Черное крыло (СИ) - Завгородняя Анна - Страница 1

Никто никогда не знал, где снова появится этот замок. Огромный, черный, словно самая глубокая из ночей, он появлялся словно из неоткуда, возникал из воздуха и взирал на окрестности провалами черных окон-глазниц, в которых, по рассказам тех, кто клялся, будто когда-то своими глазами видел «Черное крыло», никогда не горел свет.

О замке ходили самые разные слухи. В нашем мире, наполненном колдовством и магией, это было неудивительно и, лично я сама наивно полагала, что большая часть слухов, просто выдумки. Людям свойственно приписывать тому, чего они не понимают, загадочность и тайны. Но когда я впервые своими глазами увидела «Черное крыло», то, признаюсь, была искренне удивлена и напугана.

В этот злополучный день, праздновали свадьбу моей сестры. Как сказывала матушка, гордиться нам было не чем, так как Стефания была «глубоко» беременна и все гости, без которых, как говорится, не обходилось ни одно торжество, могли наблюдать ее круглый животик, обтянутый белой тканью свадебного платья, что само собой наводило на мысль, почему именно Арон женится на Стефе. Я же мысленно негодовала на то, что молодые дотянули до того, что беременность сестры стала так заметна, но тут уже ничего не поделаешь. Женятся и то хорошо. Главное, чтобы после жили в ладу.

В праздничный день матушка хлопотала у столов, расставленных прямо посреди двора. Дом был украшен цветами и венками из ароматных трав. Стояло начало осени, самая лучшая пора для свадеб, когда всего вдоволь, и погода радует теплом последних уходящих дней. Скоро начнутся проливные дожди, небо приобретет мрачный серый оттенок, а птицы стаями потянутся по небу в теплые края. Но сегодня день был как на заказ: теплым, ясным, а в воздухе еще пахло цветами и травами. Гости, рассевшись на лавках чествовали молодых, когда соседский мальчик, вихрастый Едржей вскинул руку и, указывая куда-то в сторону леса, подбиравшегося к самой окраине деревни, пронзительно закричал:

- Смотрите! Смотрите!

Не знаю, как остальные гости, а я сразу же обратила внимание на крик и, повернув голову, посмотрела в указанном направлении, да так и застыла, когда увидела то, чего там раньше не было.

За деревней начинался густой лес. Наш дом стоял на окраине и низкий забор позволял видеть и дорогу, уходившую в лесную чащу, и обломки скал, торчавших из земли, словно зубы какого-то чудовища. Но не это привлекло мое внимание, а невысокая гора, поднимавшаяся над лесом, словно дозорный.  Раньше ее вершина была плоская и пустынная, даже деревья и кустарники не росли на ней, а теперь там стоял замок. Огромный, черный, с вершинами башен, взиравший на долину и нашу деревеньку.

Что-то оборвалось у меня внутри от одного лишь взгляда на это мрачное величие, а в голове появилась одна лишь мысль, которая она напугала меня.

«Черное крыло!» - поняла я и оказалось, что это вовсе не сказка.

Вот уже и остальные заметили замок. Матушка что-то забормотала, дети загалдели, им, по малости лет, было любопытно, и только взрослые, наслушавшись слухов и россказней про хозяина замка и его обитателей, в панике переглядывались, но никто из нас еще толком не знал, чего ожидать от появления этого ужасающего монолита.

Сестра испуганно вцепилась в рукав своего жениха, и я заметила, как он обхватил ее руками, в тщетной попытке защитить, а затем наступила неожиданная тишина и только спустя пару секунд мы услышали жуткий топот копыт, словно целый табун лошадей приближался к нам по лесной дороге.

- Матушка! – прошептала Стефа, а я зачем-то поднялась из-за стола.

- Князь Вацлав послал своих стражей! – произнес кто-то и мое сердце дрогнуло.

Если это окажется так, значит, слухи не врут. Совсем не врут! Говорили, что в местах, где появлялся этот замок, князь брал служанок в замок. Отказать ему никто не смел, только вот служанки обратно не возвращались, и никто никогда их больше не видел.

Тело охватили ледяные тиски, но я каким-то чудом стряхнула оцепенение и вышла из-за стола, глядя на дорогу. А топот нарастал и скоро я смогла увидеть появившихся всадников, от одного вида которых по спине пробежала дрожь ужаса.

