От ненависти (СИ) - "Asti Brams" - Страница 16

Все тело вмиг напряглось от макушки до пяток. Я с силой сжала ноги, скрестила руки на груди, но по-прежнему не могла осмелиться посмотреть на мужчину. Лучше смотреть в потолок. Да… Здесь очень красивый потолок с большим герметичным рисунком! Я прямо начала сосредоточенно изучать его глазами, чтобы хоть немного отвлечься. Однако очень скоро потолок закрыли широкие мужские плечи, и мне пришлось полностью погрузиться в происходящее…

Перед отъездом Аза рассказала, как это происходит между мужчиной и женщиной. Предупредила, что будет больно, но я должна буду потерпеть. Поэтому я с самого начала ждала боли… Приготовилась всем естеством, но Амран не спешил причинять мне ее. Он был удивительно терпим и последователен. Снова опьянил меня поцелуем, уже давая попробовать свой вкус, одновременно прикасаясь ко мне, согревая кожу теплыми ладонями.

Стало щекотно, когда мужские губы переместились на шею. Но эта щекотка стремительно сменилась другими, незнакомыми для меня, волнующими ощущениями! Я не знала хорошо это или плохо… Никогда ничего подобного не испытывала. Стыдно было признаться, но я даже сама подставляла шею, желая, чтобы ее обожгло горячее дыхание Амрана! Неосознанно, будто меня опоили чем-то…

Я ведь предполагала, что буду испытывать только отвращение, мерзкое чувство и все, что с этим связано! Однако с того момент, как я переступила порог этой комната, ничего и близко внутри не проявлялось. Почему? Я не могла ответить. Почему с Амраном, который по сути являлся мне чужим мужчиной, еще и который столько лет демонстрировал неприязнь, мое тело откликалось?!

Это смущало и казалось неправильным…

А боль все же настигла меня. И в этот момент все то, что я анализировала внутри себя с мужскими прикосновениями, резко потеряло значение. Я старалась терпеть, как велела тетка. Изо всех сил старалась, правда! Но все равно заплакала… Даже попыталась отползти, но Амран легко удержал меня на месте.

Эта боль внезапно принесла не только физическое наказание, но и моральное. Ведь она ознаменовала то, что я больше не невинна… И что я потеряла эту невинность самым падшим способом!

Я вдруг остро осознала, что не могу представить свое будущее. Что совершенно не знаю, что будет со мной дальше! Теперь — когда я больше ничего не стою…

Все закончилось внезапно. Хотя боль уже как будто стала таять, Амран остановился и освободил меня. Однако тяжесть, которую несло его тело, наказанием осталась со мной. Она безвозвратно заполнила меня до глубины, приводя в полную дезориентацию.

Амран

От меня не ушло, как застыла она, едва увидела кровать и неизбежно поняла, что я привел ее в спальню. Обернувшись, Алия впилась в меня таким взглядом, будто я монстр, обманом заманивший ее в ловушку. В какой-то степени именно так я себя и чувствовал. Однако замок на двери провернул хладнокровно.

— Ам-мран Салихович… что происходит? — разнесся по комнате голос отступающей девушки, пронизанный беспомощностью. Хотя я не делал попытки приблизиться. Пока.

— Я согласен, — озвучил вердикт напряженными губами.

— Что?.. — Аля нахмурилась, перестала пятиться.

— Ты предлагала мне взять невинность, — напомнил я, чувствуя, как сковывает титаническим напряжением мышцу за мышцей в теле. — Я принимаю твое предложение.

Эти слова привели девушку в оторопь, от которой она потеряла дыхание. Время неизбежно ускользало, поэтому я не дал ей шанса справиться с этим. Не спеша, но решительно сократил расстояние, которое напрасно казалось Але безопасным, и без снисхождения вторгся в ее личное пространство.

Вблизи лицо девушки, особенно обезоруживало потерянным выражением. И я жадно вглядывался в него, пытаясь выискать хоть какую-то долю согласия, положительный сигнал, чтобы позволить себе продолжить начатое.

— Куда же делась твоя смелость, девочка? — спросил, намеренно выдергивая наружу мотивы, о которых она забыла. Стимул, который подтолкнет ее идти навстречу моему решению добровольно. — Ты передумала?

