Кризис доверия (СИ) - Кузнецова Светлана - Страница 7

Отдел в известность не ставили. Во-первых, боялись утечек. Во-вторых, находились здесь неофициально. За разгромы притонов платил фонд, учрежденный лично Арх-Ри. Причем, щедро. Диману, обвешанному кредитами, словно новогодняя елка гирляндами, деньги очень требовались. Киру — нет. Он жил один, и зарплаты хватало, но как не помочь другу?

Хотя сегодня лучше бы сидели по домам. Вроде, все предусмотрели, вот только в виске у Кира ныло очень нехорошее предчувствие. Иррациональное, но настойчивое. А кто выжил в конфликт, знает, что отмахиваться от такого не следует. Они рисковали оказаться не там, куда шли — как минимум.

На подступах здание не охраняли, не имелось здесь камер, датчиков и всего прочего, что позволяет следить за безопасностью, не мозоля глаза сторонним наблюдателям. И это было странно. На преступников, помешенных на контроле за местом обитания, совершенно непохоже. Да и не скрывались обычно фангские притоны за обликом заброшенных строений, скорее, мимикрировали под гостиницы. Кир всю дорогу сюда размышлял, какого рожна обосновались среди складов.

Они застыли по разным сторонам двустворчатых дверей. Пока закрытых, но явно ненадолго. Легкий щелчок, и все: добро пожаловать. Кир кивнул и опустил забрало шлема. Оружие наизготовку не взял: напарник прикроет, а прочим вполне хватит кулаков, усиленных перчатками, и мачете со специальным серебряным напылением на клинке. Серебро, коснувшись фанга, вызывало у того состояние, более всего соответствующее болевому шоку у людей. Длилось оно недолго, но хватало времени на то, чтобы отступить или ударить снова, если посчастливится, добить.

Еще у Кира, как у всякого уважающего себя полицейского, имелась «Гроза», рассчитанная на людей, и «Удав» — восемнадцати зарядный пистолет с посеребренными пулями — на всех, кто заступит дорогу. У Димана под рукой находился старый добрый АКМ, стрелявший разрывными, одинаково неприятными как для фангов, так и для людей. И все же холодное оружием было надежнее: от пуль кровопийцы могли увернуться. Тем более, оно прекрасно входило и в людские тела, Кир пользовался мачете даже чаще, чем пистолетом. Ножны, располагались на левом бедре, закрепленные двумя ремнями. На правом находилось два ножа.

Удобность ношения холодного оружия не на поясе, а на бедрах Кир подметил еще во время конфликта, вернее, был вовремя обучен оному старшими товарищами, невесть за какие заслуги взявшими «пацана-неумеху» под крылья. Если кровопийца осуществил захват и вонзился в шею — а подкрадывался он, как правило, сзади — остается всего несколько секунд до полной потери сил. Здесь уж не до того, чтобы судорожно шарить по поясу (почему-то в такие моменты память отшибает напрочь). Руки бессильно опускаются вдоль тела и сами натыкаются на рукояти ножей. А там уже зависит от силы воли. Одни, наслушавшись сказок о неописуемом блаженстве или решив, чему быть, того не миновать, сдаются сразу. Другие сопротивляются и выживают. Это после договора фанги перестали убивать укушенных, а во время конфликта считали, будто люди слишком расплодились на теперь их общей планете.

Кир часто размышлял, что ощущает укушенный фангом человек. После недавних событий он полностью удовлетворил любопытство — никакой эйфории; боль от укуса, да и она скоро проходит; голова ясная, но сопротивляться не тянет; удивление от того, что не происходит ровным счетом ничего особенного — и не хотел повторять опыт. Зато теперь с полной уверенностью мог заявлять: разговоры про зависимость от фангской слюны и заоблачное удовольствие, испытываемое всеми без исключения людьми, — чушь полнейшая. Не всеми, как минимум, и скорее всего, блаженство отдельных укушенных — не заслуга фанга, а человеческая дурость.

Затронувший его конфликт слияния Кир миновал без единого укуса, во время работы тоже умудрялся не подставляться. Смерть подобралась отнюдь не со стороны кровопийц. Наоборот: один фанг спас ему жизнь, а другой вылечил. Наверное, потому Кир и готовился к штурму сейчас, невзирая на предчувствие; вообще не послал Димана с его просьбой помочь, хотя хуже притона могла быть… разве лишь сходка кровавых курьеров или логово стайров.

