Инстинкт (СИ) - Хохлов Владислав - Страница 48

— Я не знаю. Может на вас пустили другой газ, может раньше была утечка более старого штампа.

Даже Нейт ушёл в раздумье, поняв, что ни физической силой, ни уговорами он не сможет что-либо исправить. После всего произошедшего лучше всего ощущал себя именно он. Как только убили незнакомца в противогазе он успел забрать ещё не опустошенный пистолет. Уже в бункере он успел хорошенько рассмотреть его. Это был хороший револьвер, который в старое время больше пользовался популярностью из-за своего красивого вида и статуса, нежели практичностью. Нейт отвёл в сторону барабан, чтобы убедиться в количестве оставшихся пуль и недовольно фыркнул.

Все печально ожидали того, что врач отпустит их отдыхать. Даже после того, как он с Лией заштопал раненного, мужчина просто продолжал ждать. Он будто бы надеялся, что с минуты на минуту произойдёт разительное изменение в поведении или виде одного из зараженных бойцов.

— Ладно, ступай. Но при первом ухудшении состояния мигом ко мне.

Все разошлись по своим делам, только раненный в живот юноша остался с ветеринаром. Томаса отвёл в сторону Нейт, а Лия направилась с Кристэн к себе. Они очень сильно вымотались за этот тяжелый день, и девушки уже просто хотели отдохнуть.

Лию уже не раздражало присутствие Кристэн. Она хоть и не смогла простить девушку за смерть подруги, но тяжкая ноша и горе стали постепенно утихать. Обе девушки просто лежали в полной тишине, пытаясь забыть всё, что произошло с ними сегодня. Лие показалось, что Кристэн начала плакать. Прислушавшись, она подтвердила свою догадку.

— Почему это происходит? Почему в этом мире всё так жестоко? Почему все умирают? — спрашивала девушка, — неужели и нас ждёт такая участь?

— Кто знает, — ответила Лия. — Но Кайла убила я.

Лия совершенно случайно признала вину за убийство человека и почувствовала себя так, словно она праведница. Будто её действия были чисты и не могут понести за собой наказание. Она совершила самый благой поступок, ей должны быть благодарны, ей должны подражать. Что-то неожиданное послужило для девушки вдохновением в этот грустный и угрюмый момент.

— Да, он погиб. Я провела ему по горлу ножом, и он рухнул вниз. Он покушался на меня и мог легко это сделать и с другими, но теперь его нет. Теперь нет самого ужасного человека. — Лия начала улыбаться от той мысли, что она величественна и бесподобна, что она умна и смела, сильна и стойка.

Она уже было поднялась с кровати, чтобы пойти к Томасу, чтобы рассказать всем вокруг, что она сделала, но что-то говорило ей, что всё это не так радужно, как ей кажется. «Нет, я его убила. Я лишила его жизни, как могли лишить и меня, и Томаса, и любого другого. Я была вынуждена окунуться в этот жестокий мир вместо того, чтобы следовать за Томасом и избежать всего ужаса. Но почему же мне сейчас так хорошо?», — эти мысли противоречили изначальными позывами довольствоваться перед всеми своим достижением. Девушка понимала, что с ней происходит что-то странное. Возможно то, чего опасался её учитель. Она одновременно была спокойна и беспокойна от огромного количества противоречивых мыслей и эмоций. Девушка решила никуда не идти, никому не говорить, ведь из-за братоубийства Адама собирались выгнать, значит выгонят и её, особенно если никто не опровергнет эти слова, ведь она сама бы созналась во всём. Она не может оставить Томаса одного, ведь без неё он точно пропадёт.

Кристэн начала смеяться. В начале она ещё пыталась сдерживать свой смех, пытаясь спрятать лицо за руками, но этот маленький дьяволёнок нашел выход. Она смеялась всё сильнее и сильнее. Смех был громким, звонким, и выходил далеко в коридор.