Алия несколько раз моргнула, сделала вдох. Хороший знак. И я понял это еще до того, как она отрицательно замотала головой. Да — коварная манипуляция, чтобы у нее сложилось ощущение выбора. Девчонка имела право на это, хотя на самом деле выбирать уже не могла. Отныне выбор делал только я.

Именно с этого момента начала закипать моя кровь. Алия стояла полностью одетая, но я уже представил то, что должно случиться: как буду смотреть на нее — обнаженную, касаться нетронутую, раскрывать, точно редкую жемчужину, спрятанную в надежной ракушке.

Раскрытые губы, все еще распухшие от слез, магнитом привлекли мой взгляд. Они манили тронуть, ощутить их мягкость и упругость. Попробовать вкус, который непременно мне понравится. Я знал, что понравится. Ощущал это на каком-то животном уровне.

— Сними одежду и ложись, — наконец велел я, и отступил от девушки, позволяя ей свободное пространство и некоторое время.

Решительным шагом, направившись к креслу, я предвидел, что она будет прожигать мою спину взглядом. Смотри, девчонка, смотри. Ты должна понять, что это не какая-то проверка, не моя прихоть и что это уже не остановить!

Скинув пиджак, я вцепился в галстук, туго сдавливающий шею. Грудная клетка выбивала резкое дыхание из моих легких, которое я безуспешно пытался контролировать. Не из-за того, что будет дальше. Я думал только о том, что происходит сейчас. Какое преступление я совершаю по отношению к ней — к девушке, которая вынуждена подчиниться обстоятельствам. Пусть оно сладостнее, чем самый запретный плод, пусть это единственное спасение от твари, что торопится назваться ее мужем — совесть это не освобождало.

Расстегивая пуговицы рубашки, я неотрывно и исподлобья смотрел через окно на ворота, будто уже сейчас возле моего дома могли появиться гелики с гостями. Оказалось, темная сторона моей души тоже не спала. Она проникала в разум идеями, диктуя быть жестоким. Диктуя воспользоваться во зло той, чью судьбу я буквально держал в своей ладони. Черный соблазн окутывал душу и, хотя я контролировал его, избавиться совсем был бессилен.

Кинув рубашку в кресло, я резко оглянулся на девушку. Она стояла спиной возле кровати, сгорбившись, будто под тяжестью бетонной плиты и скованно стягивала рукава своего платья, оголяя тонкие изящные плечи. Как только одежда упала к ногам, Алия принялась старательно складывать ее, даже в такой момент, оставаясь воспитанной и чистоплотной.

Чудна́я девчонка.

Я неотрывно наблюдал, как она положила платье на банкетку, отступила от нее и застыла в нерешительности. Понимал, что дальше — не шагнет, не снимает сорочку, не переступит свою непорочную натуру. Но в этом и не было необходимости. Свою часть ритуала Алия уже выполнила — достаточно, чтобы убедить меня в силе своего отчаяния.

Прижимая к груди руки сжатые в миниатюрные кулаки, она слышала, что я подхожу все ближе, но не поднимала глаза до последнего. Девушка еще не видела мужчину без рубашки — это ясно отражал ее взгляд. И то, как она поразилась, стыдливо коснувшись им моей груди. И мне нравилось, что Алия была невинна во всем. Безумным образом, голод моего собственнического начала удовлетворяло это.

В свою очередь я — являлся первым, кому доведется увидеть красоту девчонки, спрятанную от мужских глаз. Начиная с длинных светлых волос, к которым я, точно заколдованный, протянул руку, желая скорее распустить их. Посмотреть на богатство подаренное природой, без платков и заколок.

Тяжелая волна рассыпалась по напряженной девичьей спине и Алия поежилась от мурашек, которые я поймал цепким взглядом на ее нежной шее. Взяв ладонью лицо с тонким овалом, отметил, как дрожит тело девушки, как она вся сжимается под моим вниманием.

Сердце начало долбить по грудной клетке с опасными паузами.

Я коснулся большим пальцем ее губ и понял — это лучше того, что я только мог себе представить. Прикасаться к запретному плоду оказалось выше моего самообладания…