Диман сжал руку в кулак, приподнял, попеременно отогнул большой и указательный палец, затем мизинец… ну, понеслось! Времени на размышления не осталось.

Пинком отворяют двери только в глупых боевиках зарубежного производства, когда шума нужно побольше, а головой не думает ни сценарист с режиссером, ни зритель. Кир же аккуратно, невероятно тихо для столь грузной бронированной фигуры, просочился внутрь и попал…

Куда угодно, только не в притон.

«Куда угодно» сильнее всего напоминало клинику, причем людскую. Первыми взгляду предстали стены, выкрашенные в бежевый, светлая кафельная плитка на полу. Каталки для лежачих больных. В конце небольшого коридора длиной в десяток шагов располагался пост медсестер. Вот только у стола сидела вовсе не женщина в белом халате, а мужик в черной коже. Судя по лицу, не обезображенному присутствием интеллекта, косой сажени в плечах и бычьей шее, точно не фанг. Смотрел он на Кира, едва не раскрыв рот в изумлении, и медленно тянулся к чему-то под столом.

Тело сработало быстрее разума. Только благодаря этому Кир оказался быстрее: добрался до охранника, пока тот не поднял тревогу или начал стрельбу, ударил в кадык, подхватил подмышки безвольную тушу и аккуратно уложил на пол. Диман уже вошел и повел себя крайне нехарактерно, более всего напоминая гончую, увидевшую зайца и рванувшую в лес. Точно также он ломанулся дальше по коридору. На Кира, который по уговору должен был идти первым, Диман чихать хотел.

И ведь не спросишь, почему. Не закричишь: «Стой!»

Диман притормозил, чуть не выйдя за угол, заглянул за него, махнул рукой. Кир скрипнул зубами от злости. Диман не выглядел ни удивленным, ни обескураженным. Он, похоже, точно знал, куда шел, а Киру вылил помои лжи на уши.

Зачем?

А чтобы не послал подальше.

Ощущение обмана росло в нем совместно со злостью. Слова Лерки тотчас всплыли в памяти: «Мутный он какой-то, любит чужими руками жар загребать. Смотри, подставит». Лерка сразу восприняла Димана в штыки. Она на дух не переносила тех, кто, только познакомившись, начинал подбивать к ней клинья. Диман пробовал и получил такой отпор, что и Кир не ожидал. И вот подумалось: не зря.

Вовсе не фангское логово здесь находилось, не пластику преступникам делали и не органы вырезали. Последнее так и вовсе из области фантастики, несмотря на обывательские страхи: трансплантология узкая отрасль, специалисты слишком хорошо знают друг друга и услугами преступников не пользуются. Да и ни к чему пересаживать чужие органы, если можно реанимировать собственные. Разве лишь вконец повернутые на религии люди и фангоненависники охотнее соглашались лечь под нож, нежели сделать переливание крови.

«А что?.. — Кир огляделся. — Контора серьезная, хоть и зажравшаяся раз выставила настолько никакую охрану; наверняка, рассчитывала на защиту «сверху». В этом отношении они поступили правильно, не поставив в известность начальство. Интересно лишь, чем сегодняшняя отсебятинка обернется. Победителей, конечно, не судят, но вышедших из подчинения награждать предпочитают посмертно».

В висок ввинтилось нечто горячее и жутко неприятное. Кондиционер заработал хуже некуда: воздух гнал пересушенный, царапающий горло. А еще Кира словно толкнули в спину и погнали вперед. Он сам не знал, зачем и к кому, но оставаться на месте казалось все более и более невыносимым.

«А здесь у нас чего наложено? — нарочито спокойно подумал он, старательно не обращая внимания на навязчивые ощущения. — Димана вполне могли зацепить, вот он и сорвался на поиски невесть чего. Хотя то, что оставил здесь, можно считать, предал на смерть, неприятно».

Конфликт выучил не поддаваться сумбурным и неожиданным желаниям и любые сильные побуждения сначала игнорировать, потом анализировать и лишь затем решать идти ли на поводу или нет. Еще интуицию слушать, сколь бы первое не противоречило второму.