— Ты… это… его… — Девушка смеялась и никак не могла говорить, казалось, будто бы она начала задыхаться от этого неожиданного приступа. Она вся покраснела, затем посинела, затем побледнела. Цвет её лица постоянно менялся, но никак не её резкий смех. Даже после нескольких минут он никак не утихал. Когда девушка должна была выдохнуться и ослабнуть, она только шумно набирала воздух в грудь и смеялась с новой силой. Было что-то в этом смехе инородное и пугающее. Само поведение девушки было противоположностью того, что она делала до этого. Когда она только пришла в новый мир, когда она только начала адаптироваться под него, она была скромной, а если и смеялась, то делала это тихо и незаметно. Но, иногда это замечали, и, Кристэн виновато смотрела в ответ. Сейчас же она делала это открыто, словно вместе с Лией и с её недавними мыслями довольствовалась собою, пытаясь как можно громче поведать всем вокруг, что у неё на уме.

— Хватит, — сказала Лия, ощущая, как её начинает пугать поведение бывшей подруги. — Прекрати!

Всё то, о чём думала Лия, испарилось в миг. Теперь остались только страх и тревога в свете сложившейся обстановки. По голове словно ударили чем-то тяжёлым, все мысли встали на свои места, но что-то оставалось по-прежнему не так. Лия не знала, что происходит с Кристэн, не знала, что может произойти и дальше. А та лишь смеялась, и, смех становился всё громче и громче.

В комнату к девушкам вошел врач в сопровождении ещё двух людей. Стоило им только бросить взгляд на Кристэн, что задыхалась от смеха, и они сразу окружили её. Ветеринар пытался выяснить, что с ней: спрашивал у неё, спрашивал и у Лии, но никто не мог дать вразумительного ответа. Он хотел уже осмотреть девушку как есть, но она оцарапала его и не давала более дотронуться до себя. Вслед за этими действиями он повалил девушку на кровать и придавил её своими руками. «Держите её!» — крикнул он своим помощникам. Ветеринар начал осматривать Кристэн, пока та по-прежнему продолжала вырываться из крепкой хватки, не прекращая свой истерический смех. Через минуту врач покинул комнату предупредив остальных, чтобы те не отпускали девушку.

Лия начала опасаться за то, что и к ней могут отнестись идентично, ведь она находилась с Кристэн в одной комнате, а если врач посчитает, что аналогичное может случиться и с ней, то он от неё не отстанет. Ветеринар не заставил себя долго ждать. Он вернулся с маленьким ящиком в руке и погрузил его на кровать. Из него он достал полный шприц с прозрачным содержимым внутри. Лия узнала метки на нём. Именно с помощью этого шприца мужчина ослабил её саму во время «ночи продолжения», после которого она хотела спать и мякла на глазах. Эти воспоминания напомнили Лие об отчаянии и злости, что переполняли её. Тогда у неё было множество стычек с неприятелем. Почти все, кого она встречала, были её враги, кроме Томаса, кроме того, кто оказался единственным добрым к ней человеком. Лия успокоилась только тогда, когда взялась крепко за шарф на своей шее, который уже не первый раз помогал ей проходить через трудности и не лишаться концентрации.

— Лия, давно это началось? — Врач повернулся к девушке, когда убедился, что Кристэн успокоилась и начала засыпать.

— Недавно. Это началось резко, без какой-либо причины.

— Следи за ней, и, если что-то ещё будет происходить необычного, то зови меня.

— Что же сейчас делать?

— Сейчас пусть отдохнёт, если тот газ будет действовать так же, как говорил Нейт, то нас ожидают увлекательные часы ухода за Кристэн. — Он ухмыльнулся и вышел со своими помощниками.

Лия смотрела на Кристэн и наблюдала за тем, как та беззвучно лежала. Её грудь медленно поднималась то вверх, то опускалась вниз, почти незаметно. После продолжительного душераздирающего смеха, тишина была более гнетущей и неприятной. Лия уже начинала чувствовать себя совершенно одинокой. Ситуация не менялась несколько часов, и она уснула из-за длительного ожидания. На следующий день Лия направилась к Томасу. Юноша сидел на кровати и разглядывал страницы словаря. Он посмотрел на девушку, и, улыбнувшись, предложил пойти с ним к Сайку.

Они не застали старика в его подсобке и решили дождаться его там же. Ожидая, они нашли время, чтобы поговорить друг с другом.

— Я слышал странный смех из вашей комнаты. Что там было? — спросил Том.

— Учитель думает, что с Кристэн начались странные перемены из-за того газа, с которым мы столкнулись. Я тоже так думаю. Раньше она никогда себя так не вела.