Леха и зомби. Трилогия (СИ) - Крынов Макс - Страница 68

– Парни, не забывайте, где вы. Захар, ты сам знаешь, что в районах остались недобитые зомби. Напомню, что некоторые мертвецы могли докачаться до тридцатки, а скоростной зомби тридцатого уровня – это машина для убийств, и я еще не считаю эволюций, о которых вообще ничего не известно. Если есть ферраиды – значит, могут быть и другие чудики, которые с удовольствием пустят любого человека на фарш.

– Мы поняли, дядь Леш, – прекратил улыбаться Витя.

– Будем осторожны, – подтвердил Захар.

– Если заметите то, чего я не увидел, сразу говорите. Будьте наготове, и не расслабляйтесь. За небом тоже следите. Я видел летающего монстра: если нам попадется подобный, каждый будет драпать с такой скоростью, что Флеша обгонит.

Мы пересекли парк и дошли до станции "Горки" так же спокойно, как и вчера с Ингой. На дороге, ведущей от Горок к Аметьево и дальше на север, машин гораздо меньше: можно спокойно ехать, время от времени меняя ряды.

Для поездки к реке я взял второй "марк". Мне почти без разницы на чем ездить, но марк – первая замеченная мною машина с тонировкой, заполненным бензобаком и без гнойных разводов на сиденьях.

– Рассаживаемся, ребята, смотрим в окна и не отвлекаем водителя.

Я разогнался до скорости в сорок километров в час – этого хватало, чтобы откидывать с дороги всякий мусор, отодвигать машины и пеленговать наличие людей впереди. Мы проехали по улицам, где я вчера зажигал: в салоне завоняло жареными мертвецами. Странно, что по прошествии суток и после сильного ливня мертвецы воняли так, что слышно было даже в салоне.

Интересно было бы встретить огромного пса, которого мы с Ингой вчера засекли, но нам не повезло. Или наоборот, повезло. Кто знает, чем закончилась бы встреча.

Через Казанку я решил не переезжать: Тритерий дал почувствовать, что в городе есть силы мощнее имбалансных телекинетиков. Местом для прокачки я выбрал экстрим‑парк "Урам" рядом с рекой. До прихода системы там тусовались скейтбордисты, любители батутов, ВМХ и самокатов.

До Урама добрались меньше, чем за двадцать минут, и то потому, что я перестраховывался и замедлял скорость на подозрительных участках. Но обошлось: народ не хотел мокнуть и прятался по квартирам. Правда, не все. Один раз навстречу нам попадалась желтая мазда. Я подметил, что народ осмелел, и теперь катается на машинах, но не удивился: одно только наше поселение эксплуатировало Газель, уаз и Киа бонго. С маздой разъехались без проблем. Намек на проблемы мелькнул в самом парке.

Мы припарковались у входа и вышли из машины. После теплого салона машины на улице было зябко: я поежился и сразу подвесил водные полусферы над каждым из нас. В парке был всего один человек, который сидел рядом со скейтбордом, держа на коленях замотанное в пакет ружье, а в руке – бутылку алкоголя.

Вениамин Пеликанов. 

Уровень 7. 

– Привет, – поздоровался я с Вениамином, – Нам нужен этот парк на ближайшие пару часов. Я буду благодарен, если ты его покинешь. Или хотя бы уйдешь в закрытую часть.

Я врал. Нам подошло бы любое место с хорошим обзором, и у берегов Казанки таких можно было насчитать минимум десяток, но мы уже тут. Зачем уходить?

– А мне и тут норм, – пьяно отозвался Вениамин, – И я буду благодарен, если ты завалишь хавальник и уйдешь отсюда.

Он что, контуженный?

– Ты разве не видишь мой уровень?

– Я не вижу у тебя ружья. А у меня оно есть, смекаешь?

– В последний раз прошу, свали.

Вениамин громко рыгнул и присосался к бутылке. Похоже, пора заканчивать с вежливостью. Я пощелкал пальцами, а потом воскликнул:

– Вспомнил! Неделю назад была ситуация. Я устал на работе, захотел скинуть напряжение и заказал проститутку. Приехала женщина лет сорока пяти, но на вид нормальная: за свой маленький прайс вообще отличный вариант, бюджетный. В общем, я хорошо с ней покувыркался, лезу за бумажником, а она вдруг говорит: я не возьму с тебя денег. Я сперва не понял, спрашиваю, мол, почему, неужели так сильно понравилось? Она и говорит: секс был знатный, но я, мол, гадалка, будущее вижу. Через неделю ты пойдешь в экстрим‑парк, и там встретишь моего сына, который на тебя с ружьем полезет. Не убивай его.