- Матушка! – снова повторила сестра, и я заметила, что пировавшие гости поспешно покидают наш двор, убегая через огород прочь от нашего дома, стоявшего на самой окраине. Те, кто не убежал, остались стоять и ждать, когда страшные всадники подъедут к распахнутым воротам. Закрывать их перед посланниками князя Вацлава было бесполезно. Теперь-то я поняла это, да и никто не спешил укрыться от беды. Оставшиеся гости словно окаменели, а всадники тем временем, приближались.

Вот они миновали последний поворот. Черные тонконогие жеребцы несли своих седоков, сверкая неестественными красными, словно горящие угли, глазами. Верховые были одеты во все черное, а их лица, сколько я не старалась всмотреться, были будто размазаны, а может, это были просто тени от глубоких капюшонов? Длинные плащи развивались за спинами стражей, а сами они сидели неестественно прямо, словно слились с телами своих коней.

Гости молчали. Забившись в конуру, молчал даже наш дворовой пес, а уж он то чужаков не терпел. Мать и отец зачем-то обнялись, будто поддерживая друг друга, а я же просто стояла и ждала, когда всадники поравняются с нашими воротами, а затем, по одному, проедут во двор.

Оставшиеся гости невольно попятились, когда люди князя рассеялись по двору. Оказалось, они просто согнали в кучу всех, кто здесь находился, а затем мы услышали голос, глубокий, низкий, звучавший откуда-то из самой тьмы. И от этого голоса сердце замедляло бег, сжималось от страха, который липкими пальцами пробирался под одежду, касаясь похолодевшей кожи.

- Вы знаете, зачем мы пришли! – произнес голос. Он не спрашивал. Он – утверждал.

Я с трудом удержалась на месте, чтобы не сорваться на бег. Желание укрыться от обладателя этого голоса было слишком сильным, и сама не знаю, как мне удалось устоять.

«Значит, слухи были правдивы во всем, - поняла я. – Правильно поступили те, кто убежал».

Длинная рука, затянутая в черное, в перчатке цвета смолы, поднялась вверх. Всадник указал сперва на одну из подружек Стефы, совсем еще юную Юстину, затем на панну Габриэлу, вдову кузнеца, а после и на мою сестру, которая тотчас же истошно закричала и поспешила спрятаться за спину новоиспечённого супруга.

- Вы трое, - сказал всадник, - завтра на рассвете за вами придет телега. Собирайте свои пожитки, теперь вы работаете на князя Вацлава! – и что-то было такое в голосе этого то ли человека, то ли существа, что никто и не подумал даже спорить, лишь тихо заплакала пани Габриэла, да Юстина закрыла лицо ладонями.

Наверное, я поступила опрометчиво, рванувшись вперед, но чья-то рука ухватила меня за локоть, удерживая.

- Не надо! – это оказался отец. Когда он появился за моей спиной, ума не приложу. Только он успел остановить меня от необдуманного поступка, который, впрочем, не остался незамеченным.

Всадник, говоривший с нами, повернулся в мою сторону. Я не видела его лица, не видела выражения глаз, да и не знала, есть ли у него эти самые глаза, но неожиданный холод заковал меня, словно сама зима окружила своим ледяным дыханием, лишая сил и тепла. Я заметила белый подбородок под капюшоном и нечто похожее на клубящуюся тьму, начинавшуюся выше.

«Он не человек! – подняла я. – Совсем не человек!».

- Завтра! – повторил всадник и развернул коня, направив его к воротам. Следом за ним потянулись остальные и скоро они уже мчались назад в сторону «Черного крыла» и лишь копыта стучали по дороге, отдаваясь стуком в моем собственном сердце, и словно повторяя его частое биение. Лишь, когда всадники скрылись из виду, я, наконец, смогла пошевелиться. Холод отступил, и я обхватила свои плечи руками, в тщетной попытке согреться.

Оглянувшись назад, увидела белую, как полотно, Стефанию и мать, рыдающую у ее ног. Арон стоял молча и провождал тяжелым взглядом посланников князя, а гости спешно расходились, наверное, уже жалея о том, что не сбежали раньше, как остальные.