток шагов, прокатилось по камням и замерло неподвижно.

Заменивший банку Брак не успел. Да и как-бы он мог успеть, лысый рванул слишком быстро, бежал к цели разогнанным траком. Чудо, что ему вообще удалось подбежать на расстояние удара, медузы всегда чутко реагируют на присутствие, бьют не задумываясь огромными щупальцами, оплетают жгучими канатами и нитями. Разве что удар об землю на секунду оглушил, ошеломил летучую тварь. И даже в этой ситуации, толстяк сделал все возможное, чтобы сдохнуть. Вот какого шарга ударил жахателем? Да, медузу это пришибло моментально, но такого же результата можно было бы добиться, просто ткнув длинной острой палкой в нервный узел. Особенно легко это сделать, если предварительно оглушить жахателем. Собственно, они так и планировали, надежно и безопасно. А теперь напарник валяется кулем, неизвестно живой ли вообще. Лежит неподвижно, в неестественной позе, неподалеку от любимой кувалды.

Калека спешил как мог, хромал по направлению к напарнику. Только бы не помер жирный. Особо теплых чувств к нему Брак не испытывал, но именно Логи заявился на охоту и трофей. Без него добыча достанется либо семье, либо войдет в общую долю. Тут уж как старший сборщик решит. И что-то подсказывало парню, что жадный Чегодун своего не упустит.

Повезло. Толстяк был жив, вяло ворочался на спине. Дышал тяжело, широкая рожа вся в ссадинах и кровоподтеках, лысина заляпана внутренностями медузы. Заметив прихромавшего калеку, он что-то проговорил. Брак вынул из ушей затычки, благо бесконечный визг уже прекратил ввинчиваться прямо в мозг.

– Что?

– Смой с меня это говно, шаргова плесень! А-а-а-а, су-ука, как же жжется!

Вся левая половина лысины и часть лица выглядели ужасно. Багровые, распухшие, левый глаз заплыл под слоем зеленоватой слизи. Яд медуз действует быстро, проникает глубоко. Если не успеть быстро смыть гадость и смазать пораженные места специальной мазью, может навсегда изуродовать. Не говоря уже о том, что яд парализует. Не сразу, но конечности немеют, перестают слушаться. Хотя толстяк еще почувствует это на своей шкуре через четверть часа.

Брак смыл слизь водой из фляги, руками смахнул ошметки. Обжечься не боялся, красноватая паста защищала надежно. Лысый стонал и грязно ругался, пытаясь выпутаться из перекрутившегося плаща.

На медузу внимания не обращали, не до этого. Лежит себе и лежит. Как оказалось, зря.

Над напарниками промелькнула на мгновение закрывшая солнце тень, ударил по ушам басовитый гул. Ветер донес с обрыва истошный вопль светловолосой:

– Беги-и-ите! Дра-а-ак!

И на бесформенной кучей лежащую медузу тяжело опустился драк.

Драков не зря называют королями небес Гардаша. В пищевой цепочке крылатые создания занимают почетное верхнее место. То есть жрут вообще всех, и даже иногда друг друга. В небесах с ними сравниться не может никто, летают высоко и с огромной скоростью. Крылатые, с мощными задними лапами и длинным хвостом. Тупорылая голова на длинной шее покрыта острыми костяными наростами, поджарое тело надежно защищено мелкими чешуйками. С драками опасаются связываться даже одинокие гравицепы – никогда не знаешь, что взбредет в голову твари, не расценит ли она летающий корабль в качестве своей законной добычи. Догнать драка в небе невозможно, убежать от него – тоже. Горе тому флиру, которого заметит в своих владениях властелин небес. Налетит сверху, ударит когтями, после чего выковыряет из расплескавшихся по земле обломков сладкое мясо. Может и целиком схватить, унести в свое логово.

Хуже всего то, что драки весьма умны. Прекрасно знают, что в воздухе у них противников нет, чем беззастенчиво пользуются. Они почти никогда не летают поодиночке, формируя постоянные пары, охотятся вместе. Выбирают добычу придирчиво, благо зрение у них великолепное. Ловят кривыми когтями отбишихся от стадов люторогов, воруют скот у фермеров, могут даже нападать на траки, выхватывая беспечных наблюдателей, прозевавших появление небесного охотника. И конечно охотятся на гребневых медуз, которых ящеры просто обожают. Может из-за вкуса, а может из-за богатой эйром плоти. Эйра дракам нужно огромное количество, многочисленные эйносы в их телах потребляют целую прорву топлива.

Особо старые и матерые драки могут даже плеваться сгустками горящей жидкости, которая способна с легкостью плавить металл. Охота на таких необычайно сложна, кому охота связываться с умной тварью, которая может плевком превратить таргу в груду оплавленного металла? Хотя именно из тел старых драков добывают целую кучу ценных ресурсов и мощных эйносов. Существуют целые семьи и банды вольников, живущие исключительно охотой на крылатых рептилий. Но чаще всего драков просто отгоняют, благо у тех обычно хватает мозгов не лезть на непредсказуемых двуногих в странных железных коробках. Могут больно ужалить.