– Ах ты…

Я рванул ружье так резко, что Вениамина развернуло на месте. Мужик поймал взглядом оружейное дуло, застывшее в двадцати сантиметрах от его переносицы, и замер.

– В жизни бывают ситуации, когда ты попытался вывезти, но не получилось, и вот стоишь обоссаный, смотришь в дуло собственной берданки. В такие моменты ничего уже не сделаешь, остается бежать.

Веня верно истолковал совет: развернулся и драпанул. Я проводил мужчину взглядом и обернулся к ребятам:

– Итак, вернемся к делам. Захар, мне нужна конкретика по твоему навыку.

Захар напрягся.

– Но ведь не принято же. О таком не спрашивают!

– Согласен, – кивнул я, – Однако я не прикола ради спросил, мы не в линейку по сетке играем. Я на тебя не давлю и не требую выдать информацию, мне просто нужно знать, что ты можешь. Если не хочешь рассказывать вообще ничего, будешь рядовым бойцом, но я буду рассчитывать только на твои физические характеристики. Если решишься рассказать, я смогу понять, на что ты способен. Обещаю, от меня никто не узнает твоего секрета.

Захар мялся не дольше минуты. Парень прошел по площадке, пнул подвернувшийся под ногу камень и решился:

– Метаморфизм, – наконец выдал он.

Навык, дающий полный контроль над своим телом?

– Отлично, – сказал я спокойно, – Сможешь стать наиболее ловким? Нам не помешает скоростной боец. Или твой навык не сможет помочь с ловкостью?

– Сможет. Только есть нюанс.

– Надеюсь, нюанс заключается не в потере разума? – улыбнулся я, хотя веселья не чувствовал. Если кто‑то не говорит о чем‑то сразу, а подготавливает собеседника словами "есть нюанс", то за словами стоит огромная жопа.

– Нет, я полностью себя контролирую. Но сперва может показаться, что контроля и близко нет.

– Парни видели?

– Да, они в курсе.

– Продемонстрируй, – попросил я.

Захар разулся, зажмурился и начал меняться: кожа потемнела, руки поплыли, как воск, пальцы вытянулись и слились. Захар вырос больше, чем на десять сантиметров и продолжал расти. Лицо страшно похудело, но челюсть раздалась в стороны, стала гораздо массивнее. По телу юноши разрослись костяные наросты.

Я продолжал наблюдать за преображением со смесью интереса и лёгкого отвращения. Изменились ноги: ступни покрылись ороговевшей тканью, суставы распухли.

Изменения закончились: руки юноши от локтя до кончиков пальцев окончательно превратились в клинки, а кожа покрылась трупными пятнами. Вспомнил! Захар теперь выглядел как скоростной зомби, которого он прикончил у больницы. Единственное, что осталось от Захара – глаза. Пацан хмуро оглядывал всех, но не урчал и по поведению совсем не походил на зомби.

– Понимаешь меня, чудовище? – весело спросил Витя. Захар уставился на него и сказал нечто, похожее на "завали". Изменённое горло и голосовые связки хреново подходили для речи, но по контексту все было понятно.

– Ну ладно, вернемся к делам. Ящеролюды не терпят рядом с рекой людей – на этом и сыграем. Я не знаю, как монстры будут действовать сейчас, но в прошлый они пошли огромным потоком, а когда не вышло задавить меня сходу, начали втыкать в себя амулеты в виде клыков. Важно: если увидите такое, не мешайте мобам! Не надо бросаться в гущу врагов, и тем более не нужно хватать эту хрень руками. Дайте им сделать, что хотят, а я спеленаю их проводами. Это тот же опыт, только в очень крепкой скорлупе. И кстати, сразу обговорим: он достанется мне.

Я обвел взглядом посмурневшие лица. Хорошо, что я поднял этот вопрос сразу.

– Ничего удивительного: я не добрый волшебник, который живет ради роста ваших уровней, и тоже хочу опыта. На обычных ферраидов я не претендую, и буду помогать вам в битве. Но все прокачанные ящеролюды достаются мне. Во‑первых, чтобы получить хотя бы уровень с обычных, мне нужно будет накрошить их несколько сотен – я пробовал. Во‑вторых, никто кроме меня не прибьет живучих ублюдков. И не советую проверять правдивость этих слов. Возражения?